Но выстрелить он не успел: окованная медью труба обрушилась на его затылок.

Глаза инженера закатились, он рухнул на пол. Сознания, кажется, не потерял, но это не имело значения: пистолет выпал из ослабевших пальцев, и капитан Бергхорн отпихнул его ногой по полу.

— Мадам! — обратился он ко мне. — С вами все хорошо?

— Да-да! — я начала вставать, но тут поняла, что это не так-то просто, как мне казалось. К счастью, Орехов показался из укрытия и пришел мне на помощь. — Все прекрасно! Как вы выбрались? Отмычка?

— У меня был запасной ключ, — пожал плечами Бергхорн. — Эти идиоты обыскали каюту, прежде чем запереть меня, но искали только оружие. Когда я услышал крики, я понял, что момент подходящий. А вы… постойте, вы ведь тот местный богатей, который хотел вложиться в фирму? Что вы тут делаете? — это он говорил, глядя на Орехова. — Заподозрили, что ваши будущие партнеры что-то скрывают?

— Так и есть, — кивнул Орехов. — Как вы имеете дело с мятежом на борту, так и мы имеем дело с мятежом в городе.

— Какое, однако, совпадение, — проговорил Бергхорн своим спокойным вежливым голосом, совершенно не похожим на голос, который, по моему представлению, следовало бы иметь капитану дирижабля. — Полагаю, в таком случае, вы не откажетесь протянуть мне руку помощи?

— Только если вы поможете нам, — проговорил Орехов с той же изысканной вежливостью.

По словам капитана Бергхорна, мятеж на дирижабле возглавлял старший помощник Найджел Клеменс. Причем, скорее всего, он получал указания как минимум от одного из учредителей компании — так на свой заграничный лад Бергхорн называл кумпанство «Ния хоризонтер». Иначе, мол, Клеменс ни за что не рискнул бы своим шансом на продвижение, слишком уж он был честолюбив по своей природе.

Благодаря связям Найджела в верхах ему удалось убедить пойти за собой почти весь остальной экипаж. Нескольких человек, которые ему не подчинились, заперли в курительной комнате.

— Если освободим их, сможем захватить рубку, — так Бергхорн закончил свой рассказ.

— Но самое главное для нас — вовсе не рубка, — возразила я. — Самое главное для нас — демонтировать арку. Где она установлена, в столовой?

Бергхорн не знал. Когда арку устанавливали первый раз, тогдашний главный инженер «Прогресса» возмутился монтажу непроверенного оборудования — и под давлением сверху, от учредителей, был отправлен в увольнение (что Бергхорну совершенно не понравилось, поскольку капитан разделял его возмущение). Когда арку решили установить второй раз, Бергхон восстал против этого уже сам. Тогда-то его и сместили с должности. Куда установили арку после этого, он понятия не имел.

Кроме того, арка не слишком интересовала капитана. Его интересовал контроль над дирижаблем, причем он считал, что вернуть его куда важнее, чем разбираться с каким-то там влиянием на генмодов.

— Второго пилота тоже заперли в курительной, — объяснил он. — Без него, без меня и без главного инженера… я удивлен, как Клеменсу вообще удается управлять судном! Он отличный служака, но неважный пилот. Если он врежется во что-то или потеряет высоту… — капитан покачал головой, как бы желая показать, что он боится даже представить последствия такого оборота дела.

— Неужели все так страшно? — спросила я.

Мне было понятно, что такая махина, как дирижабль, способна натворить дел, если она вдруг свалится. Тем более, в резервуарах, которые обеспечивают его плавучесть, содержится горючий газ, способный воспламениться от малейшей искры. Но ведь во время экскурсии нам столько рассказывали про то, как «Прогресс» представляет собой чудо современной техники, построенное с учетом всех требований безопасности! Да и большая часть команды на своих местах. Неужели они не удержат его в воздухе?

— Погода сегодня нехорошая, — покачал головой Бергхорн. — Низкие тучи. Ветер. Да еще над городом, над рекой. Земля, здания и вода по-разному нагреваются. Можно не справиться. Кроме того, из оставшихся членов экипажа один охранял меня, да и охраной тех, кто не согласился с мятежом, тоже наверняка занимается человек или два. Это уже минус почти десяток людей!

