Я продолжаю смотреть на вещи через призму нависшей над нами угрозы и у меня никак не получается отвлечься или перестроиться.

Свои короткие волосы собираю на затылке с помощью заколки, приобретённой здесь же, и последний раз кидаю на себя оценивающий взгляд.

Даже дышится легче. Теперь лучше. Теперь соответствую им. То есть…. О чём это я⁈ Теперь смогу выглядеть более авторитетно в глазах Павла Филипповича. Я, как никак, в Париже. Главной столице моды и стиля. У меня, типа, выставка моя, личная. Сегодня. Значит должна покорять, а не покоряться.

Подхожу к кассе, прикладываю карту и ощущаю спиной жар мужского тела. Я по запаху определяю, что это Артур. Он стоит близко. Почти касаясь, обволакивая своей огненной аурой.

— Paiement réussi. (Оплата прошла успешно).

Девушка вежливо улыбается, пряча глаза. Я оборачиваюсь и задираю голову, так как Артур и шага не делает в сторону. Окунаюсь в голубую лагуну, обещающую райское, но жаркое наслаждение.

— Вообще-то, заплатить должен был я… — с серьёзным видом проговаривает совсем тихо.

— С чего это вдруг? — мой голос подводит, и пропадает к концу предложения.

— Для этого нужна причина?

— Обычно, да.

Я уже упираюсь спиной в прилавок, пытаясь сохранить, между нами, расстояние, а внутри себя благоразумие.

— Тогда, причина, в твоей ахуенной попке в этом наряде.

Боже! Я сойду с ними с ума.

Толкаю его в грудь и выхожу из закутка, направляясь к выходу. Лицо пылает, сердце колотиться, а самооценка возрастает до небес. Ощущаю на губах лёгкую улыбку, которую не удаётся стереть, приходится прятать.

Ему не стоит усилий нагнать меня, пристроившись сзади.

— Почему не рядом? — задаю вопрос, даже радуясь, что есть время немного отдышаться после его близости.

— Тебе повторить причину?

Я резко останавливаюсь и оборачиваюсь. Он успевает тормознуть, впиваясь в меня голодным взглядом.

— Вы ведёте себя, иной раз, как дети. А ты ещё и как озабоченный, у которого….

Он резко поворачивает голову в сторону и я, не раздумывая, повторяю движение за ним.

В здание заходит Кеша, с такой серьёзной рожей, что создаётся ощущение, будто он на войну идёт, а не в торговый центр. Рядом, словно шпала, возвышается женщина средних лет. Богато одетая и чувствующая себя хозяйкой, как минимум, этого мира. На ней море блестящих побрякушек. Увешана вся, с ног до головы. Золотой с чёрным смешались на длинном платье, и всё бы да ничего, но переизбыток всего сверкающего и золотого режет глаз. Сзади них несколько больших смуглых охранников в костюмах. Уступающих в росте Артуру, но не в разлёте плечевого пояса. Меня тянут за руку. Я еле успеваю перебирать ногами, чтобы не оступиться. И мы успеваем скрыться за угол ровно в тот момент, когда у Кеши голова поворачивается в нашу сторону.

Прижимаюсь к стене, тяжело дыша, будто стометровку пробежала в рекордно-короткие сроки. Почти утыкаюсь носом в ароматную грудь блондина и, кажется, начинаю задыхаться ещё сильнее.

Да что со мной⁈

Я сама, будто изголодавшаяся по мужской ласке, реагирую на каждое касание, на каждый их взгляд!

— Фух, — слышу тихое над головой. — Кажется, пронесло.

Чуть задираю голову и вижу, как дёргается его кадык, во время озвучивания мыслей, которых я попросту не слышу. Широкая, смуглая шея совсем близко, и я смотрю на неё, как заговорённая, не в силах оторваться. Волевой подбородок с лёгкой, светлой щетиной, по которому безумно хочется провести пальцами. Вижу ухмылку немного пухлых губ. В свете ламп игриво сверкает серёжка в ухе.

Титаническим усилием воли опускаю глаза и утыкаюсь в прорезь рубашки, откуда на меня смотрит чёрное око черепа с дерзким оскалом, а между зубов у него зажат стебель красной розы. Какое-то предзнаменование или чистое совпадение?

Моё тело тяжелеет, но, как не странно, рука поднимается довольно легко.

