– Фил, – произнес наконец Гэри, беря себя в руки. – Насилу тебя узнал. Что, блин, случилось с твоими волосами?!

Свои изыскания в музыкальной среде Джексон начал с магазина, торгующего оборудованием для танцзалов и дискотек – на Кремовой фабрике, что на Гибб-стрит. Свое название этот творческий квартал города получил от знаменитой фабрики Бёрда[48], некогда расположенной на этой территории. Разговор с персоналом раскрыл немногое, если не считать рекомендаций посетить другие магазины, продающие музыкальные инструменты, и еще три, торгующие виниловыми грампластинками. Большинство из них были уже закрыты. В единственном, который еще работал, владелец, крупный малый с конским хвостом, который только подчеркивал его мясистые черты, сказал ему: «Всяких лабухов бывает полно, да что толку? Явятся сюда, пороются, все перепробуют, а покупают потом в Интернете. Так дешевше выходит». Когда Джексон справился, не видел ли он кого-нибудь с дредами, тот посмотрел на него, как на идиота. Айрис была права. Они ехали на практически пустом баке.

Мэтт опять попытался связаться с Карнсом. В первый раз, после ухода Айрис, после нескольких гудков звонок сбросили. На второй раз не было никакого соединения вообще. Джексон все понял. Он стал персоной нон-грата. Оставалось лишь надеяться, что Карнс не забыл про ту даму – эксперта по документам. К настоящему моменту та вполне могла уже что-нибудь обнаружить.

Совершенно всем этим разочарованный, в расстроенных чувствах Джексон поехал обратно в Ювелирный квартал, пешком поднялся по лестнице и увидел торчащий из почтового ящика краешек какого-то листка. Вытащив его, он понял, что Айрис на сей раз не подвела.

– Погоди-ка, – бросил Гэри, – мне надо ответить на звонок.

Фил раскинулся в кресле в кухне, вытянув вперед расставленные ноги, словно распятый. В руке он держал газету. «Наверное, получили достойную рецензию», – подумал Гэри.

Он послушал, переварил новости, поблагодарил звонящего, ударил кулаком в воздух перед собой и испустил ликующий вопль.

– Кто-то пригласил тебя играть у Ронни Скотта[49] или как? – поинтересовался Фил.

– Мой следующий урок только что отменили!

Фил насмешливо поднял бровь.

– Это хорошо?

– Ты просто не представляешь.

– Тогда есть время маленько потрещать.

Фил воздел правую ногу и пристроил каблук своего ковбойского сапожка на левое колено. «Фил никогда не присаживается – он обосновывается, – подумал Гэри. – Так, что не сковырнешь. Как был янки, так янки и остался».

– Ща, один секунд. Почитай пока свою газету или еще чего.

Гэри еще раз поставил чайник. Наоми это не понравилось бы. Будем надеяться, что она слишком вымотана, чтобы заметить разницу. Видя, что Фил в самом скором времени не собирается уходить, он предложил кофе и ему.

– Конечно, – отозвался Фил, вытаскивая флакончик очистителя для рук, который постоянно таскал с собой. По словам Фила, тот уничтожал девяносто девять процентов домашних микробов. В результате руки у него всегда были красные, а иногда и саднили – далеко не лучший вид для ритм-гитариста. У полного пофигиста Фила это был единственный бзик. Каждый имеет право на один-два недостатка, считал Гэри. Может, это объясняло, почему Фил переквалифицировался в менеджеры бесталанных юнцов.

Пока тот опрыскивал свои лапы гелем, Гэри рысью взбежал вверх по лестнице, туда, где Наоми лежала пластом на кровати, полностью одетая, и легонько посапывала. Она явно слишком устала, чтобы добраться до ванны. Он тихонько поставил ее кофе на прикроватный столик, наклонился над ней, поцеловал в лоб, подоткнул покрывало и вернулся вниз.

Прихватив кружки, они переместились в гостиную – Наоми называла ее салоном. Ну кто осмелится сказать, что у его женщины низкие социальные запросы?

– Когда ты вернулся?

– Вчера поздно вечером. Тана хотела остаться на подольше, но…

– Можешь не рассказывать – ее муж узнал.