Мне оставалось только головой покачать. Когда мы были на экскурсии в рубке всего пару дней назад, со слов Клеменса у меня создалось впечатление, что управлять дирижаблем — дело несложное при наличии навыка, и авария практически невозможна. Например, достаточно всего лишь сбросить балласт, чтобы аппарат ушел за облака, а там уже сталкиваться не с чем.

Теперь же выясняется, что не все так просто.

— Хорошо, — согласился Орехов, — давайте освободим ваших товарищей из курительной комнаты.

Теперь нас было трое, причем капитан Бергхорн, несмотря на свою сугубо гражданскую внешность, показал себя настоящим бойцом. Как он и предсказывал, курительную охраняло двое часовых.

Я хотела снова предложить отвлекающий маневр, но Бергхорн бесстрашно направился прямо к охранникам, словно даже мысли не допускал, будто те поднимут на него оружие.

И те в самом деле спасовали!

У одного рука легла на кобуру с пистолетом, но тут же упала. Другой даже попятился прочь от капитана.

Бергхорн сказал несколько слов на юландском — на том дело и кончилось. Часовые открыли курительную, где, привязанные к стульям, обретались еще пятеро человек. Только тут я оценила, что ажурная конструкция здешней мебели имеет еще одно достоинство помимо сохранения веса: через нее удобно пропускать веревки.

Это пригодилось и нам тоже, потому что прежние охранники поменялись местами с пленниками, и их пришлось связывать таким же точно образом.

— Теперь выделите нам одного человека, — сказал Орехов Бергхорну, — и мы пойдем разберемся с аркой. А вы можете захватить рубку.

— Нет, разделяться нам не стоит, — покачал головой капитан. — Чем больше нас будет, тем быстрее мы обезвредим это ваше устройство. Кроме того, столовая все равно на пути к рубке.

— Вы точно уверены, что это столовая? — спросил Орехов.

— Больше нигде устройство такого размера не установить… По крайней мере, безопасно.

Но, когда мы добрались в столовую, ни малейшего следа арки или чего-то еще в ней не оказалось. Огромная, роскошно отделанная комната была пуста — если не считать застеленных белыми льняными скатертями столов.

Увидев это, мы с Ореховым удивились, но Бергхорн почему-то спал с лица.

— Они установили ее там же, где резервуары! — пробормотал он. Я вспомнила огромную залу, которую нам показывали на экскурсии и которая привела Орехова в полнейший восторг. — А в прошлый раз она искрила! О чем думали эти мерзавцы!

Вот так так. То есть дирижабль не только кружит над городом в неблагоприятную для полета погоду с неумелым экипажем, да еще и взорваться от неправильно установленного оборудования может в любой момент!

А тут еще излучение эннония…

Вот она, пугающая поступь прогресса.

Самое интересное, что арка даже не охранялась.

Не знаю, почему я решила, что вокруг нее обязательно должен стоять вооруженный караул. В любой пьесе по мере развития событий героям пришлось бы справляться со все более серьезным сопротивлением. Однако новым хозяевам «Прогресса» нечего было бояться нападения: всех недовольных они заперли и приставили к ним охрану. Нужно было обладать даром предвидения — или быть законченным параноиком, — чтобы вообразить, будто дирижабль могут взять на абордаж два человека на личном аэромобиле!

Никто, кроме законченных безумцев, не решился бы на такой трюк.

Наверное, Орехов и был законченным безумцем. А я — вдвойне, что взялась его сопровождать.

И все же его безумие оказалось удивительно плодотворным, а сейчас и вовсе играло нам на руку. Когда мы оказались в огромной каверне, занятой резервуарами с гелием и водородом, нас встретило лишь несколько техников в матросской форме.

Сложно сказать, кто сильнее удивился при встрече, мы или они. Экипаж «Прогресса» не ожидал никаких визитов, и меньше всего — визита от своего капитана. Однако нас тоже поразило увиденное.