Лишь отдалённо слышу голос разума: «Стой! Что ты, блин, делаешь?». Но он не долетает до адресата. Теряется где-то по пути, и я аккуратно, страшась собственного поступка, касаюсь края его рубашки. Провожу подушечками по пуговице, зажимаю между указательным и средним пальцами край ткани и отвожу чуть в сторону. Заглянуть поглубже. Посмотреть на татуировку полностью. Зачем мне это? Чтобы оправдаться. Чтобы найти для себя причины своей развязности. Чтобы не смотреть ему в глаза, когда он находится в такой близости. Я ощущаю его жар и покрываюсь мурашками. Они, волна за волной, пробегают по всему телу и группируются в области живота. Их концентрация так сильна, что я морщусь от прилива неимоверных ощущений там… внизу.

«Держи себя в руках, дура!» — кричит мозг, который медленно угасает, становясь менее значимым. Он теряет свой авторитет.

По-моему, Артур ничего не говорит. Или у меня от желания уши заложило?

А я уже вижу рисунок полностью. Он уходит витиеватым узором к плечу, а дальше…. Боже! А дальше… надо отойти от него. Оторвать, словно приклеившиеся, пальцы и выйти на улицу. Вдохнуть свежего воздуха, чтобы сбить запах чистой рубашки, аромата парфюма с примесью мужской, пылающей кожи.

Только вот, перед глазами всплывает эпизод из машины. Когда мы «познакомились» друг с другом слишком близко. Подсознание, издеваясь, напоминает, как его умелые пальцы сумели доставить удовольствие в ситуации, далёкой от романтичной. Когда, не зная меня и моих предпочтений, он легко довёл меня до пика наслаждения.

Я сама себе враг. Топлю своими же действиями нравственность и сдержанность. Мощная пульсация бьёт между ног, заставляя прикусить губу.

У меня колени подкашиваются, и я прикрываю глаза, потому что другого пути нет. Если не буду видеть, то ещё есть надежда, что наваждение схлынет.

Стараюсь не задаваться вопросами, о чём всё это время думал Артур? Каким взглядом взирал на мои глупые проделки? С каким ехидством и превосходством улыбался, следя за моим сбивчивым дыханием. Уверена, что у меня и глаза лихорадочно сверкали, пока лицезрела часть обнажённого туловища.

Почти с хрустом, поворачиваю голову, чтобы хоть осмотреться. Где мы находимся? Куда он меня затащил?

Но сильные пальцы не дают этого сделать. Хватают за подбородок и поворачивают обратно. Не успеваю зажмуриться. Тёмно-синий капкан захлопывается, и я испытываю дикую боль. Весь мой организм бьётся в агонии. И я со всей силы сжимаю челюсть, глотая, готовые сорваться с губ слова. Нет, не просто слова. Крик!

«Поцелуй меня! Обними меня! Прижми к себе! Сделай что-нибудь, чтобы мои внутренние страдания закончились!».

А ему и не нужен мой крик. Он всё понимает без лишних звуков.

Склоняется и дарит поцелуй, о котором я могла только мечтать. Чувственный. Дерзкий. Отчаянный. Нежный. Меня захлёстывают ощущения. Не помня себя, обхватываю его шею и вжимаюсь всем телом в точёный, упругий корпус. Его ладони ложатся на поясницу, но не сдерживаются и опускаются ниже. Пальцами впивается в ягодицы, шумно выдыхая. Я начинаю дрожать. Сдерживаю стон, будто уже на грани оргазма. Его язык внедряется внутрь, а я без зазрения совести, впускаю его и сплетаюсь с ним в безудержном ритме страсти. Она сносит крышу. Голова кругом, а в груди взрывается фейерверк. Но ведь это всего лишь поцелуй. Они ведь уже целовали меня…. Каждый. По-разному.

Вся эта ночь, сплошная череда бурных эмоций и, наверное, я просто достигла предела. Во мне скопилось много противоречий, которые давят не только на мозг, но и на чувства.

Кто я для них? Кто они для меня? Что мы делаем и что нас ждёт впереди?

— Розочка… — отстраняется Артур, и я чуть ли не скулю от разочарования, что он перестал меня целовать. — Я… Да похуй!

Хватает за руку и ведёт дальше по небольшому коридору, в котором нет отделов. Сверху, под потолком, узкие окошки, через которые пробивается солнце. Сзади несколько лифтов, видимо, не пользующиеся спросом в это время суток.

Я шагаю за Артуром, смотрю ему в спину и создаётся впечатление, что я вижу сон. Всё кажется нереальным. Призрачным миражом, который вот-вот развеется. Только вот ноги заплетаются и мандражирую вся, как перед экзаменом. А ещё каша вместо мозгов. Не получается начать работать головой.