Я стоял, тяжело дыша, когда он, слабея, произнес: — Нежить… похоже, ты выиграл… но не думай, что это конец…

Я окинул взглядом битву Юлианы и Чернокнижника.

В воздухе витала магия, и ловкость вампирессы позволяла избегать ей заклинаний, но Гадук был настойчив. В этот момент Юлиана приняла решение, которое должно было изменить ход их сражения.

Она мгновенно переоделась в самый сексуальный наряд, который только могла найти. Это был облегающий корсет из черного бархата с глубоким декольте, подчеркивающий её изгибы, а по бокам струились тонкие ленты, обвивающиеся вокруг её тела, как змеи. На её ногах были высокие сапоги на шпильках, которые добавляли ей грации и уверенности. Её длинные волосы свободно спадали на плечи, а на губах игриво красовалась яркая помада, которую она использовала, чтобы подчеркнуть свою привлекательность.

— Ты не избежишь своей судьбы, — произнес Гадук, его голос звучал как шепот мертвецов. — Ты будешь поглощена тьмой!

— Пусть так, — с ухмылкой ответила она, её глаза сверкали, когда она сделала шаг к нему. Гадук, сбитый с толку, замер на месте, его внимание на мгновение отвлеклось.

В этот решающий момент Юлиана использовала все свои соблазнительные чары. Гадук, очарованный её красотой, не мог отвести взгляд. Она сменила тактику, и, чувствуя, как его магия теряет силу, подступила ближе, обвив его рукой.

— Ты ведь не против немного поиграть? — прошептала она, её голос звучал как сладкая мелодия, манящая его в ловушку. — Чарующая красота.

Юлиана, воспользовавшись моментом, вонзила в него свои острые клыки, применив навык. Гадук, не успев среагировать, закричал от боли, и его тело задрожало, когда она начала поглощать его магическую силу. В этот момент его лицо исказилось от ужаса, но в глубине его глаз я заметила искру восхищения.

Не удержавшись, она завершила превращение, и Гадук стал мощным Упырем-магом. Его глаза засияли красным светом, и он, хотя и потерял свою прежнюю силу, теперь стал союзником Юлианы.

— Ты… — произнес он, его голос стал более глубоким и уверенным. — Я чувствую в себе силу! Я твой подданный! Твой слуга!

Каас-Аль-Тум продолжал сражаться с Грум-Харом, и их противостояние было настоящей битвой ума и силы. Грум-Хар размахивал своим топором, и каждый удар оставлял глубокие прорези на земле. Но Каас оставался спокойным, как всегда, вызывая мертвецов из недр земли, чтобы отвлечь своего врага.

Грум-Хар начал рубить мертвецов, но каждой его атакой Каас использовал свои заклинания, чтобы замедлить его и отвлечь. В какой-то момент Грум-Хар, теряя терпение, ринулся в атаку, и в этот момент Каас активировал свою разрушительную магию Некротический луч.

Огромный поток энергии вырвался из его рук, и Грум-Хар оказался окружённым зелёным светом. Он закричал, но затем, в последний момент, успел отразить удар своим топором, и мощный взрыв некротической энергии разорвал воздух.

Когда пыль рассеялась, я увидел, как Грум-Хар, хотя и повреждённый, снова встал на ноги. Но в его взгляде появилась неуверенность. Он метнулся к Каасу с последним, отчаянным ударом, но в последний момент я применил Оцепенение, которое лишило возможности Орка применять навыки и умения.

Физическая сила Грум-Хара оказалась слишком велика. По инерции его огромное тело пронеслось ещё несколько метров и одним мощным толчком он сумел вонзить топор прямо в сердце Каас-Аль-Тума.

Юлиана, подлетев в облаке тени, оттащила Орка от моего придворного Лича и изрезала врага своим кинжалами, почти полностью обезглавив.

Если бы у меня было сердце, то оно разорвалось на сотни осколков. Каас-Аль-Тум неподвижно лежал на земле, а в его пустых мрачных глазницах потух зеленоватый свет.

— Каас! — закричал я, надеясь, что это просто временная потеря сознания, если у Нежити такое происходит. Но в ту же секунду, когда я попытался броситься к нему, Грум-Хар, истекающий кровью снова поднялся на ноги и с силой оттолкнул Юлиану в сторону.

