— Оно?
— Никто не знает, что это такое… Я щипал себя, кусал, и помню каждую секунду и ночь — во снах так реалистично не бывает. Видишь движения за окном, слышишь скрипы и шорохи в шкафу и под кроватью, как будто там кто-то есть. И приходится прятаться под одеялом и надеяться, что тебя не заберут.
— Чт… ты о чем вообще? Так, если это какие-то шуточки…
— Армани! — Он аж повернулся от возмущения, лицо бледное, как у вампира, и чуть ли не плачет от тяжести разбалтывания такого секрета. — Я не придумываю, и такое не только у меня — одна девочка в школе помогает нам во всем разобраться, она первой по нашим рассказам поняла, что у всех почти одинаково… Иногда это под кроватью, а бывает, что за окном что-то стучит: тук! тук! тук! А потом шорох, как будто когтями по стене проводят. Все взрослые говорят, это ветки деревьев, но оно появляется и у тех, кто живет на высоких этажах! У некоторых в шкафу звуки, а потом дверца скрипит и медленно открывается, как от сквозняка. Оттуда что-то высовывается, что-то похожее на… черный шарф или рукав куртки. Даже если у тебя нет черной одежды.
— Чертовщина какая-то, такую только в дешевых ужастиках снимать!
— Да, Армани, это очень, очень страшно. Такое может месяц быть, а потом… ребята просто исчезают. Но мы случайно заметили: когда одному мальчику родители подарили мягкую игрушку, это сразу прекратилось.
— Но сегодня же было спокойно или я проспал все самое интересное?
— Так я с Тедди засыпал, ты что, не видел? Да и с тобой не страшно.
Да что ж такое — впервые в жизни подарил ребенку игрушку, и то боком вышло, теперь не проверить эти сказки! Я попытался пошутить об этом, но обстановка не разрядилась ни на йоту.
— Так вот я не знаю, кого там поймала полиция. Может, тот человек и правда плохой, но всего он не мог сделать. Что-то жуткое охотится на нас, что-то другое…
Я разрывался — с одной стороны, в монстров под кроватями мало верилось, но с другой, я же столько фильмов посмотрел, где сначала тоже никто не верит, а потом их съедают за такого рода атеизм. Да и в глазах у ДеВи читался натуральный страх, прямо-таки дикий ужас, он всерьез переживал за себя и свою подружку, от такого все мысли о розыгрыше или выдумках рассеялись. Может, это древнее проклятие, предки натворили бед, а нам теперь расхлебывать веками, или что-то инопланетное, мы все-таки не одни во вселенной, хотя о таком точно галдели бы какие-нибудь шизики.
— Армани, — начал вдруг ДеВи, — а как ты узнал, где мы живем и что мне нужна игрушка?
— Начальник сказал… Предвижу вопросы — да, это жуть как странно!
— Так давай у него спросим. Он должен что-то знать, раз создает игрушки.
Вот же вредная особенность мелких, то чуть ли не дрожал минуту назад, то уже воодушевился разоблачить Мудрого Филина не пойми в чем. И как он себе это представляет — доброе утречко вам, ай погодка сегодня хорошая, славно поработаем, кстати, а почему игрушки работают как противоядие от чудовищ, так, что ли?! Нет, такое нельзя болтать кому попало, а кому попало странному так тем более. Да и попробуй это завуалировать, поэтому можно разве что заглянуть в закрома его кабинета в надежде на какой-нибудь намек. И кажется, я знаю, куда деть всю эту детскую энергию, то бишь просто направить ее в нужное русло.
— В школу ты не потащишься, а разгадать тайны игрушек не терпится, значит?
— Да! — сказал он с охотой, аж заулыбался. Как дело доходит до шалостей, детей хлебом не корми, дай что-нибудь сломать, разбить, разлить и в таком духе, но сейчас самое время!
— Хочешь помочь — тогда отвлеки нашего начальника любым безопасным для всех способом и желательно надолго. А я тем временем проберусь к нему в кабинет и поищу что-то связанное с монстрами.
— Хм… Я что-нибудь придумаю!
