Большая ладонь обхватила мою. Согревает теплом. Смотрю на наши сцепленные руки без единой мысли. Лишь улавливаю импульсы возбуждения, маленькими петардами, взрывающиеся во всех чувственных участках тела.

— Что я делаю?

Даже не замечаю, как произношу это вслух.

— Поддаёшься соблазну, детка. — Отвечает Артур и я, будто прихожу в себя.

Вырываю руку и останавливаюсь.

— Здесь же Кеша, — произношу одними губами, так как голос всё ещё не вернулся. — Нам нужно уезжать, как можно скорее.

— А лучше, — подходит совсем близко и сжимает мои плечи ладонями. — Дождаться, когда уедут они.

— Мы ведь на встречу опоздаем… — добавляю последний аргумент, который должен подействовать и на него.

Сжимает челюсть и глубоко вдыхает. Смотрит в глаза, и я понимаю, что именно в этот момент, хочу наплевать на всё. Желаю поддаться прихоти. Отключиться до состояния единого веяния. Моя потребность и больше ничего. Ни насущных проблем, ни грядущих перемен. Только здесь и сейчас. Только он и я.

— Артур… — шепчу, кажется, окончательно увязнув в своих ощущениях и в его мутном взгляде.

Его ладони спускаются ниже к локтю, а затем вновь обхватывают мои пальцы.

— Я, — склоняется к губам, доказывая всю тщетность моей буксировки. — Хочу тебя…

Опять это головокружение от касания губами.

Нет, я не хочу отстраняться. Вся голова забита лишь одной мыслью — «Хочу его!».

— У меня уже ноль терпения, розочка… — негромко проговаривает и возобновляет движение куда-то вглубь здания.

Нас ждёт важная встреча и мне меньше всего хочется утопать в угрызениях совести или чувстве неудовлетворённости. Я балансирую на этой узкой, тонкой границе, но понимаю — куда бы не сделала шаг, меня накроют с головой внутренние разногласия. Так стоит ли сейчас думать о чём-то постороннем? Фокус уже размыт. Вижу только широкую напряжённую спину перед собой. Чувствую ватность ног и крепкий хват моей ладони. Чтобы понимала, что не отпустит, не даст убежать. Что не позволит в очередной раз улизнуть без достижения цели. Его цели и… моей.

Он толкает дверь, и мы оказываемся в светлом помещении. Оглядываюсь и ловлю себя на мысли, что перед глазами всё расплывается. Совершенно не улавливаю предназначение комнаты. У меня в голове сквозняк, а в теле озноб. Потому что Артур отпустил мою руку, и я будто лишилась опоры. Стало зябко и не по себе. Неправильно, не должна терять себя в этом моменте, но организм решил полностью отдаться мужчине рядом, не прилагая усилий, сохранить хотя бы крупицу бдительности или защиты. Заслон пал.

Свет становится менее резким и раздаётся громкий шум опрокинутых на пол предметов. Я вздрагиваю и обхватываю себя руками. Не успеваю посмотреть в ту сторону, как меня уже уволакивают туда. Артур сразу обнимает, прижимается всем телом, и я мгновенно обмякаю. Без него плохо, а с ним хорошо. Заводит руку к затылку, снимает заколку и распускает волосы. Пропускает пряди сквозь пальцы, сжимает в кулаке и немного оттягивает.

— Доверься мне, бутончик… — целует возле уха и ведёт горячую дорожку по щеке ко рту. — Я твой, слышишь… — высовывает язык и сразу скользит между моих губ внутрь. — И хочу, чтобы ты, была моей, — шепчет в подбородок, а второй рукой проводит по плечу к талии, без проблем находя молнию. — Хотя бы на это мгновение. Стань только моей.

Пылкие слова растекаются по венам сладким потоком. Они не развеиваются по ветру, а обволакивают меня жарким коконом, в котором только мы вдвоём.

Обхватываю его лицо, колюсь ладонями о грубую, в некоторых местах, щетину. И это немного приводит в чувства. Из густой, клейкой субстанции превращаюсь в жаждущую ласки девушку. Господи, я же стёрлась в ничто! Перестала быть собой. Да я просто перестала быть.

Он усаживает меня на стол и я, лишённая тормозов, раздвигаю ноги, пуская его ближе. Чувствую его твёрдость и судорожно выдыхаю.

