— Привет, Надежда! — он прижимается своим мокрым телом к моей спине, а я определенно чувствую, как Морозов снова возбужден.
— Максим, ты опять? — зажмурившись от мыла, тихо задаю вопрос.
— Да, Наденька, снова. Я молод, у меня кипит в жилах кровь и там внизу все тоже слишком горячо и как-то дергает и поднимается, но только на тебя, малыш, — по-видимому, ощущает застывшее состояние и замечает мой затылочно-спинной уж очень откровенный ступор. — Надь? Ты там как?
— Это обязательно? Ну, ты и я, в этой душевой кабине? Здесь как-то тесно и очень неудобно. Зачем? Я сейчас быстро закончу и выйду, а потом ты зайдешь.
— Если ты про совместный душ? То обязательно. Я хотел бы побыть еще с тобой, чуть-чуть, совсем немного. Я не претендую, Наденька, на большее, пока не надо, — целует в шею, а я уже ракетой от истомы в открытый космос лечу, — но сейчас мне нужно быть с тобою рядом. Извини, если смутил или вызвал твою неловкость. Подай бутылочку, мой найденыш, я хочу помыть тебя…
— Найденыш? Это еще что значит?
— То и значит, я тебя вчера в каком-то дремучем лесу нашел, значит, ты моя находка, а если ласково, то…
— Найденыш?
— Угу, — выдавливает на руки гостиничное средство для душа и просит, — повернись ко мне лицом, Наденька. Сейчас хочу получить свое вознаграждение. Ну же, я жду.
У него такие горячие руки, а еще дыхание, он гладит грудь и дышит в шею, словно с моей кожей разговаривает, а я от этого всего плыву.
— Максим…
— Сомлел Найденыш? Расслабилась непослушная Наденька и кайфует? Правда же, хорошо?
— Перестань. Ты меня баюкаешь. Такая нежность и блаженство. Ммм…
— Я этого и добиваюсь, кукла.
Аккуратно обводит полушария и зажимает пальцами соски:
— Красивая девчонка, но непослушная, наверное, потому что ты… Найденыш, блатная? Да? Все в жизни легко и хорошо? Раз и позвонила Зверю: «Забери, спаси, помоги, убереги и привези домой», а потом, что шептала… А? Скажи!
— Хочу еще!
— А ты понимаешь, — прикусывает мочку уха, — что теперь между нами другие отношения? Со-о-овсем другие? У? Найденыш еще не время отъезжать!
— Да…
— Ты понимаешь, что я теперь не отступлюсь и…
— Да…
— … не отойду в сторону. Ты это понимаешь?
— Да…
— Я ведь тебя распробовал, кукла, полностью развернул и покусал со всех твоих боков, и ты мне понравилась, я очень жадный и ревнивый, а еще голодный, я — твой Зверь! Ни с кем делить не привык, ни с кем, ни с чем, ни за что и никогда. Только я…
— Да…
— А ну-ка, еще раз, — он трогает рукой мои опухшие от его недавнего напора половые губы и твердо просит, — мокренькая, еще раз! Повторяй!
— Да…
— Все серьезно, Найденыш!
— Я понимаю.
— Я ждал тебя!
— Ты ждал?
— Долго, кукла. Я ждал тебя все восемнадцать лет. Терпел, скрывал, терзал тебя и издевался. Помнишь?
— Мак…
— Я дождался, и ты, твое тело и невинность — моя награда, — он ритмично водит своей рукой, немного ускоряя заданный им самим же темп. — Глаза!
— Я…
— Открывай глаза!
Господи! Что это такое? Он подхватывает меня под руки, а я как подкошенная, своих ног не чую, дрожу, как в лихорадке, беспорядочно мотаю головой и настойчиво стремлюсь встретиться с душевым поддоном.
— Я…
— Ну-ну, держу… Хорошо, Найденыш? Поймала свой первый?
— Что-что?
— Иди сюда, — как сладко он целует в губы, словно пробует меня. Каждую половинку целого прикусывает и, не отпуская, на зубах катает, мне кажется, что Макс хочет кровь мою испить. Всю! До дна!
— Господи, я прошу, хватит… Я… Устала. Спать хочу. Сейчас бы просто полежать, Максим.
