— Смотри, парень, — вздохнул распорядитель, — зря ты это затеял. Супротив Тугарина еще никто не выстаивал. Зверюга — он и есть зверюга.

— Это мы еще посмотрим, кто тут зверюга, — процедил я. — Запиши давай и не трать время на душеспасительные беседы.

На площадь как раз начали подтягиваться разряженные студиозусы в компании не менее вычурных гостей академии. Юные лорды и леди, увешанные фамильными побрякушками, щеголяли модными шмотками и брезгливо косились на арену, точно мы тут отбросы какие.

Внизу, возле помоста, сгрудились персты участников — мрачноватая компания, если честно. Стояли молча, сверля друг друга опасливыми взглядами в напряженном ожидании своего часа. Хотя какой к чертям час? Ни один из этих ребят не горел желанием сдохнуть на потеху публике.

Я невольно поежился. Мда, даже среди собратьев по несчастью царили уныние и безнадега. Спасибо, Империя, удружила, ничего не скажешь! Впрочем, один паренек все же решился со мной заговорить:

— Слышь, мужик, а ты чего в маске?

— Да просто лицо сильно покалечено, — небрежно бросил я, поправляя металлическую личину. — Решил народ не пугать.

— А, ну тогда ясно. Бывает, что хозяева со злости и не так уделают, твари.

Я промолчал, только мрачно кивнул. Лезть в беседы с первым встречным не хотелось. Тем более такие, от которых за версту разит обреченностью и покорностью судьбе. Нет уж, я этот бардак терпеть не намерен! Как только захвачу трон, первым делом отменю к чертовой матери законы о перстах. Да и вообще, весь этот прогнивший миропорядок, от которого меня откровенно мутит.

Конечно, одним махом такую кучу дерьма не разгрести — слишком глубоко въелась в самые основы местного бытия. Но начать можно с малого. Для затравки — официально запретить принуждение перстов и ввести систему добровольных контрактов. Хочешь быть перстом, хочешь служить магу — да ради бога, но чтоб по обоюдному согласию и за достойную плату. А кто заартачится — милости просим на плаху, невзирая на благородное происхождение.

Прямо-таки вижу вытянутые лица лордов, когда им такое озвучат! Небось каждый первый бросится заговоры плести да бунты поднимать. Ничего, с этими белоручками у меня разговор короткий будет.

Мои размышления прервал леденящий лязг цепей, доносящийся от клетки с Тугарином. Жуткий перст буквально бесновался в своем узилище, сотрясая прутья чудовищными ударами. Полог ходил ходуном, едва не рвался в клочья. Да что ж это за образина такая, раз даже каленое железо ее не сдерживает?

У меня аж мороз по коже пробежал. И как, спрашивается, это страховидло победить? Ну да ладно, отступать некуда.

Мои мрачные думы прервал звонкий голос герольда, призывающий участников явиться на ристалище. Первыми вызвали каких-то мелких сошек: пару городских перстов и невзрачных студиозусов. Сражались они, прямо скажем, бездарно.

Один швырялся огненными сгустками с меткостью подслеповатого. Другой тщетно пытался оплести противника воздушными петлями, но все мимо. Третий, земляной, и вовсе ограничивался вялыми попытками швыряться комьями грязи.

Публика разочарованно загудела. Еще бы, разве ж это битва? Так, возня недоучек. Судьи поспешили остановить избиение и увели незадачливых бойцов с поля. Кажется, дело и до первой крови не дошло.

— Что ж за денек сегодня неудачный! — сокрушенно вздохнул стоящий рядом мужичок. — Неужто ни одной достойной схватки не дождемся?

— Да погоди ты, — хмыкнул я, поправляя маску. — Вот объявят мой выход, тогда и повеселишься.

— Ой ли? — недоверчиво покосился мой собеседник, а я немного дал волю демонической силе разжигая пламя в глазах. — Уж больно ты худосочный для серьезной битвы.Ну и глазищи у тебя, прости господи. Аж мороз по шкуре!

Увидев, как у моего визави округлились глаза и затряслась борода, я расхохотался. До чего ж легко тут народ пугается! Ох, и повеселюсь я сегодня от души.

Кстати о Тугарине. Распорядитель как раз направлялся к нам, сверяясь со списком участников. За ним дюжие охранники волокли железную клетку под истошный лязг цепей. Похоже, мой звездный час вот-вот настанет.

