— Ничего, крошка, — хмыкнул я, кривя губы в самоуверенной ухмылке. — Скоро здесь вновь забьется жизнь. Уж я об этом позабочусь!

С этими словами я прикрыл веки и медленно выдохнул. И тут же провалился в бездонный омут транса. Мир вокруг дрогнул, поплыл, теряя четкость. А в следующий миг сознание отделилось от бренной оболочки и стремительно понеслось в неведомые дали.

Звуки стихли, запахи исчезли. Лишь абсолютная, всепоглощающая тьма окружала со всех сторон. Она была столь непроглядной, столь вязкой, что, казалось, давила на виски неподъемной тяжестью. Любой смертный давно сошел бы с ума от ужаса в этом беспросветном мраке. Но я-то не из пугливых!

Я парил в невесомости, лишенный тела и осязаемой формы. Растворялся в первозданном хаосе, становясь его крохотной частью. И в то же время будто вбирал в себя саму суть небытия, заполняя все пространство разом. Дикий восторг и всесилие опьяняли не хуже крепчайшего вина.

Мысли текли вяло, обрывочно, то и дело увязая в зыбком киселе беспамятства. Кто я? Что я? Зачем пришел сюда? Смутные образы проносились перед мысленным взглядом, рассыпаясь прахом от малейшего усилия ухватить их. Воспоминания прошлого… мое предательство Всевышнего, тысячелетия в Аду и тщетные попытки раскаяться, но только ради своего умиротворения! Стоп! Я упрямо цеплялся за ускользающие нити, скалясь и рыча от напряжения. Не на того напали!

Внезапно что-то всколыхнулось в самой глубине души. Робкое, трепетное — оно разгоралось все ярче, прорастая сквозь пелену. Единственное, что удерживало на краю пропасти. Не давало кануть в безвестность.

Найти. Вернуть. Спасти.

ЕЕ.

Распахнув глаза, я заозирался, пытаясь отыскать ориентиры в бескрайней пустоте. Но не тут-то было. Даже щупальца тьмы, привычно тянущиеся из темных углов разума, будто растворились. Сгинули, оставив меня в одиночестве. Ну и хрен с ними! Обойдусь.

Внезапно мимо лица что-то стремительно проскользнуло. Я шарахнулся в сторону, вздрогнув от неожиданности. Тень? Нет, быть не может. В этом первозданном мраке нет места теням. Слишком зыбко, слишком неопределенно.

Прищурившись, я вгляделся в плотный туман — и обмер. Повсюду сновали полупрозрачные фигуры. Они скользили, кружили, сплетались, то вспыхивая, то угасая. Бесплотные, невесомые. Неупокоенные души — вот кем они были!

— Где я, черт подери? И во что на этот раз вляпался? — пробормотал я, чувствуя, как желваки на скулах пляшут от напряжения. — Хотя плевать! Лично мне — самое то. Моя стихия, можно сказать.

Не то чтобы меня сильно пугала компания призраков. В конце концов, некроманту нужно привыкать иметь дело с покойниками. Да и демону преисподней сам бог велел шастать по закоулкам мертвого царства. Так что я здесь почти как дома, хех.

Встряхнувшись, я расправил плечи и горделиво вскинул подбородок. Сжал кулаки, до хруста стиснул зубы. Итак, я здесь ради одной цели. Отыскать ее. И привести обратно в мир живых. Чего бы мне это ни стоило!

Шаг за шагом я целеустремленно побрел вперед, нагло расталкивая снующих туда-сюда фантомов. Разрозненные мысли крутились в голове, обрастая шипами догадок. Похоже, чтобы вернуть деве не только жизнь, но и личность, придется пройти этот путь вместе. До конца, без права на ошибку. Только так ее суть переместится в прежнюю оболочку, воссоединившись с плотью. Желая этого, я сюда и попал.

Я ухмыльнулся, предвкушая это. О, как сладко!

Постепенно рассудок прояснялся. Из клубящегося марева проступали очертания если не местности, то хотя бы направлений. Что-то зыбкое, неоформленное. Но все же мой взор демона позволял разглядеть больше, чем дано простым смертным.

Призраки по-прежнему мельтешили вокруг, то и дело норовя просочиться сквозь бестелесную форму. Я брезгливо отмахивался, кривясь от отвращения. Прочь! Не докучайте! Ишь, расшалились, неупокоенные.

Внезапно ноздри уловили смутно знакомый аромат. Тот самый, ОСОБЕННЫЙ! Дразнящий, манящий за собой. Странно, как в царстве мертвых вообще могут быть запахи? Но мне ли удивляться потусторонним причудам. Видимо, от истинного величия не спрячешься даже здесь.

