— Спасибо, — обронил я и прыгнул.

Родину не выбирают. И благослови Трое того, кто найдёт в себе силы остаться верным этому постулату до конца.

Минуло три дня от ночи моего побега. Я прятался. Меня так и подмывало вернуться к трактирщику, который обобрал ни в чём неповинного постояльца, дабы задать ему парочку вопросов. Приходилось себя останавливать.

«Добиться вернуть деньги сию секунду не выйдет. Он наверняка поделился с теми двумя типами, которым сдал моё бездыханное тело. Да и лишать такую хорошую девку отца как-то не справедливо, — рассуждал я. — Всё-таки он её защищал сообразно пониманию отцовских обязанностей и тому, что увидел посреди ночи. Да и наследил я уже в Дракул-Тее…».

Последнее было сущей правдой. Если раньше ко мне и могли возникнуть какие-то вопросы у власть имущих, то только с какой целью состоятельный господин соизволил посетить сие милое захолустье. Теперь же, на моих руках была кровь бойцов из городового полка, служивших тюремной охраной. Если раньше у дознавателя Ковальского не нашлось ненадуманных оснований для моего ареста, что, к слову его не очень-то и смущало, то теперь на руках Исаака имелся карт-бланш для виселицы.

Я прятался. Увы, в городе не так много мест, где может укрыться человек, не имея и гроша за душой. Поскольку я не владел талантами вора домушника, пришлось заняться банальным грабежом. Подстеречь подгулявшего простофилю, бредущего после хмельного возлияния в трактире, не составило труда. Однако, я столкнулся с досадным обстоятельством: ни один из пойманных мною пьянчужек не имел с собой сколь бы то ни было приличной суммы. Как выяснилось, матёрые завсегдатаи питейных заведений попросту не брали с собой суммы превышающие собственных возможностей выпить, и я довольствовался медяками, на которые нельзя было снять даже чулан в каком-нибудь забытым богом клоповнике. По счастью, мне не требовалось есть и спать, и я ухитрялся как-то влачить существование. Мне следовало бы сразу покинуть город, но чутьё подсказывало, что данный шаг пока преждевременный. Я спускал добытые грабежом деньги на поиск информации. Ходил по трактирам, заглядывая даже в самые мелкие пивнушки, где платил музыкантам и завсегдатаям, задавая один лишь вопрос:

— Не заходил ли сюда некто Маркус Авалос? Алексей Яровицын? Быть может, кто-то их искал?

Чаще всего я получал отрицательный ответ. Некоторые особо ушлые пройдохи, начинали плести всяческий бред, мол, да, видали такого-то и такого, дескать только вчера заходили. Я сразу заканчивал подобные разговоры, понимая, что кроме вранья не получу ничего. Но однажды удача мне улыбнулась. Когда я покинул очередной постоялый двор ни с чем, уже на улице меня догнал мальчишка, дёрнув за рукав. Перепачканное лицо, да драные лохмотья сообщили мне о нём больше, чем мог бы рассказать он сам. Парень зябко кутался в подобие плаща, сделанного из мешковины. Тощие синие от холода руки мальчик то и дело прятал за пазуху.

— Что тебе? — быстро спросил я, осматриваясь по сторонам.

— Господин, этогр, как бишь вы сказали, Алексея Яровицынского, я не встречал…

— Яровицына, — поправил его я.

— Да, вот именно так, я и хотел сказать! — тараторил мальчишка, кивая. — Но я видел людей, которые его тоже искали?

— Давно это было? — быстро спросил я.

— Да, вот дня два назад, вроде бы, — протянул пацан.

— Сколько их было?

— Двое.

— Как выглядели?

— Один такой громадный, а с ним парень, постарше меня года на три.

У меня внутри всё сжалось.

— Ты знаешь, где они могут быть сейчас? — спросил я хрипло от волнения.

— Знаю, — гордо ответил мальчишка.

— Откуда?

— У них такая громадная экипажина! — поделился мальчишка, раскинув руки, показывая какой он большой. — Мы с пацанами прокатились на заднике, пока они ехали до постоялого двора.

— А с чего ты решил, что они живут там? — осведомился я, деланно нахмурившись.

— Ну… это, — пацан немного растерялся. — Они встали, зашли внутрь. А потом конюх это… ворота открыл, да завёл лошадок и экипажу.

— Покажешь место?

— За два сребреника! — тотчас назвал цену мальчишка.

— Слишком дорого, — покачал головой я. — Пойду поищу твоих друзей, может у них дешевле.

