Обычно в такие моменты мне хотелось бы оказаться в воде, плавать под ее поверхностью, чтобы прийти в себя и упорядочить мысли.

Но сейчас это желание не такое сильное.

Вместо этого я поглаживаю Делайлу по спине, чувствуя, как ум и тело расслабляются в ее присутствии. Несмотря на ее страхи и переживания, она все еще здесь, в моих объятиях. Она выбирает меня так же, как я выбираю ее.

Мы выбираем нас.

— Я люблю тебя, Грей, — Делайла поднимает голову и нежно целует меня. — Для меня очень важно, что ты заступился за меня.

— Всегда, красотка, — я отвечаю на поцелуй, чувствуя, как ее мягкие губы движутся против моих. — Я всегда буду заступаться за тебя, всегда буду рядом, всегда…

Делайла смотрит на меня своими большими карими глазами.

— Всегда будешь любить меня?

— Всегда. Пока ты пообещаешь то же самое, красотка.

— Обещаю, Грей Миллен.

Эпилог — Делайла

Март — 6 месяцев спустя

— Ты не собираешься залезть в воду, красавица?

Я отрываю взгляд от книги, которую читала, она беспомощно свисает с моих пальцев, а я спускаю солнцезащитные очки на кончик носа и смотрю на Грея.

Он стоит в бассейне, с довольной ухмылкой на лице, его волосы мокрые и прилипшие к голове, капли воды стекают по его рельефному торсу вниз, сливаясь с водой.

У меня вдруг возникает дикое желание слизнуть их, пока они не исчезли.

Я возвращаюсь к книге, загибаю уголок страницы, чтобы отметить место, кладу ее на столик рядом и бросаю туда же свои очки. Спускаю ноги с шезлонга, который занимала последние несколько дней, чувствуя, как горячая плитка жжет мои босые подошвы.

Грей наблюдает за тем, как я иду к бассейну, пальцы поправляют бикини, чтобы оно не врезалось в кожу, прежде чем я сажусь, опуская в прохладную воду только ноги.

С губ срывается облегченный вздох.

Прохлада воды, обнимающая мои ноги, в сочетании с теплым солнцем, ласкающим мое тело, — идеальная комбинация.

Грей с легкостью подплывает ко мне. Мои пальцы зарываются в мокрые пряди его волос, пока он опирается одной рукой о край бассейна по обе стороны от моих бедер, а другой сжимает мои голые груди.

Он приподнимает одну бровь.

— А где верх от твоего бикини?

Я опускаю взгляд на свою обнаженную грудь, кожа на месте, где обычно сидит купальник, заметно светлее от загара.

— Не хотелось полосок, — говорю я. — Да и подумала, что имениннику надо устроить шоу. Он заслужил. Не каждый день тридцатник стукнет.

Грей сжимает мой сосок, наблюдая за тем, как искра удовольствия пронзает меня до самого нутра.

— Так говорят, — ухмыляется он.

Грей опускает голову на мое колено, закрывая глаза от ослепляющего солнца в чистом, безоблачном небе.

— С днем рождения тебя, — тихо пою я, хоть мой голос звучит ужасно и абсолютно не в такт. — С днем рождения тебя. С днем рождения, дорогой Грей. С днем рождения тебя. С тридцатником, котик.

Грей поднимает голову и целует меня, держа за шею, чтобы я не дергалась, пока он скользит своим языком вдоль моего.

— Спасибо, красавица, — шепчет он против моих губ. — Приятно наконец-то услышать всю песню.

— Эй! — я хлопаю его по руке. — Я пыталась спеть тебе ее утром в постели, но ты сделал это своим языком, и я…

— Не смогла связать двух слов?

Глаза Грея искрятся лукавством, а губы расползаются в самодовольной улыбке, ясно давая понять, что он вспоминает утренние развлечения, когда мы были спутаны в белоснежных простынях спальни.

— Какой же день рождения без утреннего секса? — говорю я, проводя руками по каждому кусочку его оголенного тела. Грей вздрагивает, когда мои ногти царапают его живот, поэтому я повторяю это движение снова, чтобы увидеть, как на его коже появляются мурашки.

— И правда?

— Угу, — мурлычу я. — Тем более на такой особый день рождения.