Не раздумывая, я ринулся на зов. Нырнул в гущу снующих духов, расталкивая их, точно назойливый рой мошкары. Они кружили вокруг, шелестели, тянули бесплотные руки. Но я упрямо пробивался вперед, ведомый неясным чутьем. Пошли вы все, страдальцы! Не встревайте, когда титаны вершат судьбы.

Аромат усиливался, волнами накатывая на обострившиеся рецепторы. Близко, уже совсем близко! Инстинкты вопили, захлебываясь в предвкушении. Еще чуть-чуть, и добыча будет моя!

И вдруг она возникла прямо передо мной. Точно материализовалась, соткалась из клочьев тумана. Хрупкая, полупрозрачная, но все же неоспоримо ОНА. Та, за кем я явился в эту неведомую глушь.

Без малейших колебаний я протянул руки и сгреб призрачную красотку в объятия. Просто схватил и прижал к себе, наплевав на странность ситуации. Она охнула, дернулась было прочь. Но я лишь стиснул сильнее, вдавливая пальцы в эфемерную плоть.

— Нашел! — прорычал я, чувствуя, как губы сами собой расползаются в торжествующей усмешке. — Поймал. Теперь ты моя, птичка. Хочешь, не хочешь, а со мной полетишь!

В ответ донесся лишь слабый стон. Конечно, не каждый день тебя утаскивают из загробного мира всякие проходимцы. А уж если проходимец — сам князь тьмы, то вообще швах.

Но мне было плевать на ее протесты. Мало ли, что она думает по этому поводу! Не ей решать. Все, что я ощущал — дикий, ликующий восторг. Мне удалось! Я отыскал ее! И теперь никакие силы Вселенной не помешают вернуть к жизни.

Хищно осклабившись, я стиснул свою добычу покрепче. И, не мешкая, ринулся прочь из зловещего царства призраков. Обратно, в мир живых.

Внезапно зыбкое марево поредело, дрогнуло — и расступилось, являя обратный путь. Тоннель, мерцающий призрачным светом, распахнул объятия, приглашая внутрь. Не мешкая ни секунды, я заскочил в него вместе со своей бесценной ношей.

Прочь, прочь из гиблого места!

Миг, другой — и вот мы уже вновь в реальности. Дух с силой ворвался в бренную оболочку, заставив судорожно втянуть воздух. Я распахнул глаза, хватая ртом стылый воздух промозглой ночи. Сердце колотилось так, что грозило проломить ребра. Неужели получилось? Неужели безумный план сработал?!

Дрожа от напряжения, я опустил взгляд. И обомлел, зачарованно уставившись на лежащую передо мной деву. Матерь божья, какое совершенство! Грудь ее мерно вздымалась от дыхания, а тело более не казалось мертвенно-бледным. Напротив — кожа отливала золотом в свете луны, влажно поблескивая от испарины. Шрамы исчезли… Проклятье! Опять… опять эти человеческие первобытные инстинкты! Которые я получил вместе с этим телом! Я почти застонал от бесконтрольного влечения, остановив взгляд на приоткрытых алых губах, которые так и манили жестко впиться в них. Волосы черной волной разметались по земле, подчеркивая точеные скулы.

Я накрыл ладонью ее упругую грудь чтобы почувствовать сердцебиение. Хотя кого я обманываю! От прикосновения к шелковистой плоти в паху свело почти до боли. А уж когда под пальцами гулко забилось сердце, я чуть не взвыл. Оно стучало, стучало, разгоняя по венам жаркую кровь!

Мой голодный взгляд заскользил по ее точеной фигуре, впитывая каждую деталь. Высокая, тяжелая грудь с торчащими сосками. Впалый живот с аккуратным пупком. Крутые бедра и длинные стройные ноги. Она была безупречна от кончиков пальцев до макушки. Истинная дочь своего народа — сильная, горделивая, опасная.

Дева внезапно распахнула глаза. И, не успел я опомниться, резко села, а в следующий миг уже оказалась сверху, яростно вдавив меня в гору трупов. Литые бедра стиснули мои, а на горле сомкнулись тонкие пальцы, впиваясь до синяков.

От неожиданности я ошалело заморгал. Надо же, какая прыть! Только очнулась, а уже готова в глотку вцепиться. Нет, не люблю — обожаю своенравных и диких, словно степная кобылица! С ними не заскучаешь, это уж точно.

Запрокинув голову, я расхохотался — раскатисто, безудержно, до слез в уголках глаз. Хохотал, содрогаясь всем телом, пока она гневно сверлила меня взглядом. А над лицом призывно покачивалась ее пышная грудь. Пряди волос щекотали скулы, посылая по коже волны мурашек. Черт, как же захотелось впиться зубами в эти спелые персики! Прикусить, втянуть в рот, терзая нежные вершинки языком… мне начинает нравиться эти низменные желания!