Взбираюсь по винтовой лестнице всё выше.

Повсюду спящие мертвецы. Постовые, валяющиеся на постах. Прислуга, разбросанная на этажах. Некоторые гнилые лица я узнаю. Шислин во сне воспроизвела не только интерьер Варзода в мельчайших деталях, но и их обитателей.

— У меня вот какой вопрос, — говорю. — Во сне я разговаривал со своими друзьями. Спорил с ними, следил. Они вели себя совершенно естественно.

“Твои знакомые ведут себя так, как ты от них ожидаешь, так что всё выглядит естественно. Я могу их направлять, чтобы они стремились что-то сделать, но непосредственно манеру речи, повадки, привычки — всё это ты сам им добавляешь”.

— Значит, из-за тебя жители Карута так плохо выглядят?

“Да”.

— Почему?

“Я устраиваю им приключения во снах. Там они проживают гораздо более интересную жизнь. А когда они просыпаются, действительность им не нравится. Так что вся их жизнь — бодрствование, в ожидании сна”.

— Зачем ты это делаешь?

“Это мой единственный способ общаться хоть с кем-то. Восставшие из мёртвых жители Варзода не спят. А когда я силой заставляю их уснуть, то не могу контролировать их сновидения. А снятся им очень, очень страшные вещи. Так что я могу проникнуть в голову только людей из деревень”.

— Я хочу, чтобы ты это прекратила, — говорю.

“Я прекращу”.

Подняться за раз на вершину замка оказалось невозможно. Ноги подгибаются, не успел я пройти и половины. В нормальном, бодром состоянии, я бы преодолел весь этот маршрут и даже дыхание не сбил. Сейчас же приходится сидеть на ступеньке и до боли сжимать кулаки, чтобы не уснуть.

Наверное, стоило приберечь для подъёма голубую жемчужину, но я и так её использовал во время пути, снимая с себя пару килограмм веса, чтобы хоть немного облегчить передвижение.

— Разбуди моих друзей, — говорю. — Я ведь уже пришёл.

“Разбудила, как только ты двинулся к Варзоду. Всё, как в твоём сне”.

Передохнув, снова двигаюсь к покоям короля и его подопечной.

— Всего этого можно было избежать, — говорю. — Как только я заснул на чердаке у Стампала в Орнасе, ты могла бы попросить меня прийти к тебе. И я бы пришёл.

“Этого недостаточно, мне нужно было испытать тебя”.

— И в чём заключался тест?

Наконец, я поднимаюсь на самый верх. Последний этаж Варзода, где располагаются покои короля и Шислин. Всё здесь знакомое: дверь, которую мы заперли, чтобы не пустить мертвецов, круглое окно, даже интерьер точь в точь как во сне. Если бы мне стёрли память о пробуждении, я бы решил, что был здесь вчера в реальности.

Кажется, я никогда не перестану этому удивляться.

Бартрам Гордый лежит на своей кровати в точно такой же позе, каким я его запомнил. Двуручный меч висит на стене. Инстинктивно делаю движение тазом, проверяя, у меня ли ещё жемчужины. Если этот мертвец поднимется, убежать я не смогу. В текущем состоянии я готов упасть на кровать рядом с королём и проспать сорок часов кряду.

«Не волнуйся, он не проснётся».

Невесомое тело Шислин парит по комнате, рассматривает обстановку. У неё есть вот такой необычный способ постигать мир. Ждёт, пока какой-нибудь человек очень сильно устанет, и влезает к нему в голову. Таким образом девушка может видеть всё, что вижу я.

Пользуюсь моментом и рассматриваю королевские одежды в сундуке и на стойках: доспехи, парадную форму, повседневный элегантный наряд.

Снимаю со стены меч.

Он с грохотом лязгает о землю. Если бы Шислин не усыпила Бартрама, он бы уже десять раз проснулся и принялся бы откручивать мою голову.

Клинок настолько тяжёл, что я едва отрываю его от земли, держась за дополнительную рукоятку в середине. Держать его за основную — обыкновенному человеку не под силу.

— Так зачем ты меня сюда позвала? — спрашиваю.

«Ты мог этого не заметить, но для всех людей в этом замке, жизнь представляет собой одну муку».

— Я заметил, что они мертвецы.