Есть у Мудрого Филина привычка начинать новый день с кофе в своем кресле — наша школа, вот почему выглядит вдвое моложе возраста и без видимых болячек, записывайте, кому надо! Правда, он варил себе двойной, а то и тройной эспрессо, прямо-таки ядреное пойло не для слабонервных, от одного запаха можно было пуститься в пляс. Я сделал вид, что проверяю части конвейера, ведь лучшая засада у всех на виду, ДеВи наплел учителю что-то про автобус, просып и пробку, прикинул план и молча рванулся во входную дверь. Операция «Подпали филину крылья» начинается с минуты на минуту, а если он не при чем, то просим прощения, погорячились, с кем ни бывает!
Сначала было тихо, я уже подумал, что Три Полоски все испортил нам, но тут что-то грохнулось снаружи, разбилось с весьма понятным звуком беды, тут без начальства не обойтись. Зря не верил в мелкого, сработало как по маслу — я прямо-таки слышал, как Мудрый Филин поперхнулся от внезапного грохота и более чем резво для своего возраста ринулся в эпицентр заварушки. Не знаю величину проблемы, но будь то хоть метеорит, вряд ли он станет разгребать ее, поорет на кого-нибудь для профилактики и вернется. Короче, времени от силы минут пять, руки в ноги и бегом!
Входная дверь хлопнула стартовым пистолетом, и я стрелой пролетел весь рабочий цех вместе со ступеньками на второй этаж, буквально с ноги ворвался в сдержанные, скучные тона скромного дупла. Первым делом обшарил стол с кипой всякой всячины вроде бумаг и канцелярского барахла, дерзко и опасно переворошил там весь порядок, но компромат требует жертв. Если он вообще есть — документы, статистика продаж и расходы меня не впечатлили, тогда я заглянул в ящики, но и там из интересного разве что пачка крекеров и банка шоколадной пасты, каждый успокаивает нервы как может. А вот последний оказался заперт на ключ — это уже заявочка на что-то важное и ценное, еще и замочная скважина блестела в сравнение со всем остальным.
Я пересмотрел кучу детективных фильмов, примерно знал укромные места и ураганом прошелся по всем таким. Коврик около входа и под диваном там же — ничего! Под цветочным горшком на окне, за батареей — мимо! В книгах на полках, в шкафах за рабочим столом и сбоку от окна — пусто! В комоде, плинтусах, на длинных лампах — нет, нет, и еще раз нет! То ли мы с Мудрым Филином одинаковое кино смотрим, то ли он превзошел сценаристов и просто носит ключ с собой. Одно радует только, там явно не окровавленный топор…
Дверь распахнулась без звука шагов по ступенькам, еще и с жутким скрипом, как если бы гвоздем по ржавчине провели. Я обомлел, сердце сжалось до размера оливки и чуть кольнуло, спасибо, что не остановилось — фух, выдох, за очень-таки сомнительными вещами меня застал не их владелец, а всего лишь ДеВи. Он зашаркал кроссовками по паркету, футболка мокрая в подмышках, на лбу сияют ручьи пота, но рожа довольная, как у артиста во время оваций зала, прямо-таки задыхается от радости.
— Я сделал… как ты… просил! Меня не… заметили…
— Надеюсь, натворил что-то серьезное?
— А то! — гордо выдохнул он и выпрямился, как солдат для вручения медали. — Я пробрался в машину грузчиков и опрокинул пару коробок. Теперь все ссорятся, потому что одна разлетелась. Игрушки запачкались, и они не знают, что делать.
— Молодец, — сказал я. А потом дошло, что похвалил ребенка за пакость, но я и не претендую за звание родителя года в общем-то. — Так, выручай, где-то здесь спрятан ключ — давай проштудируй все незамыленным взглядом…
От безысходности я осматривал рамку картины и каждый сантиметр стены, подумывал одолжить у кого-нибудь металлоискатель.
— Вот какой-то.
Шея хрустнула и стрельнула током из-за резкого поворота. ДеВи, будто чтобы подчеркнуть мою тупость, медленно взял ключ со стола и выставил его перед моим вытянутым в удивленную трубочку лицом. Я попытался выдохнуть все раздражение, получилось громче гудка парохода — он не переворачивал все верх дном, а потом обратно, не заглядывал в каждую щель комнаты, даже и десяти секунд не потратил на поиски.
— Где он лежал?
— На черной штуковине для ручек и карандашей. А ты не видел?
— Видел, конечно, — просто решил сделать генеральную уборку, а для этого сначала генерально намусорить!