— Я, сошла с ума? — тихо проговариваю, пока его пальцы стягивают вниз бретельки наряда, который я только-только надела.

— Ты и меня заразила.

Артур скользит языком по шее к ключицам. Оттягивает за волосы ещё сильнее назад, открывая полноценный доступ к мягким изгибам, с часто пульсирующей веной. Сердце и впрямь бешено стучит в груди. Перебираюсь к пуговицам его рубашки и чуть трясущимися пальцами начинаю их расстёгивать. Но пускает дрожь вовсе не страх, а нетерпение. Безудержная тяга. Из каких-то немыслимых глубин проявляются животные инстинкты. С каждым его поцелуем, с каждым касанием. Он не торопится. Не выводит меня из этого блаженства внезапными рывками. Я в предвкушении, но меня устраивает наша скорость. Не медленная, но и не быстрая. Словно мы нашли, не ища, тот самый ритм, который идеально нам подходит.

— Как же ты пахнешь… — раздаётся хриплое чуть ниже ключиц.

И я даже через бельё чувствую, как напряглись соски, в ожидании приближения жадных губ.

Утопаю пальцами в его растрёпанных волосах и, когда застёжка лифчика ослабевает, отпускаю и позволяю снять его с себя. По телу тут же бегут мурашки, а от его тёплой ладони, лёгшей на оголённую грудь, сбивается дыхание.

— Comme tu es belle… (Ты такая красивая…) — шепчет Артур, помогая мне снять с себя рубашку. — Touche moi avec eux… (Коснись меня ими…).

Я притягиваю его за плечи, и мы теснее прижимаемся друг другу. Наш поцелуй становится неистовым. Безумным. Алчным. Веду по его лопаткам ногтями, и он начинает вибрировать. Шумно, прерывисто дышит. Напрягается всеми мышцами, будто сдерживает порыв, который сметёт всё благоразумие в щепки.

— Я уже на пределе… — тихо признаётся, укладывая меня на стол.

Похоже, тем шумом оказались сброшенные на пол вещи.

Пальцами гладит по коже, обводит грудь, чуть задевает самые верхушки сосков. От испытанных ощущений, внизу живота происходит что-то невообразимое. Всё это время я старалась не обращать внимание на ту боль, которую приносила моя сдержанность. Но сейчас, я готова всхлипывать и умолять ослабить эти тягучие спазмы между ног.

Артур спускает комбинезон полностью.

— Кажется, мы спасли твой наряд.

— От чего? — еле проговариваю, пытаясь хотя бы одним полушарием воспринять информацию.

— От глобального потопа, — слышу его ухмылку и покрываюсь румянцем.

— Я…

— Не робей, бутончик… — тут же перекрывает мои нелепые оправдания. — Я восхищён. И больше тянуть не в состоянии.

Моё бельё летит следом за комбинезоном, и я оказываюсь полностью раздетой перед Артуром.

До меня будто только сейчас доходит, что для сброса напряжения, нужно было раздеться, а ещё, мы хрен знает где находимся. Как минимум в магазине, где бродят покупатели и продавцы. А как максимум…. В это помещение могут зайти сотрудники, а на мне ни единого атрибута из одежды.

— Это будоражит, не правда ли?

Блондин улыбается и расстёгивает джинсы.

— Ты умеешь читать мысли? — тихо проговариваю и свожу бёдра.

— Твоё лицо, — разводит мои колени обратно, — рассказывает мне всё, что у тебя таиться внутри.

Я открыта перед ним, и мозг покрывается невидимой плёнкой отчуждения. Стремление отдаться ему ухает вниз и пульсирует в самом центре возбуждения. Жажда обладать, щемит в груди, словно вот-вот меня лишат этого мужчины. Он смотрит на меня, смущая и разжигая пламя. В его глазах море страсти и похоти. Не выплеснутой энергии. Я верю и не верю в происходящее. Нахожусь в каком-то мираже, который в любую секунду может развеяться.

— Иди ко мне, малышка, — обнимает за шею, поднимает и я утыкаюсь в его твёрдый член незащищённым лоном.

Звучно целует. Спускается, обхватывает губами сосок и мои ноги бесконтрольно поддаются рвению раздвинуться ещё шире. Прикусывает зубами упругую бусину. Второй рукой мягко и нежно массирует вторую грудь, а потом резко сжимает сосок пальцами, заставляя меня прогнуться и застонать. Прикусываю губу, глотая второй стон.