— Ага, — легко соглашается. — Ты цветок.

На лицо выползает глупая улыбка, которую я поспешно стираю, как некое недоразумение.

— Цветы вянут, если их срывают.

— Не волнуйся, у нас есть первоклассное удобрение.

— Чего? — негодую, но мы уже около машины, и он не отвечает.

— Славик, блядь… — высказывается ещё и Оскар. — Это что за имя такое?

— Что вы докопались до меня? — я переворачиваюсь в воздухе и оказываюсь на своём, будто родном уже, заднем сиденье. — Этот Славик, к вашему сведению, может помочь!

— И что ему нужно взамен? — холодно интересуется Спартак.

— Это безвозмездно. — Бросаю уверено.

— Так не бывает.

— По себе не судите.

Артур прыскает, закатывая глаза.

— Ну что за наивняк? Розочка, ты как до своих лет дожила?

— Хватит, — хмурюсь, ибо вдруг одолевают сомнения.

Отношения отношениями, но это Славик меня с Юлькой свёл! Блин! Неужели я опять опростоволосилась?

Тут смартфон пиликает, и я опускаю глаза в экран. Не успеваю нажать на пришедшее сообщение, как из руки уплывает телефон и прячется в огромной лапе Оскара.

— Эй!

Но моё возмущение вылетает в открытую дверь и рассеивается на ветру.

— Уж не знаю, в какую историю ты вляпалась, раз тебе деньги нужны… в них же дело? — зачитывает для всех пришедшее сообщение. — Но надеюсь, ничего серьёзного. Вот контакт знакомого. Я его предупредил, что ты хоть и начинающий фотограф, но перспективный. Я всё-таки был первым, кто увидел твой потенциал и… — Переводит на меня скептический взгляд.

— Чё замолчал? — вклинивается Артур.

— Походу, Славик наш, — продолжая пронзать взглядом, вещает блондин. — Везде поспел.

Я краснею, будто уличённая в измене, выхватываю телефон и окунаюсь в сообщение. Что он там понаписал, блин?

«Я всё-таки был первым, кто увидел твой потенциал и даже немного приложил руку к твоим восхитительным работам» — и смайлик в конце.

— Попалась! — цокает языком Оскар.

Собирает меня в кучу и прижимает к себе.

— Признавайся, — сразу томно шепчет почти в губы. — Он был у тебя первым? А был ли последним?

— Если сейчас же меня не отпустишь, ткну тебе пальцем в рану! — вкладываю в голос всё своё негодование и злость за такую дурацкую выходку.

Он тут же отпускает, но ухмыляться не прекращает.

— Что за детский сад… — бормочу себе под нос, вновь отвлекаясь на телефон.

От мысли, что мне нужно связаться с этим человек и предложить ему купить полотно за такие деньги, сердце волнительно сжимается. Аж ладони вспотели. Мечусь глазами по цифрам номера и никак не могу собрать хаотично мечущиеся мысли. Что сказать? Как преподнести информацию?

«Здравствуйте, мсье! Знаете историю о почившем коллекционере? Так вот, у меня имеется одна из его украденных фоток. Не желаете, приобрести, миллионов за двадцать?»

Жуть какая!

— В чём загвоздка? — интересуется Спартак, нахмурив брови.

— Я не менеджер по продажам с десятилетним стажем! — огрызаюсь в ответ. — Дайте настроиться.

— Возьми мой, — Артур протягивает телефон. — Не свети своим номером.

Благоговейно обхватываю аппарат пальцами и будто сразу успокаиваюсь.

Словно и не я звонить буду. Раз номер чужой, значит и личность предлагать сделку будет другая.

Пока не улетучилась решимость, сразу набираю цифры и прикладываю к уху динамик. В конце концов, я в другой стране, что он мне сделает?

— Алло, — отвечают буквально через пару гудков, и я быстро сглатываю тревожный ком. Прокашливаюсь и зачем-то, меняю голос.

Он становится более грубым и басистым. Близнецы недоумённо оглядываются на меня, а после секундного замешательства, Артур начинает хохотать в кулак.

— Пиздец, розочка…

— Тише… — шикает на него Спартак.

— Добрый день, — продолжаю неловко заикаться. — Павел Филиппович. Вашим контактом со мной поделился один наш общий знакомый….

— Маргарита?

— Д-да… — растеряно выдыхаю, так как его тон был чересчур заинтересованным.

