Меня подхватывают сильные руки, прижимают к мощной груди, и я начинаю плакать. Не истерично навзрыд, а тихонько, почти про себя. Обморок не состоялся и все пережитые эмоции хлещут бурным потоком.
— Тише, тише. — Успокаивающе шепчет мне в ухо низкий баритон. — Всё закончилось. Все целы и невредимы.
— А как же… как же…
Он выносит меня из чулана, а я тихо, почти равнодушно выговариваю.
— Её надо забрать.
— Парни заберут. — Отвечает блондин и, кажется, кто-то из них в этот момент проходит мимо нас.
На улице ощущаю прохладу и это немного приводит в чувства.
— Ну что, сама можешь идти или мне продолжать носить тебя на руках? — с усмешкой выдаёт. — Я ведь, в отличии от парней, не разрядился.
До меня медленно доходят его слова, но как только доносится их смысл, отстраняюсь от него и сучу ногами.
— Отпусти.
Хотя, по правде сказать, не хочу, чтобы отпускал. После пережитого, хотелось ощущать защищённость и надёжность опоры. А оказавшись на земле, чуть в стороне от остальных, улавливаю лёгкий приступ одиночества. Обострение этого чувства дополняется, когда вижу, как из галереи выносят двух мужчин в тёмном, ногами вперёд.
Мамочки! Во что я влипла?
Глава 19
— Эй, помогать не собираешься? — окликнул «водитель» брата и он, подмигнув, лёгкой трусцой побежал на подмогу.
Я взирала на весь этот кошмар, стараясь представить себя на съёмках какой-то криминальной драмы.
Вот близнецы запихивают тела в багажник. Настолько вместительный, что туда влезла бы ещё парочка трупов. Но одна нога остаётся высунутой. Блондин с силой захлопывает дверь, от чего я вздрагиваю. Слышится хруст кости и конечность неестественно выгибается в сторону.
— Упс! — бездушно проговаривает «ленивец», совершенно не испытывая угрызений совести.
Запихивает ногу и повторяет манёвр. На этот раз ему ничего не мешает закрыть багажник, но я уже еле сдерживаюсь, чтобы не блевать фонтаном.
«Извращенец» подхватывает полотно и аккуратно укладывает в салоне на сиденье. Пытаюсь отвлечься на его действия, но перед глазами вновь и вновь мелькает момент перелома ноги, а в ушах на повторе этот до дрожи мерзкий хруст.
Сюр какой-то. Безумие.
Как столь безобидное хобби могло привести меня вот к этому?
Передо мной вырастает мускулистое тело. Медленно поднимаю голову, всё ещё находясь в отчуждении, чтобы не рехнуться и встречаюсь с глумливым взглядом «ленивца». Ничего не могу ни сказать, ни сделать. Просто смотрю на него, будто пытаюсь убедиться, что он человек. Такой же, как и я. Ну или хотя бы отдалённо напоминающий.
— Если бы не мы, то нас… — словно прочтя мои мысли, непринужденно пожимает плечами. — Хочешь сказать, ты не в курсе, что они должны были прийти?
— Не в курсе, — просто отвечаю без ехидства и жеманства.
«Ленивец» так же, не отрываясь смотрит на меня, после чего берётся за цепь наручников и поднимает мои руки вверх. Вставляет маленький ключик и я, наконец, ощущаю свободу, от которой уже успела отвыкнуть.
Но это лишь физически.
Морально, кажется, я порабощена.
Мои холодные пальцы в его тёплых ладонях дрожат. Он продолжает их держать, а сам склоняется ниже и целует меня в губы, напрочь изничтожая моё «я».
Его губы тёплые. Мягкие. Наверное, они умеют дарить нежность и ласку. Но в подворотне, а потом и в машине, стремились продемонстрировать властность. И сейчас они переворачивали внутри меня всё вверх дном, наводя полный беспорядок.
Ощущаю запах сигареты и открываю глаза.
Осознание того, что мои веки были закрыты, провидит меня в чувство. Отдёргиваю руки и отстраняюсь, сбитая столку.
Неужели мне понравилось?
— Время зря не теряете… — произносит «извращенец», затягиваясь горьким дымом.
— Лишь отвлекаю розочку от печального зрелища, — вторит брат, продолжая блуждать взглядом по моему лицу.
— Я… — хочу произнести, но голос сел.
Прокашливаюсь под насмешливые взгляды блондинов.
— Я уже всё увидела, — тихо выговариваю, отводя глаза в сторону.