– Не совсем.

– Но близко?

– Можно и так сказать. – Фил опустил взгляд.

– В один прекрасный день ты попадешься.

– Ухитрялся до сих пор не попадаться.

– Я миллион раз тебя предупреждал. Ты играешь с огнем.

– В том-то весь и смак, – отозвался Фил с негодяйской ухмылочкой. – Тана – тетка мало что красивая, так еще и талантливая и кредитоспособная. Вот, глянь, – он протянул ему газету. – В деловой хронике.

– «Местная красотка получает приз за заслуги в предпринимательской деятельности». – Гэри не стал читать всякую пустопорожнюю фигню под заголовком. Его глаза сразу зацепились за величественную рыжеволосую даму на снимке, победительницу бизнес-конкурсов и очередную хозяйку жизни. Он поднял взгляд на Фила. – Это и есть Тана?

«И чем этот помешанный на гигиене фрик их берет?»

– Говорю же, она просто нечто, – самодовольно ответил Фил.

Но мозг Гэри лихорадочно работал уже совсем в другом направлении – едва он собрался вернуть «Пост» владельцу, как взгляд его упал на первую полосу: «Жена офицера полиции названа в качестве последней жертвы Неона».

«Ой, блин, как здорово!»

– Ладно, отдавай взад, – потребовал Фил несколько брюзгливо, как показалось Гэри. Пусть у него своя группа и подобная пташка, но зачем так раздражаться? Гэри смиренно отдал газету. Все можно будет прочесть потом в Интернете. До чего же вкусная перспектива!

Фил тем временем долдонил про «Клубок спагетти»: да как хорошо пошли дела у группы после победы в «Битве оркестров», да где они теперь играют… Для Гэри все это было чушь собачья и пустое сотрясение воздуха. Он уже ощутил знакомый зуд, размышляя, планируя и комбинируя.

– Ничего, если я брошу тачку на заднем дворе, как обычно?

Гэри, вздрогнув, очнулся от своих мечтаний и кивнул.

– Ключи оставлю тебе.

– Конечно.

Фил поднялся, и Гэри последовал его примеру.

– А ты кочумай пока. Рад был повидаться, чувак, – сказал Фил. Гэри едва не передернуло. Филу уже скоро сорок! Лабухские словечки, которые из него изливались, давно устарели, как хиппарские клеши. Если даже якшаешься с малолетками, вовсе не обязательно самому становиться таким же мудаком. По крайней мере, не лезет обниматься, слава Христу. Ну конечно, микробов ведь можно подцепить…

– Поскольку мне сейчас с группой мотаться, – продолжал Фил, – не возражаешь, если я фургон пока у себя подержу?

– Подержи, если надо.

– Взаимовыручка, брат, – великое дело.

– Это уж точно, – машинально отозвался Гэри, думая о своем.

– Поеду забирать тачку – попрошу Тану меня подбросить. Заодно и познакомитесь.

– Отличный план.

Выйдя вслед за Филом из дома, Гэри открыл двойные ворота, чтобы тот мог заехать на площадку позади дома. Посторонился, и мимо него во двор медленно скользнула машина-зверь – леворульный «Мустанг», такой ослепительно-желтый, что было больно глазам.

Согласно информации на веб-сайте, звукозаписывающая студия, которая спонсировала «Битву оркестров», открывалась в десять утра. Джексон позвонил по указанному телефону. Долго слышал одни только длинные гудки, пока не включился автоответчик. Мэтт объявил, что он офицер полиции, что есть важный разговор, и оставил свой телефон с просьбой перезвонить.

Потом он направился на Стилхаус-лейн в один из музыкальных магазинов, которые вчера вечером были уже закрыты.

– Эти группы вам знакомы? – Джексон развернул афишу.

Молодой парень лет семнадцати изучил список. В мочке левого уха у него зияла впечатляющая дыра. Прямо сквозь нее Джексону была видна выставка аккордеонов у противоположной стены.

– Попса, – произнес юнец с тем же выражением, с которым сказал бы «херня». – Не моё. Я больше по грайндкору[50].