— Хорошо! Поспим, а завтра днем доставлю к маме с папой. А потом… Когда?
— Что?
— Когда увидимся, Найденыш? Надя, не спать, — осторожно встряхивает, а я настойчиво укладываюсь щекой к нему на грудь. — Не спать, не спать! Когда увидимся, Найденыш? Спишь? Ах, ты ж слабенькая моя… Ты спишь? Ты спишь?
— Надя! Надя! — мне кажется, сквозь дрему, кто-то в дверь стучит. — Ты спишь? Утро, кукла! Пора вставать! На ра-а-аботу!
Твою мать! Вытаскиваю руку из пижамных штанов и, подтянув свои колени, с громким вздохом опираюсь на кроватное изголовье. Господи! Неужели, все заново, по тому же кругу! Опять…
Глава 12
Уже два полноценных месяца как мы открылись, тот самый пресловутый шестьдесят один день, как я «свой собственный» шеф-повар, а в моем непосредственном подчинении определенно суетятся живые молодые люди. И да, еще, совсем забыл! В активе есть скромненькие три дня, как я не отрабатываю обязательную трудовую повинность — тут однозначное «ура» и я как будто бы свободен, перед государством, стало быть, абсолютно чист, долг свой отдал-погасил, а вину, как полагается, по всей строгости закона, искупил-загладил! Я доволен, счастлив, блаженствую, охреневаю и кайфую? Ну, это спорно и весьма самонадеянно, хотя можно и так сказать. Однако…
«Накорми зверя» не подсчитывает прибыль — пока, мы в ожидании этого денежного чуда, но и, к счастью, не фиксирует убытки, не берет заоблачные кредиты, не стрижет еще те самые пресловутые купоны, как и не откладывает копеечку на самый черный день, который в нашей жизни обязательно наступит. На первом месте у нас сейчас зарплата для обслуживающего персонала, налоги государству, погашение имеющихся долгов-кредитов, одновременная закупка качественных продуктов — с этим очень строго, занимаюсь лично и слежу за этим тоже сам, не доверяю никому; затем в приоритете разработка меню на ближайший месяц, потом снабжение, логистика, та самая непосредственная выгодная доставка, договоры, плюс коммунальные расходы, и вроде бы все — ничего как будто не забыл, да и этого, как говорится, слишком много. Все это временно, естественно, Гриша по этому поводу вообще не тужит, держит в том самом жестком тонусе слабовольных вынужденных компаньонов, и даже предусмотрительно завел нам и себе лично в помощь и, безусловно, в теплую кроватку финансового консультанта — бухгалтера, если по-простому, как было раньше, по старинке, то счетовода. И это, тут мой старый друг себе совсем не изменяет, красивенькая молодая девушка, ну а я зачем-то исключительно для себя, в своих больных мозгах, по этому событию фундаментально отложил, что от Прохоровой Велихов, похоже, на своих двоих, с нетронутыми концами, навсегда отъехал. Прелестно! Тут все стабильно, что и требовалось доказать! Надя держит оборону — ей никто из мужиков не нужен… И даже я!
Пока мы только заявляем о себе на пищевом рынке ценных французских блюд — меня все-все устраивает, а вот она постоянно трезвонит, как заводная, что этого недостаточно, рекламы очень мало, а сарафанное человеческое неумолкающее радио не работает совсем — люди приходят, мы их обслуживаем, они сыты и довольны, и на этом все. Пришел-ушел, по факту расплатился, оставил чаевые, в книге отзывов нетвердой рукой накрапал свое положительное впечатление — финал, до новых, как говорится, увы, несостоявшихся встреч! Это — однозначно, мизер, о нас практически не знают, а если знают, то недостаточное количество потенциальных едоков, поэтому кукленок организовала так называемое массовое оповещение. И что тут началось! Собственный сайт, страницы в социальных пабликах, блог, потом тяжелая артиллерия подкатила — буклеты, проспекты, какие-то «революционные» листовки, чудо-флаеры, гибкая система скидок, ведомая только ей и нашему бухгалтеру — все в наличии, все есть. Потом она слила в сеть мои, с ее точки зрения, личные, но профессионально, значит ею, сделанные фотографии, и на финал подогнала весьма провокационный мне вопрос:
«Макс, а что такое комплемент* от шефа?»;
