Я прохаживалась по мраморному полу помещения, окидывая взглядом почти все готовые к выставке работы.

Мандраж — это меньшее, что я испытывала, находясь в шаге от реализации мечты. Меня окутывало неимоверным восхищением от творящегося вокруг хаоса в то время, как внутри меня всё давно уже упорядочено. Основное, что я испытывала, это воодушевление. Ни с чем не сравнимая эйфория от приближающегося дня «х». Все силы, всё время, вся энергия были брошены на осуществление давно задуманных стремлений.

— Рит, — окликнул парень, подходя ближе.

На меня смотрели круглые карие глаза. На голове у него вихрилась копна давно не чёсаных тёмных волос, которые с каждым днём всё больше напоминали ёршик, при чём изрядно попользованный.

Мы все выглядели потрёпанными, но Кеша отличался ещё и пренебрежительным отношением к воде, мылу и… расчёске!

— Да, — продолжала улыбаться, как придурошная, но ничего не могла с этим поделать.

Обстановка вокруг не давала мне возможности перестать восхищаться проделанной работой.

— У меня к тебе просьба.

— Какая?

— Надо дополнить коллекцию.

— В смысле?

— На твои произведения уже есть покупатель, но ему нужно восемь штук. Определённого колорита. Нам не хватает трёх.

— Это каких же? — улыбка сошла с губ, потому как не могла сообразить, когда он собирался подготавливать требуемые работы?

— Тёмный антураж. — Указал на одну из висящих фотографий на стене.

Обожала эту серию снимков.

В них сквозила таинственность. Пугающая загадочность местного контекста. Этот город вдохновил меня на определённую специфику моей коллекции, но присутствовали среди них особенно значимые и атмосферные.

— И где мне их взять? Показ уже завтра!

— Их необязательно в рамку запечатывать. — Довольно лыбился, видимо предвкушая удачное пополнение казны. — Достаточно будет ему показать, а там уже пару дней подождёт нашего оформления. Бери фотик и дуй на улицу Монбрен. Там сейчас самая удачная обстановка для нужного концепта.

— На дворе уже темно. — С сомнением взглянула в маленькое окно под самым потолком.

— Вот именно. Если не сейчас, то уже никогда. Заказчик платит по тысяче евро за картину.

— Гонишь? — у меня даже рот открылся от услышанного.

— Я похож на шутника?

На чучело, скорее, но от ответа воздержалась. Если он и впрямь не дурил, то это капец, какая удача.

— Ладно. Подготовлю всё сейчас. — Согласно кивнула, хотя готова была рвануть прямо с места, выполнять неожиданный заказ. — А что там на улице той?

— Фонари побили днём. Тебе дом один пройти и сразу увидишь. Самое то, чтобы ещё кучу фоток сделать.

— Ясно, ясно. — Схватила камеру и повесила на шею весомым грузом. — Я тогда сразу на комп скину.

— Отлично, как раз успеем подготовить. Ночь придётся ещё поработать.

— Одной бессонной ночью меньше, одной больше, — махнула рукой, проверяя заряд и память камеры. — Какая уже разница?

— И то верно, главное, наши труды скоро окупятся.

Безусловно, это один из стимулов не сдаваться и двигаться только вперёд!

У заказчика определённо хороший вкус, раз он выбрал именно ту коллекцию, глядя на которую я и сама кипятком… В общем, она мне безумно импонировала.

Угрюмый и обречённый антураж — это моя слабость. Любила находить места, которые позволяли, находясь в этой атмосфере физически, поглощать её и духовно. Там даже воздух был другим. Не смотря на гнетущий внешний вид зданий или природы, внутри ощущала спокойствие и лёгкость. Казалось, все чакры раскрывались, под воздействием окружающей мрачной пустоты и пугающей тишины.

Но я и подумать не могла, что, приехав в один из самых знаменитых городов Европы, сумею отыскать среди густо заселённых домов, то самое мрачное настроение, так мною полюбившееся. Сама не знала, почему меня тянуло именно к таким тягостным пейзажам, однако, если брать в расчёт количество запрашиваемых полотен, я двигалась в правильном направлении. Но что больше всего радовало, мной заинтересовались ещё до того, как прошла выставка.