— Э-э-э, сударь, стойте! Один! Один сребреник!

— По рукам, — хмыкнул я.

— Деньги вперёд, — уперев руки в бока, заявил мальчишка.

Сняв с пояса худой кошель, я достал пять медяков, которые сунул ему в ладонь.

— Это задаток. Если они окажутся там, получишь серебро сверху!

— Идёт, — кинул мальчишка, увлекая меня за собой.

Пока мы шли, я поглядывал по сторонам, прикидывая, не увязался ли за нами хвост. Знавал я таких уличных клопов. Сделают всё, лишь бы понять, если ли у тебя деньги, а потом отведут куда потише, а там дружки постарше с ножами. Следовало быть аккуратным и потому, что нарваться на городовых я вовсе не собирался. Конечно, меня знали в лицо единицы, но… Как говорится, бережёного Лот бережёт. Мало ли, кого я могу встретить. Тех, кому меня сдали молодчики отца Лиски, я не видел, зато видели они.

— Тебя как звать то? — спросил я, пока шёл за мальчишкой.

— Митькой, — буркнул паренёк.

— Родители есть?

— У меня всё есть, — уклончиво сообщил провожатый.

«Значит, скорее всего нет, — мысленно заключил я. — Беспризорник, мелкий воришка и бродяга. Не исключено, что сирота… Последствия бессмысленной кампании Поларнии против нас, окончившейся чем-то невнятным».

— Пришли, — наконец сообщил Митька.

Мы остановились у постоялого двора, довольно большого и недешёвого. Я хмуро осмотрел свою потрёпанную одежду. После побега и последующих скитаний, она выглядела не презентабельно, да и не по сезону. Я, понятное дело, не мёрз, а вот со стороны выглядел, как нищий, который кого-то грабанул. Что в сущности, так и было на самом деле.

«Могут и не пустить, — подумал я. — Ладно, решим».

— С вас сребреник, господин, — заявил мальчишка.

— Я помню, — отмахнулся я. — Уговор был, монета серебра, если мои друзья действительно окажутся там. Зайдём.

Войдя в зал, я тотчас почувствовал, как к ногам потянулось живительное тепло. К счастью, здесь было много народу. От гомона обедавших и выпивавших граждан Дракул-Тея шумело в ушах. Найдя свободный угол и усадив рядом с собой Митьку, я жестом подозвал официантку.

— Миску мясной похлёбки для него, — сказал я, кивнув на мальчишку. — И жбан пива мне.

— Какого пива изволите, сударь?

«Ого! — мысленно сказал я. — И правда хорошее место. Очень похоже на Маркуса».

— Недорогого, — нехотя сознался я.

— Пиво сейчас принесу, а похлёбку нужно будет немного подождать.

— Спасибо! — кивнул я, отпуская официантку.

Дождавшись пока весь наш заказ был на столе, я расплатился последними деньгами. Пиво оказалось на редкость хорошим, и я быстро осушил весь жбан, едва ли не в два-три глотка.

— Я во двор, опорожниться, — бросил я Митьке. — Жди здесь.

Тот угукнул, но, когда я пошёл, то оглянувшись, заметил, что мальчишка увязался следом.

«Боится, что кину, — хмыкнул я про себя. — Ну, что ж, не мудрено, при такой-то жизни не верить кому попало».

Выйдя во внутренний двор постоялого двора, я для вида отошёл в сторону, где уже справляли нужду двое мужиков. Затем, медленно прошёлся, пиная камешки, рассматривая экипажи, что стояли в ряд. Задержавшись у одного дилижанса, я еде сдержал довольную ухмылку. Это был определённо тот самый. Найдя взглядом Митьку, который всё это время шпионил за мной, выглядывая из-за угла, я подозвал его и сказал:

— Я буду ждать тех людей в этом экипаже. Возвращайся в зал и поешь. Потом сюда, тоже забирайся внутрь, чтоб не мёрзнуть. Я не собираюсь тебя обманывать. Когда они придут, ты получишь свои деньги.

Митька озадаченно глянул на меня, но всё же ушёл. Я открыл дверцу дилижанса и забрался внутрь. Здесь всё было по-прежнему. Я запомнил каждый элемент орнамента, каждую складку на сидении. Меня отчего-то окутало тёплое и умиротворяющее чувство ностальгии, будто бы что-то внутри даже соскучилось по вечно хмурому моралисту Маркусу и его шкодливому пажу Алейо. Мы встретились при весьма необычных обстоятельствах, а расстались при обстоятельствах и того хуже. И всё-таки судьба снова свела нас.