Грей молчит, поэтому я снова его спрашиваю:

— Ну как тебе тридцатник?

— Горячий тридцатник и все только начинается? — ухмыляется он.

Я запрокидываю голову и заливаюсь смехом. У Грея, выросшего в доме, полном братьев, в жизни почти не было опыта с романтическими комедиями. «Пару-тройку видел», — как-то признался он, когда я не отстала с расспросами. Я восприняла это как то, что его заставляли смотреть что-то подобное бывшие подруги.

Я взяла дело в свои руки и решила просветить Грея по всем моим любимым романтическим комедиям. Каждую пятницу, с едой на вынос, мы засаживались за кино, пока за последние месяцы не пересмотрели весь мой плейлист.

— Да, — хихикаю я. — Ну что, как тебе «горячий тридцатник»?

— Лучше, чем я мог себе представить, — признается он.

— И почему это?

— Потому что ты рядом, Делайла.

В ответ я целую Грея, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь, пока она не начнет буквально расплескиваться между нами.

Обхватываю его шею руками и притягиваю его еще ближе, прижимая обнаженные груди к его груди, чувствуя, как его руки обвивают мои ребра, и внезапно затягивают меня в воду, прежде чем я успеваю что-либо возразить.

Прохладная вода омывает мое тело, на секунду перехватывая дыхание, но Грей — это якорь, который заставляет меня обвить ноги вокруг его бедер и просто плыть.

Я закрываю глаза от полуденного солнца, пытаясь впитать каждый момент нашего отпуска.

Это было спонтанное решение — забронировать поездку на день рождения Грея. Я хотела сделать что-то особенное, что-то такое, что он будет вспоминать с теплотой в будущем. А случайная реклама в соцсетях с предложением частной виллы на Тенерифе, Испания, показалась идеальным сюрпризом.

Я обсудила эту идею с его родителями, прежде чем платить невозвратный залог, потому что знала, что Грей никогда не проводил день рождения без семьи, и переживала, как он это воспримет. Но они меня поддержали, пообещав устроить второе празднование, когда мы вернемся через пару недель.

Я распечатала подтверждение бронирования и спрятала его в открытку, чуть не взорвавшись от волнения, когда наблюдала, как Грей разгадывает свой подарок. Даже успела сделать фото в тот момент, когда до него дошло, и поставила его как новый фон на телефон.

Теперь мы здесь, плаваем в нашем частном бассейне, вся каменная вилла в нашем распоряжении, пока жара создает миражи ярко-розовых цветов и деревьев, разбросанных вокруг.

До ближайшего городка можно дойти пешком — он полон маленьких кафе, семейных ресторанчиков и киосков с мороженым, где тебе подают его в сахарных рожках, а оно начинает стекать по пальцам, не успев дойти до рта, оставляя тебя липким. Крошечные магазинчики продают украшения из ракушек ручной работы, льняную одежду и солнцезащитные очки.

Это все, о чем я мечтала для нашего долгожданного отпуска.

Практически рай.

Под водой пальцы Грея ныряют под ткань моих едва заметных бикини — еще один мой подарок ему на день рождения — и обхватывают мою задницу, пока он медленно разворачивает нас в воде.

Я кладу голову ему на плечо и оставляю дорожку поцелуев вдоль линии его подбородка, покрытого щетиной.

Грей поправляет меня в своих руках, напрягая мышцы, прижимая наши бедра друг к другу, так что я чувствую его полутвердую выпуклость в плавках.

Мое тело разогревается, как и весь этот отпуск. Идеально прохладная вода в бассейне никак не успокаивает жар, пульсирующий во мне.

Я не знаю, кто сделал первый шаг — я или Грей, — да и, честно, мне плевать.

Как только его губы касаются моих, я с радостью теряю контроль, позволяя себе падать в облака, потому что знаю, что он позаботится обо мне, будет любить меня.

Мягкие поцелуи быстро превращаются во что-то более жесткое; наши языки сталкиваются, зубы царапают друг друга.

Я смутно слышу, как стону, и звук эхом раздается в тишине виллы, но я слишком поглощена растущей болью между ног.

Я двигаюсь в такт выпуклости Грея, не задумываясь, слишком увлеченная экстазом, который постепенно накатывает вдоль моего позвоночника.