Звук моих шагов отражался от стен зданий. Прохладный свежий воздух путался в коротких волосах и щекотал шею. Меня пробирали мурашки, когда я выхаживала по тёмным пустым улицам, кое-где освещённых фонарями. Высокие, кирпичные здания, что молчаливые стражи этих безлюдных закоулков, заинтересованно взирали на редких прохожих своими тёмными глазницами окон. А те, что светились жёлтым светом, возвещая о том, что в этом городе есть жизнь, периодически игриво подмигивали, включаясь и выключаясь.

Я прошлась по улицам, выискивая дополнительные удачные ракурсы, чтобы показать Париж не глазами туриста, а местного жителя, гуляющего по окрестностям поздним вечером. К сожалению, не все закоулки в этом городе выглядели романтично и… безопасно. Лишний раз лучше не прохаживаться в темноте по местным подворотням. Да вообще никогда. Тем более девушке, тем более одной, но… Я простимулирована. Моя цель так близка, что чувство опасности попусту затупилось. Я ощущала внутренний подъём, который не мог омрачиться ничем, кроме…

Улица Монбрен. Не самая узкая, если судить по расстоянию между домов, но их расположение не позволяло фонарям с главного проспекта пробиться в её недра. Чёрный проём манил окунуться в его тайны, и в то же время до дрожи пугал своей отрешённостью. Только там не горели фонари, почему? Что она скрывала? И что я могла в ней отыскать?

Цыкнув, махнула головой, убирая пряди волос, прилипшие к лицу. Тысячу евро за снимок, вот что она прятала от меня!

Зашла ровно по центру и подняла фотоаппарат перед лицом. Темнота непроглядная. Самое то для нужных кадров. Чёрно-белые снимки самые подходящие для передачи полюбившегося мне настроения. Заранее настроила режим быстрой съёмки, чтобы на одно нажатие получалось сразу много снимков. Без особой ориентировки навела так же по центру объектив и нажала кнопку. Улицу озарило ярким, ослепляющим цветом и я застыла. Палец с кнопки убрала, слушая тишину, но тут же, словно в трансе, надавила ещё раз, вновь рассекая кромешную, преступную мглу белой непорочной вспышкой.

Какого…

Чёрт!

Надо бежать! Срочно!

— Эй! Куда собралась, малышка?

Один из преследующих схватил за руку и дёрнул на себя.

Я врезалась в широкий, почти каменный торс, ткнувшись носом в накаченную грудь. Высокий, сильный, надменный и злой. У меня не было шансов. Я не смогла бы дать отпор, будь у меня три чёрных пояса по карате и первый разряд в боксе. А у меня нет ни первого, ни второго и вообще никакого опыта рукопашного боя.

Я чёртов фотограф, который оказался не в то время, не в том месте, да ещё и с камерой в руках.

— Ух, прыткая курочка… — раздалось сзади и я резко развернулась, благо здоровяк позволил совершить этот манёвр, не навредив собственной руке.

Второй бугай выскочил из-за угла, протяжно выдохнув. Провёл широкой пятернёй по длинной чёлке, убирая её назад.

— Курить завязывай и сможешь пробежать, не запыхавшись, больше десяти метров. — Пренебрежительно бросил тот, который держал меня за руку, только теперь ещё и прижимая спиной к своему телу.

— Да иди на хуй. — Поморщился второй. — Без тупых советов обойдусь.

— Ну и отхаркивай лёгкие дальше. — Развернул обратно к себе, запустил пятерню в волосы на затылке и запрокинул голову, потянув пряди назад. — Даже для ебли надо дыхалку иметь отменную.

В его светлых глазах загорелся тёмный, демонический огонь. Все мои внутренности задребезжали в паническом приступе. Меня начало потряхивать, как на вибротренажёре. Блондин почувствовал мой страх, словно хищный зверь, желающий не только полакомиться добычей, но ещё и довести её до сумасшествия.

Он криво усмехнулся, потянув волосы сильнее.