Сумасшествие! Я будто впервые вижу накаченных мужиков!

Хотя, если попытаться вспомнить…

Ой, да какая разница? Важно то, что сейчас я реагирую не самым адекватным для себя образом.

Перевожу недовольный взгляд в сторону и утыкаюсь в третьего….

Он тоже без верха. Такие же штаны спущены ещё ниже и белья не видно вовсе. Косые мышцы уходят за пояс брюк и, создаётся ощущение, что держатся они на том самом «честном слове».

Мамочки!

И мне что, нужно сейчас спуститься к ним? Кровь бьёт в голову. Чувствую, как заливаюсь краской смущения.

Мои полчаса закончились, и я вынуждена спуститься по лестнице. Ещё не хватало, чтобы кто-то из них в таком виде по этой лестнице поднялся ко мне.

Руки трясутся, сама толком не понимаю почему? Связано это с моим страхом перед ними или… перед собой?

Да и боюсь ли я?

Скорее, всё дело в неизвестности. Когда не знаешь, каким задом обернётся следующий твой шаг.

Я останавливаюсь поодаль от кипучей деятельности близнецов. Они ещё какое-то время не обращают на меня внимание. Переговариваются, смеются, ведут себя беззаботно и непринужденно, словно не от чужой крови выдраивают тачку.

Похожи на обычных мужчин. Соблазнительных, чёрт возьми, мужчин. Только вот передышка наша недолгая, как я поняла, а это значит, что нужно начинать решать свои проблемы.

Несмотря на печальный исход, а с Юлькой увидеться позволили и даже спасли от этой ненормальной.

Вдохнув побольше кислорода с примесью моющих средств, двигаюсь прямиком к ним, глядя себе под ноги.

Все трое бросают свои дела и следят за моим приближением. Я, блин, кожей ощущаю их взгляды. Даже вчитываться не хочу в их посыл. «Извращенец» всё уже сказал. Нужно поторапливаться. Я должна отвоевать для себя свободу.

— Ну что, все желания принцессы были исполнены? — усмехается «ленивец».

С трудом смотрю на него, всячески стараясь избегать лицезрение голых торсов. Благо, верхняя часть усыпана татуировками, закрывающими большую часть туловища.

— Мне нужен телефон. В сумке не нашла.

Я максимально сосредоточена. Не дёргаюсь и не озираюсь панически по сторонам. Всем своим видом даю понять, что нас связывают лишь деловые отношения и взаимовыручка. Мол, я здесь временно, губу не раскатывайте. Прекрасно при этом осознавая, что плевать они хотели на мой деловой настрой. Весь мой официоз воспринимается ими, как блажь, которой они с озорством подыгрывают, но мысленно насмехаются.

— Сама же сказала, что зарядить нужно — кивает «водитель» на один из столов, заваленный инструментами. — Вон, лежит. Заряжается.

Он подставляет руки под шланг с водой, которым орудует «ленивец», вытирает о тряпку, висящую за поясом, и лезет в один из многочисленных карманов.

— Лови, — кидает мне такой же батончик, на несколько секунд зависает и достаёт ещё один. — Сразу два съешь.

Ловлю оба. Протеиновые. Всё лучше, чем ничего.

— Мы узнали, кому они собирались фотки толкнуть, — выдыхает «извращенец», подходя ближе. — Так не должны ли мы сперва обработать этот вариант?

— Думаешь, не имея на руках полотен, Эд не предупредит покупателя о срыве сделки?

— Уверен, он до последнего будет тянуть. — Вклинивается «ленивец».

— И что, на все фотки, один покупатель? — тоже подаю голос, желая отвлечься от окружающих меня полуголых мужиков.

— Да. И не менее влиятельный. Развелось, блядь, богатеев.

— Почему вы не сдадите меня и полотна Эду? Разве, это не облегчило бы вам жизнь?

Мой внезапный вопрос повисает в воздухе, заставляя всех посмотреть на меня.

Но ведь именно это было бы логичным исходом. Для них.

Как знать, может, их бы ещё и наградили за услужливость перед руководством?

— Хочешь угодить в липкие ручонки Эльдарчика? — с издёвкой хмыкает «ленивец».

— А вас настолько интересуют мои «хотелки»?

— За последние несколько часов, — медленно приближается ко мне, — мы только и делаем, что идём на поводу у твоих «хотелок».

Грозно нависает надо мной, заставляя запрокинуть голову. Голубые глаза окрасились в ярко-синий. Множество ламп отражаются в его зрачках, преобразовывая обычный свет в демоническое сияние.