Моя ярость вспыхнула, и я ринулся к своему придворному Личу. Я ненавидел Грум-Хара за то, что он сделал, и мой меч уже готов был разразиться на его горле, окончательно обезглавив этого никчёмного Орка.

Но в тот момент, когда я был готов к атаке, меня осенило: ведь Каас всегда был на шаг впереди. Он был слишком умен, чтобы просто сдаться, даже в такой критической ситуации.

— Что за чертовщина?! — прорычал Грум-Хар, когда вокруг него закружилась тьма. Вдруг, как по волшебству, из тела Кааса поднялось новое, таинственное свечение. Я замер, глядя на это явление, и увидел, как его тело наполнилось жизненной энергией.

Свет сгущался, и передо мной возникло новое тело — одного из скелетов, которое Каас когда-то оживил. Я не совсем понял, что произошло, но, скорее всего, он использовал свой навык, позволяющий переселить сознание в тело другой Нежити.

— Вы не сможете меня уничтожить так легко! — прозвучал голос Кааса, теперь исходящий из нового тела. Он поднялся, его скелет был покрыт черной мантией, а в глазницах светились зеленоватые огни.

Грум-Хар смотрел на него с недоумением и страхом, его уверенность медленно таяла.

— Как… как это возможно? — произнес он, отступая назад и постепенно захлёбываясь собственной кровью, но его топор все еще был наготове.

— Это магия мёртвых, — произнес Каас, его голос звучал так же уверенно, как и всегда. — Я никогда не оставлю своего Повелителя.

Я почувствовал прилив надежды, когда, увидев, как мой верный друг снова встал на ноги, я собрался с силами. Каас был не просто Личом — он был моим стратегом и теперь уже другом. Никогда бы не подумал, что буду настолько переживать из-за смерти куска гниющей и разлагающейся плоти.

— Грум-Хар, — произнес я, оборачиваясь к нему. — Ты не сможешь всех нас!

Свет, исходивший от Кааса, стал ярче, и в его руках начали собираться черные волны магии, готовые к атаке. Я почувствовал, как моя собственная сила наполняет меня, и вместе с Каасом мы стали как единое целое, готовые к финальному столкновению.

Грум-Хар, осознавая, что его время истекает, бросился в атаку с последней отчаянием. Но мы были готовы. Мы отразили его удары, и мой меч, блеск которого отражал свет луны, встретился с его топором, создавая искры, как будто сама ночь взрывалась вокруг нас. В моей голове промелькнула мысль о том, что Орки оказались невероятно выносливы, что ещё раз говорило о том, что их тела необходимо преобразовывать в высококачественную Нежить. Такую же сильную и невероятно стойкую.

В этот момент я знал, что бой еще не завершен, но надежда вновь наполнила мою душу. Лич, который, казалось, погиб, вернулся.

Свет луны освещал поле битвы, когда мы, объединившись с Каасом, продолжили сражаться с оставшимися Орками. Грум-Хар, хоть и был сильным противником, теперь не имел шансов против нас. Мы действовали как единое целое, и каждый наш удар был точен и смертоносен.

Я атаковал с одной стороны, размахивая своим мечом Тень вечного холода, в то время как Каас использовал свои заклинания, чтобы замедлить и ослабить врага. Грум-Хар, понимая, что его время истекает, пытался отступить, но не успел: я вонзил меч в его живот, а затем, развернувшись, отправил его в покои Морфия, навсегда.

— Одним меньше, — произнес я, с облегчением смотря на падающее тело Грум-Хара.

Вокруг нас оставшиеся Орки, осознав поражение своих братьев, начали паниковать и отступать. Каас-Аль-Тум крикнул в темноту, призывая своих мертвецов подниматься и преследовать врагов. Крики Орков раздавались в горах, когда они разбегались в разные стороны, и вскоре на поле битвы остались только мы.

Юлиана, отряхивая свои руки от черной крови Орков, подошла ко мне, и я не мог не заметить, как она выглядела даже более соблазнительно, чем раньше. На ней был облегающий наряд, который обтягивал её тело, подчеркивая каждую линию и изгиб. Глубокое декольте открывало её грудь, а высокий разрез на бедре придавал её движениям особую грацию, словно она была хищницей. Кровь врагов пропитала одежду, ткань которой промокла насквозь, заставляя просвечивать в ярком свете луны.