— Как знать… — произносит «извращенец» и многозначительно замолкает.
— Дальше что? — подходит «водитель», но даже не смотрит на меня.
Не знаю почему, но его игнор возмущает и даже обижает. Он всё ещё считает, что я оказалась в той подворотне с фотиком по собственному желанию?
Дурак!
В целом, пусть думает, как хочет. Не в моих интересах его переубеждать. Или в моих?
Как бы там ни было, а пока что всё складывается против меня и для начала, стоило бы разобраться в происходящем самой. Только вот, как избавиться от близнецов, чтобы встретиться с Юлькой? На данный момент, она единственная, кто меня знает и не наговорила про меня гадости наркобарону.
— Мне нужно встретиться с одни человеком. — Произношу, смело вскинув подбородок.
Все трое смотрят на меня с разным выражением лица, от вопроса: «В своём ли ты уме?», до «Губу закатай, крошка!».
Однако у меня нет выбора.
— И с кем же? — первый откликается «извращенец», сумевший сохранить ухмылку.
— Не ваше дело.
— А ты с чего вдруг смелая такая стала? — кидает презрительно «водитель», уничтожая взглядом.
— Фотка, которая находится в вашей тачке сто́ит примерно, — я задумываюсь, прикидывая, — четыре с лишнем ляма, может больше.
— Баксов? — удивлённо протягивает «извращенец».
— Да.
Все замолкают, обдумывая мои слова.
— По-моему, это не плохая цена за мою свободу. Не думаете?
— Не думаем. — Тут же отвечает «водитель».
По всему видно, что он меня презирает, так какого хрена сопротивляется? Или желает и мой труп в багажник затолкать?
— Погоди, погоди, — вклинивается «извращенец», в наш зрительный конфликт. — Эта долбаная говнотечка стоит такие бабки?
— Это фото называется «Рейн-II», — перевожу на него серьёзный взгляд. — Её сделал Андреас Гурски ещё в 1999 году. И такой ценник у неё был лет десять назад. Сейчас же, даже не представляю, насколько сильно он изменился… — пожимаю плечами, вдруг осознав, что и впрямь, говорю о раритете с тремя оболтусами, которые ни черта в этом не смыслят.
И, наверное, стоило приберечь этот козырь для более подходящего момента, но, если учесть, как складывается эта ночь, до нужного момента могу и не дожить.
— Можете пробить по тем данным, что я озвучила и проверить.
— Откуда нам знать, что это оригинал? — оживает «ленивец», кажется нисколько не заинтересованный моим предложением.
— Стал бы Кеша посылать за ней наёмников, будь это подделка?
— Кто знает, что у придурка в голове и какие цели он преследует? — изрекает «водитель», продолжая буравить меня недоверчивым взглядом.
— Так может с ним и разберётесь? — не выдерживаю, раздражённая их туполобостью. — Я вам зачем? Сами же сказали, что нет во мне толку! Что я пустое место.
— Потому что, — склоняется и грозно проговаривает «водитель», — ты слишком много видела. Не в наших правилах отпускать мышь, которая сама влезла в мышеловку.
— Не знаю я ничего о вас и вашем деле! — даже не заметила, как подошла ближе к нему, отвечая таким же ненавистным взглядом. — Раз я обычная подстилка, которой просто «подарок» в виде выставки преподнесли, то, как я могла о вас узнать? Да и зачем мне это, если по словам Кеши, моя мечта вот-вот должна была сбыться? Кто в здравом уме полезет в это говно, имея на руках такой «презент»?
— Хуй знает, но ты влезла и теперь, тебе придётся сильно постараться, чтобы от него отмыться.
Ну что за баран⁈
— Мы, в любом случае, на слово тебе не поверим. — Потушил мою пылкость «ленивец». — К тому же, у нас предмет, за которым охотиться Кеша. Думаешь, мы так легко можем его сбагрить?
— Мы попридержим и фотку, и тебя. — Усмехается «извращенец» и я понимаю, что больше мне откупиться нечем.
Оглядываюсь по сторонам.
Темно. Прохладно уже. Ни одной живой души.
Я одна в этом большом, густонаселённом городе. А за моей спиной три огромных близнеца, которые могут сделать со мной всё, что угодно, если им дать повод. Наверное, мне должно быть страшно. Так и было, ещё каких-то десять минут назад. Однако их слова вселили в меня надежду, что избавляться от меня в ближайшие часы они не намерены.