— Ваши желания слишком примитивны, чтобы идти у них на поводу. — Сердито заявляю, так как его близость начинает напрягать, а от такого проникновенного взгляда всё внутри скручивается в пружинистый серпантин.

— Наши желания….

Но тут он замолкает и озирается. «Водитель» быстро кивает и залазит в машину. Садиться за руль, пока «извращенец» улепётывает куда-то в глубь помещения. В другой его конец. «Ленивец» хватает мой телефон и сумку, расположенную рядом со столом в углу. Подбегает к тачке и закидывает всё на заднее сиденье.

Я слежу за их перемещениями с очумелой оторопью. Что на них нашло?

Но тут мой слух улавливает нечто, напоминающее рёв мотора. Его перекрывает заведённый внедорожник братьев, который не успевает сорваться с места, как стекло первого этажа с треском разлетается в разные стороны. С оглушительным звоном осыпается на пол. Сердце испугано дёргается и вся я подпрыгиваю от неожиданности. Одно за другим хрупкие стены ангара рассыпаются на острые осколки и до меня не сразу доходит, что причина этой метаморфозы — пули. Кто-то с улицы расстреливает здание, не щадя ни постройку, ни возможных обитателей помещения. Мозг не успевает обдумать план, как тело срывается с места, а ноги несут к автомобилю. «Ленивец» подхватывает меня, кидает на сиденье, как до этого швырнул сумку, и накрывает сверху собой. Тачка трогается с места и едет вдоль гаража в противоположную сторону от ворот, в которые мы заехали.

Автоматная очередь, а эта была именно она, становится более приглушённой, и я начинаю слышать стук собственного бешенного сердца. Скукоживаюсь под объёмным телом блондина, не смея шелохнуться. Словно в ожидании, что в любую секунду шальная пуля может угодить в цель. В меня или в одного из братьев.

Машина притормаживает на несколько секунд. Слышатся хлопки дверей, а потом звучный рык «извращенца».

— Гони!

У нас над головой слышаться смягчённые кузовом хлопки. Пули залетают в салон сквозь заднее стекло. «Ленивец» хватает меня и валится на пол под сиденье. Так же подминает меня, не позволяя и носа высунуть наружу.

Тут машина делает резкий заворот, нас шатает, но «ленивец» крепко зафиксировался сам и не давал кататься по полу мне.

— Вроде не едут, но лучше не сбавляй скорость. Слышу будто сквозь вату, находясь в шоковом состоянии.

— Похоже, и впрямь, проще было бы тебя сдать, — выдыхает мужчина прямо в ухо, обмякает и заваливается рядом на пол.

Я поднимаюсь на локте, взглянуть, что с ним случилось и вижу кровь на левом плече.

— Господи… — шепчу одними губами, стягиваю футболку и прижимаю к ране.

— Эй, вы там как? — оборачивается «извращенец» и видит удручающую картину. — Блядь, Оскар!

Перемахивает черед середину салона и хлопает брата по щеке.

— Братишка, не отрубайся!

— Что там? — спрашивает «водитель», не уводя взгляд от дороги.

— Ранили. — Коротко оповещает. — Давай к Сержу.

— Понял.

Машина снова резко поворачивает, но «извращенец» умудряется удержать нас обоих. Я продолжаю трясущимися руками вжимать футболку в рану, совершенно не понимая, помогаю этим или делаю только хуже? Видела подобное не раз по телеку, но в жизни…. Господи, как же это страшно выглядит в жизни. В салоне смешиваются запахи моющих средств, бензина и крови. Меня начинает мутить, но я всячески отгоняю от себя все глупые и ненужные мысли, безостановочно заслоняющие собой рассудок.

Сейчас вообще не время думать.

Знаю лишь, что…. Что Оскару нужна помощь. Он заслонил собой меня. Значит я не должна поддаваться посторонним эмоциям. Я должна быть полезной и продуктивной.

Мы снова едем быстро, но мне кажется, что секунды растянулись в минуты, а минуты в часы.

«Извращенец» старается тормошить брата, чтобы тот не терял сознание. Вся моя примочка уже полностью пропитана кровью, но я не могу оторваться от него, сменить компресс. Смотрю на рану, не решаясь переводить взгляд на бледное лицо мужчины. Оно покрыто испариной страдания. Он надсадно дышит, не разговаривает, но глаза не закрывает. Борется с сонливостью или с обмороком, а может и с самой смертью. Не знаю. Ничего не знаю и не хочу знать.