— Славик показал мне ваши работы. Хотел бы посмотреть на них живьём.

— Оу… — единственное, что получается выдать, но тут же спохватываюсь. — Да, конечно, но я сейчас в другой стране.

— Я сейчас в Австрии. Проездом. — Быстро выговаривает. — Через несколько часов буду в Париже.

Машинально посмотрела на запястье, где отродясь не было наручных часов и перевела взгляд на близнецов.

— Через пару часов? — переспрашиваю, скорее для них, чем для себя.

— Да. Слышал, у вас выставка сегодня. Хотелось бы её посетить.

Чёрт!

— Выставка… Да.

— Продиктуйте, пожалуйста, адрес галереи.

Теряюсь окончательно, но тут на помощь приходит Оскар.

— Улица Равель, 27. — Подсказывает блондин и я повторяю за ним.

— Отлично. — Воодушевляется мужчина в трубке. — В таком случае я с вами свяжусь, как только окажусь в аэропорту.

— Хорошо… — блёкло отвечаю и отключаюсь.

Как же мерзко на душе.

Я его обманула. Он заинтересовался именно моими работами!

— Даже на выставку захотел прилететь. А я….

Не замечаю, как произношу это вслух.

— А ты, предложишь ему работу, которой век и за которой охотятся все, кто в этом разбирается. — Поддерживает Спартак, на что я молча киваю, поджав губы.

Да, но получается у меня был шанс продвинуть и себя. Я не совсем бездарна, раз человек, заинтересованный реликвиями, сумел разглядеть в ноунейме талант.

— Не грусти, цветочек. — Пододвигается ближе Оскар. — Нам нужно разобраться с Эдом и этими фотками, а уже потом, будешь думать о своей карьере на этом поприще.

— Угу…

— Чёрт, — морщится Оскар. — Кажется, действие коктейля окончательно перестало действовать.

Он растекается по сиденью и Спартак протягивает ему таблетки с водой.

Машина трогается с места и мы покидаем этот внезапный островок умиротворения, чтобы вновь оказаться загнанными в бетонные стены опасного города.

Мы сняли номер в небольшом мотеле неподалёку от нужной улицы.

Оскар ковылял до кровати, покрывшись испариной и со страдальческим выражением на лице. И впрямь, чудесный коктейль, раз он всё это время мог на ногах бодро передвигаться. А тут разом схлынула активность, и он приобрёл тот же цвет лица, что и в момент, когда истекал кровью.

Я осталась в номере, следить за Оскаром, пока двое других отправились подготавливать всё для предстоящей встречи.

Понятия не имею, что они задумали, но всячески надеюсь на легальность их действий. Слабо представляю, как буду оправдываться перед человеком. Остаётся только успокаивать себя мыслью, что он и впрямь получит заветную работу.

Я стою у окна и размышляю обо всём и ни о чём, но тут по комнате разлетается хриплый голос Оскара.

— Рит…

— М? — оборачиваюсь на мужчину. — Воды?

— Нет. Иди сюда.

— Что опять? — хмурюсь, предрекая очередную порцию шуточек ниже пояса.

— Ничего, — серьёзно смотрит. — Просто побудь рядом.

Моя бровь скептически взмывает вверх, так как комната столь узка, что я нахожусь в пятидесяти сантиметрах от кровати. Можно считать — ближе некуда.

— Пожалуйста… — тихо шепчет и я сдаюсь.

Ну что за природная доброта? Готова жалеть даже отъявленных мерзавцев!

Сажусь на край кровати, но он протягивает руку, предлагая придвинуться ещё. Закатывая глаза, скидываю обувь и лезу на кровать. Усаживаюсь по-турецки около блондина.

— И? — смотрю на него и сердце колышется подозрительно.

Тяжело видеть его в таком состоянии. Мне бы радоваться, что он недееспособный, а я, наоборот, жалею его.

— Я не кусаюсь, — вяло улыбается. — Тем более, в таком состоянии.

— Я не укусов боюсь.

— А чего? — хитро смотрит.

— Ничего. — Бурчу в ответ.

— А если серьёзно?

— Так я и сказал.

— Тогда я начну…

— Тебе отдых нужен, а не болтологией заниматься.

— Разве тебе не интересно? — снова лёгкая улыбка играет на его губах, от которой, почему-то не хочется отводить взгляд.