— Ага, — только и могу ответить, снимая блок с экрана.

Что ж, спасибо! Так сказать, презент за заслуги перед обществом. За то, что избавила этот мир от одного плохого человека. Став при этом не лучше.

Близнецы свободны, а я убила жену наркобарона.

И хорошо, если у меня есть хотя бы пара часов, чтобы сбежать.

Я подхватываю сумку, кидаю туда телефон и иду к выходу.

— Рита, пожалуйста! — и снова Артур кидается вдогонку.

Не понимаю, на что он рассчитывает? Даже не так… Не понимаю, что ему ещё нужно? Но выяснять не хочется.

Не реагируя, иду дальше. Уже у самых дверей хватает за руку и разворачивает к себе.

— Куда ты? — грозно выкрикивает, встряхивая меня, как целлофановый пакет. — Приди уже в себя! Успокойся!

Пытаюсь вырваться, но на этот раз он так легко не отпускает. Рука даже ныть начинает. Только вот заслонить душевные муки эта боль не может.

— Отпусти! — бью его по руке.

— Чтобы ты убежала? В таком состоянии?

— В каком? — спрашиваю с вызовом.

— Взвинченном! Куда ты собралась?

— Артур… — я перестаю брыкаться и смотрю прямо ему в глаза. — Я, наконец, прозрела. Всё это время, витала в каких-то розовых, пушистых облаках. Считала… Думала…. Ой, да какая к чертям собачьим разница, о чём я думала! Я вам спасибо сказать должна! Что спустили с небес на землю.

— Да о чём ты? — не выдерживает моего потока и тоже повышает тон, почти до крика. — Это ведь ты нам помогла! Ты сумела…

— Да! — перебиваю его.

Пустые слова, кажущиеся поощрительной подачкой.

— Я сумела. Я помогла вам. Братьям, которые даже не потрудились предупредить! Хотя бы намекнуть. Сделать хоть что-то, чтобы я…

Я выдохлась!

Останавливаюсь так же резко, как и начала.

— Вы втроём… — медленно и тихо произношу, крепче обхватывая ручки сумки. — Между вами связь. Своя экосистема. Свой мир, в котором не место посторонним.

— Глупости! — отмахивается Артур. — Рит, послушай…

— Не хочу.

— Почему?

— Потому что надо было говорить со мной перед тем, как всё это произошло! Потому что я чуть не умерла там, за стеклом! Потому что я… За вас так боялась, — мой голос тускнеет, накал сходит и перед ним возникает сопливая девчонка, которая вот-вот разрыдается в голос. — Потому что я думала, что вы погибли. И потому что я поняла, что…

Размазываю слёзы по щекам. Шмыгаю носом. Как же нелепо выгляжу сейчас. А как я смешно выглядела в той комнате? Как, наверное, забавно было наблюдать за моей агонией! Наверняка, всё выглядело максимально натурально!

— Поняла, что не достойна быть с вами на одном уровне. Я никто для вас.

— Ты должна была остаться рядом с Оскаром, — выдыхает Артур обречённо. — Тогда бы ты всё узнала и могла бы помочь ему здесь. Но твоя помощь оказалась неоценимой там…

Он тоже замолкает, потому что получается полный сумбур. Хаос, в котором мы сейчас варимся. Ещё немного и выкипим без остатка.

— Неоценимой… — повторяю за ним, согласно кивая. — Знаешь, — делаю шаг назад и открываю дверь. — Мысленно, я с вами уже попрощалась. Когда увидела вас двоих обездвиженными и в крови. Так что, не буду говорить «прощай». А всё это, — кручу пальцем в воздухе. — Мираж. Плод воображения уставшего, истерзанного мозга.

Выскакиваю на улицу и убегаю.

В прямом смысле этого слова. Мне даже сумка не мешает мчать со всех ног вдаль. Подальше от них. Подальше от чувств. Пусть они останутся в том доме. Хочу очиститься. Обнулиться. Но пока ощущаю эту тяжесть внутри. Что-то давящее. Что-то, не позволяющее вздохнуть полной грудью.

Выбегаю на дорогу и вижу несколько припаркованных такси. Не тратя время, запрыгиваю в салон, под недоумённые взгляды водителей, которые сгруппировались на улице, покурить и обсудить друг с другом обыденные, ничего не значащие темы. Какие пассажиры им попались сегодня за день. Какая выручка. Какой график работы. Пустые разговоры об их насущных проблемах.

— Девушка, а вам куда? — заглядывать хозяин такси через окно.

— В аэропорт, — отвечаю без раздумий.

— Хорошо, одну минутку.