«Дело в другом. Несмотря на то, что они считают себя нормальными, живыми людьми, они ощущают близость смерти. Представь, что тебя подняли из мёртвых, но оживили только наполовину. Ты застрял между мирами и постоянно чувствуешь, как тебя затаскивает в пропасть. Они научились игнорировать это чувство в какой-то мере, но каждый раз, когда они остаются одни, их настигают собственные кошмары. Ты даже представить не можешь, что они сейчас видят, пока спят».

— Выглядели они нормально. Особенно те два шутника, что охраняли меня внизу.

«Да, они забывают о своей сущности, когда занимаются ежедневными делами. Но каждую ночь, возвращаясь в постели, они страдают от сильного, нескончаемого ужаса».

— И тебе нужен я, чтобы как-то это исправить?

Чёрный силуэт Шислин подлетает ко мне.

Странно смотреть на проекцию девушки, когда она сама лежит на кровати в соседних покоях. Должно быть, за годы путешествий по снам она настолько привыкла к своей силе, что предпочитает пользоваться только ей. Возможно, и я однажды перестану пользоваться ногами и руками. Буду повсюду передвигать самого себя голубой жемчужиной и ей же использовать предметы.

«Это был тест, — говорит девушка. — Я усыпила тебя и построила во сне полную копию реальности вместе с Варзодом, Карутом, твоими друзьями и жителями замка. Воспроизвела всё до малейшей детали, чтобы проследить за твоими действиями и узнать, сможешь ли ты мне помочь».

— Снова ты за своё. Я тебе уже несколько раз сказал, что я пришёл бы в замок и сделал что нужно, достаточно было бы одной просьбы.

«Всё намного сложнее. Я устраивала тест для многих людей, но никто из них так и не смог его пройти. Ты первый».

— Правда? И что же это за тест такой сложный?

«Раз за разом я создавала одну и ту же ситуацию. Направляла людей в замок, где они теряли кого-то из своих близких. Друга, сына, жену. Каждому из них я рассказывала о чёрном Даре, который позволяет вернуть человека из мёртвых. И все они соглашались воспользоваться им. Ты первый, кто не возжелал себе тёмную силу и выбросил Дар в окно».

— Вот как?

Теперь я понимаю, почему ситуация сложилась именно так. Шислин хотела, чтобы пострадал кто-то из моих друзей.

Всё происходящее было искусным спектаклем, полностью придуманным и срежиссированным ею. Она следила за каждым моим шагом, направляла в нужную сторону. Когда я взлетел в покои короля, я велел друзьям оставаться внизу, чтобы не рисковать их жизнями.

Мои настоящие друзья так бы и поступили.

Но их проекции внутри моего сознания полезли наверх специально для того, чтобы умереть от рук одного из мертвецов. Шислин хотела, чтобы кто-нибудь из них погиб и она добилась своего. Я оказался перед выбором: вернуть Вардиса, пусть и в виде восставшего мертвеца, или смириться с потерей и жить дальше.

— Спектакль вышел очень убедительным, — говорю. — Ты молодец.

«Спасибо».

— Не буду тебе врать. Я бы оживил Вардиса, если бы он вернулся прежним собой, а не оболочкой в виде человека. Я слишком люблю брата, чтобы позволить ему умереть, когда есть возможность всё исправить. Но то, что предлагает эта жемчужина… Это совсем не жизнь.

«Я рада, что хоть кто-то со мной согласился».

— И что теперь? Я прошёл твой тест, значит должен что-то сделать.

«То же, что и во сне. Подойти к Бартраму Гордому, да будет его тень длинной и чёрной, вытащи из кармана Дар и уничтожь его».

Вот, значит, к чему всё это шло.

Шислин искала человека с достаточно сильной волей, способного избавиться от такого ценного предмета, как чёрная жемчужина. Каждый, из испытанных ею прежде людей, забирал жемчужину себе. Девушка не хочет, чтобы Дар просто сменил хозяина. Ей непременно нужно, чтобы он был уничтожен.

— Почему ты сама его не уничтожила? — спрашиваю. — Он же прямо тут, в соседней комнате.

«Я не могу. А если бы и могла, то не уверена, что смогла бы».

— В каком смысле? Ничего не понимаю.