— Перст Яромира Белого! — провозгласил судья, сверившись с писулькой. — Соперник — Тугарин, принадлежащий господину Дмитрию Шереметьеву!

По трибунам пронесся дружный вздох — то ли удивления, то ли испуга. Хотя, судя по перешептываниям и смешкам в толпе, на героя я явно не тянул. Я решительно шагнул вперед:

— Он самый. Начинайте бой, судья. Только я бы на вашем месте отошел подальше. Тут сейчас будет очень… жарко.

Судья недоуменно моргнул, но возражать не стал. Видать, тоже мысленно отпевал безумца, рискнувшего потягаться с чудищем.

Раздался скрежещущий звук — это рабочие сдирали полог с клетки Тугарина. Толпа притихла, сама природа, казалось, затаила дыхание. Миг — и в воздухе повисла зловещая тишина, от которой мурашки бежали по спине. А потом грянул оглушительный треск и на арену, сметая все на своем пути, вырвался ОН.

Я одним прыжком отскочил в сторону и замер, оценивая масштабы катастрофы. Срань господня, это и есть легендарный Тугарин? Рептилия! Да я и не думал, что змеюки вырастают до ТАКИХ размеров! Эта хреновина в холке выше княжеского терема и длиннющая, как неделя поста. А пасть, мать ее…

Гигантский Ящер буквально излучал ярость и жажду убийства. Чешуйчатая шкура отливала мертвенным зеленоватым блеском, глаза-плошки полыхали безумием и кровожадностью. Из разинутой зубастой пасти вырывалось зловонное дыхание, от которого тошнило.

Я выпрямился во весь рост и мысленно призвал на помощь демоническую силу. Если теликинез возник сам собой в первый же день моего прибывания в этом теле, то должно быть и другое. Адское пламя забурлило в венах, требуя выхода. Маска на лице раскалилась, глаза вспыхнули багровым заревом. Пальцы сами собой сложились в древний жест — Коготь Погибели. Ну все, поехали.

— Эй, Тугарин! — прорычал я, обращаясь к змею. — Я явился по твою чешуйчатую задницу. Сдавайся на милость победителя, или я тебя на портмоне пущу!

Ящер взревел так, что задрожали стены ристалища. Узкие зрачки злобно впились в меня, всем своим видом выражая насмешку и презрение. Затем туша стремительно рванула вперед, намереваясь смести меня титаническим ударом.

В последний миг я отпрыгнул в сторону и с силой вскинул руки. Телекинетический импульс сорвался с пальцев и обрушился на змея невидимой плетью. Удар пришелся точно в глаз. Ошеломленный Тугарин взвыл от боли и отшатнулся, мотая башкой. Я злорадно усмехнулся.

— Что, не понравилось? — процедил я. — Так это только начало.

В этот миг змеиный хвост со свистом рассек воздух, пытаясь размазать меня по доскам. Тысячелетия бывалым воином присподни не подвели — я ушел кувырком и вновь контратаковал. Жесткие импульсы застучали по бронированной шкуре Тугарина, рождая кровавые росчерки. Монстр взревел пуще прежнего и ринулся в отчаянную атаку.

Судья хотел остановить бой, объявить победителя, но краем глаза я заметил, как его остановил отец Дмитрия!

Я уворачивался и контрил. Теперь мы кружили по арене в смертельном хороводе, обмениваясь ударами. Тугарин полосовал хвостом и щелкал чудовищными челюстями, я же осыпал его градом телекинетических ударов, стремясь достать до уязвимых точек. Рептилия истекала кровью из многочисленных ран, но ярость придавала ей сил. Увы, и моя защита трещала по швам.

Очередной удар хвоста все-таки достиг цели, впечатав меня в стену ристалища. Люди на трибунах завизжали. В глазах потемнело, дыхание перехватило от боли. Кажется, рёбра треснули. Или того хуже — позвоночник. Но сдаваться я не собирался! Раз обычная телекинетика не берет, придётся задействовать туз в рукаве.

Тугарин торжествующе взревел, занося надо мной лапу с устрашающими когтями. Его единственный уцелевший глаз пылал безумной яростью и жаждой расправы.

Призвав остатки сил, я чувствовал, как кровь вскипела в жилах, даруя невероятную мощь. В следующий миг мое тело охватила чудовищная трансформация.