Я согласно киваю. Кидаю сумку на сиденье и ложусь на неё головой, закидывая ноги на обивку.

Устала… Господи, как я устала…

Больно… Боже, как же больно…

Оскар.

Можно было предположить, что так будет, но, блядь, мы ведь и сами не знали, какой стороной развернётся к нам судьба!

Всю жизнь так. И мы зареклись загадывать наперёд. Строить планы. Надеяться на лучшее.

Предполагаем только дерьмо. Представляем только худший вариант развития событий. Потому что обнадёжить себя, тоже самое, что убить.

Мы научились подстраиваться. Поняли, что нужно думать мозгами в любой ситуации. Наловчились ориентироваться в полной темноте. Овладели навыком выживания. Как паразиты. Как вирусы, которые мутируют и приспосабливаются к лекарствам, придуманным для их уничтожения.

Вот и сейчас, мы стремились выжить. Боролись за своё существование не шибко глядя по сторонам.

Всегда надеялись только друг на друга. Помогали зачастую только друг другу. И ценили в этой жизни только…

А розочка… Наш цветок. Попался под ногу. Наши подошвы, трамбующие почву под тяжёлыми шагами, не заметили жизнь под ногами. Не подумали даже, опустить взгляд, ведь цель вон она, впереди. Поэтому и смотреть нужно на горизонт, а не по сторонам.

Слышу каждое её слово, высказанное Артуру. Но и видел я не мало. Её метания, её скорбь. Её жажду помочь. Я через экран чувствовал эту безнадёжность. Каждое её ломанное движение казалось болезненной му́кой. Она там умирала и воскресала. От каждого холостого щелчка.

И сейчас, я понимаю, что все наши слова бессмысленны. Она пропитана обидой. Хотя нет, это слишком простое слово. Её чувства оскорблены. А поступок относительно Мередит перевернул всё её сознание с ног на голову.

Я выглядываю из-за угла. Сердце рвётся от её слёз.

Артур пытается оправдаться, сказать хоть что-то складное и логичное. Но у него ни черта не получается. Потому что у нас нет оправданий. Потому что мы опростоволосились и единственное, что мы можем сделать, так это принять вину. Взять на себя ответственность за её боль.

Она убегает, а Артур поворачивается ко мне.

Мы чувствуем друг друга, и нам в новинку, чувствовать кого-то ещё. Не можем до конца осознать, что кому-то на нас не плевать.

— И что, мы её отпустим? — растерянно спрашивает брат.

— Ты всё видел. А ещё, ты нёс полную дичь.

— А что мне нужно было сказать? — начинает закипать.

— Ничего!

— Как это?

— Вот так… Дать ей время. Позволить переосмыслить… — я замолкаю.

Нет, я не знаю, что нужно было сказать или как поступить?

Артур срывается с места и бежит на улицу.

Я бегать не могу. Возвращаюсь к компьютеру. Сажусь на стул и зависаю взглядом на одном из мониторов.

Как же дорого, оказывается, мы стоим. Значит, не зря прожили свою жизнь. Не спроста нажили столько врагов.

Щёлкаю мышкой и открываю окно «Финансового перевода». Глупая убежала, даже не потрудившись подумать, есть ли у неё деньги на… Обратную дорогу?

Неужели на этом всё? Неужели наши пути разойдутся вот так?

Артур.

Бегу со всех ног.

В голове ветер. Я реально так туплю, что впору взвыть. От ужаса творящегося в той игровой, мозг будто сразу решил атрофироваться, съёжиться, чтобы пуля, которая вдруг ему достанется, прошла мимо через сквозное отверстие. Только вот пули не было, а отверстие образовалось и через него все здравые мысли, вылетели, не поймаешь.

А когда увидел её смятение. Её немой вопрос, запаниковал. Понял, что вот-вот потеряем нашу розочку. Нашу малышку. Попытался, но сделал только хуже. Сам подтолкнул её к этому выбору — убежать.

До сих пор звенит в ушах её скорбный смех. До сих пор гудят сказанные ею слова.

Неприятно от них. Потому что правдивы. Потому что ранили больнее ножа. Потому что эти два дебила не сумели преподнести ей всё изначально как положено. Она права. Хотя бы намёк. Хотя бы просто сказали, чтобы не переживала. Что у нас всё схвачено. И похуй, что план сырой. Похуй, что мы могли не дожить до третьего раунда. Да что там раунд. Спартак мог и не дойти до комнаты. Надо было ей сказать. Надо было! Когда вспоминаю её, стоящую над телом Мередит… Блядь! Переворачивается всё внутри.