Волшебница полностью успокоилась и взяла снисходительный тон.

— Хорошая попытка. Но на самом деле ты ничего не знаешь о нас.

Лич промолчал.

— И как насчёт тебя, Арантир? Что произойдёт с Первым Союзом в твоё отсутствие?

Арантир чуть качнул головой.

— Ничего.

— Так уверен? — Бактра не дождалась от лича ответа и продолжила мысль. — Что они будут делать без тебя?

— То же, что делали. Проб и ошибок будет больше, возможно, в остальным ничего не изменится. Разве что за пару сотен лет несколько забудут принципы, на которых всё было построено. Только в союзе элиты и черни нет, так что никто никого гнобить не будет. Мы простоим куда как дольше.

Бактра улыбнулась.

— Ты называл нас наивными, но та сам наивен, лич. Как ты можешь всерьёз думать, что маги и обычные смертные равны? Как ты сам можешь считать смертных равными себе?

Арантир рассмеялся. Не в голос, глухо, будто пытался сдержаться.

— Философский разговор, а? На твой вопрос очень просто ответить, Бактра. Нужен ли тебе этот ответ?

Женщина кивнула.

— Нужен, изволь.

— Хорошо. В какой момент можно понять потенциал будущего мага?

— Ты отвечаешь на мой вопрос или задаёшь свои?

— Просто ответь.

Волшебница немного помолчала. Она чувствовала, что ответ даст Арантиру опору, довод в споре, но пока не могла понять, какой довод.

— От пяти до семи лет, если рядом будет сильный и опытный маг. Обычно точный потенциал определяется позже. Но в основном задатки видны сразу, как проявляется магия.

Лич кивнул.

— Примерно то же самое мне сказали и мои маги. Я не стал спорить, а затем попросил привести ко мне мага лет двадцати, которого определили, как слабого. Обычного мага огня, посредственного, способного разве что факел поджечь. Мне хватило суток, чтобы научить парня кидать огненный шар почти на сотню метров.

Бактра подавилась, закашлялась.

— Врёшь!

— За сутки. Он ещё поспать успел по-человечески. У нас вообще выражение «слабый маг» уже не используется, не к кому применять. Парень, конечно, всё ещё тянет не больше пары шариков за раз, но это уже дело тренировок.

— Тогда почему в твоей армии нет магов⁈ — почти рявкнула волшебница.

— Да их не так много, чтобы ими на войне рисковать. У нас куда больше задач в других сферах деятельности. Мы открыли маленький секрет. Разобрались, в чём магия, где ключевой элемент, который надо развивать.

Несколько минут Бактра молчала, переваривая услышанное. Если Арантир не врал… Это очень важная информация. Неоценимо важная.

— Допустим. Но при чём здесь смертные?

Лич снова улыбнулся. Насмешливо, надменно.

— В какой момент я научу смертных опосредованно применять магию?

— Это невозможно!

— Да я уже. Сейчас это просто некие артефакты, собранные магами. Артефакты, которые могут использовать люди, вообще к магии неспособные. Дальше будет больше. А вы… Вы подобны мотылькам, которые вьются вокруг пламени свечи, ослеплённые его светом. И вы неспособны поднять глаза и увидеть свет звёзд.

Арантир поднял глаза к потолку.

— Так вот, скажи мне, какая разница? Какая разница между мной и любым смертным? В магии? Ну так я способен к магии, а смертный умеет играть на музыкальном инструменте, чего я не умею. Зачем мне возвышать себя? Зачем пытаться втоптать смертных в землю? Зачем? Я вижу только одну причину. Тщеславие. Весь ваш извращённый порядок построен на тщеславии. В своём тщеславии вы были слепы. Сочли себя чем-то большим, чем смертными, наделёнными магией. Мыслите вы точно так же, как смертные.

Бактра покинула подземную камеру. Покинула с желанием закопать лича прямо там, уничтожить, разорвать саму его суть. Нельзя! Филактерия не была найдена среди вещей Арантира, она может находиться где угодно. И нет никакой гарантии, что смерть для него будет окончательной.

У Серой Цитадели есть чем воздействовать на личей, но для этого придётся дотащить Арантира до самой Цитадели. Секреты он расскажет. Все! Если не сам, то расскажут маги Первого Союза, которых Цитадели рассчитывала переманить на свою сторону. Грандиозный план не изменился, ничего не изменилось. Слова лича не породили сомнения в душе волшебницы, лишь разозлили. Так, во всяком случае, Бактра убеждала себя.

Отдав приказ усилить охрану, член Совета Серой Цитадели отправилась в свою палатку.

— Что случилось с Арантиром?

Это первый вопрос, который задала Алиса, войдя в зал Малого Совета. Решительный взгляд, озабоченное лицо, общая воинственность, требовательные интонации, всё это пропало втуне. Присутствующие на экстренном собрании хотели получить ответ на этот вопрос, но никто не мог в полной мере на него ответить.

Собрались многие, в том числе и едва приближённые к Арантиру. Например, среди присутствующих нашёлся гном Санни, волшебница Илия, даже остроухие резко приехали в столицу, всем табором из Предельного, правда, на само совещание их всё же не пригласили. Хаарт, убедившись, что появление Алисы ничего не изменило, и никто не собирается ей объяснять очевидные, как казалось личу, вещи, продолжил.

— Младшие личи под его контролем на несколько минут замерли, а затем продолжили действовать как и до этого. На прямой вопрос о причинах остановки движения отвечали, что никакой остановки не было. — Хаарт перевёл взгляд на Аделию. — Может быть, большой специалист по магам смерти нам расскажет больше?

Взгляды присутствовавших сошлись на женщине в ожидании дополнительных пояснений. Аделия не спешила отвечать.

— Я что-то пропустил? Кто она и почему она специалист по магам смерти? — уточнил Санни.

— Тебе лучше не знать, — ответил Алан. — Меньше знаешь — крепче спишь.

— Эм… — Санни хотел возразить.

— Поверь, в этом случае всё именно так, — подтвердила Каролина.

— Ну… ладно, — смирился гном.

Алиса тоже ждала ответа. Она относилась к той части присутствовавших, кто знал, что Аделию на самом деле зовут иначе, и она вообще не человек, а дух древней эльфийки.

— Арантира схватили и, как я предполагаю, использовали некую форму подавления силы.

— Как это на нас отразится? — спросил Алан.

Аделия хмыкнула.

— Никак. Арантир, если я ничего не путаю, всегда старался делать всё таким образом, чтобы работало и без его участия. Ничего не изменилось и сейчас. Младшие личи будут тянуть мертвецов только своей силой, а вот гвардейцев его никто из вас в таком количестве не потянет, а больше ничего не изменилось.

— Уверена, что его не убили? — спросила Алиса.

Древняя расхохоталась в голос.

— Нет, не убили, да, уверена. Он в военных кампаниях не носил филактерию при себе. Маги Цитадели, конечно, попробуют его и от возрождения отрезать, но ничего у них не выйдет. Для этого потребуется лич более сильный, чем сам Арантир, а таких не то что в Цитадели, на этом континенте не сыскать.

— Очевидно, вопрос о пленителях не стоит, — продолжил Хаарт. — Надо обсудить, как нам реагировать на эту ситуацию.

— Ты имеешь в виду, помимо отправки армии на Цитадель для освобождения Арантира? — уточнила Алиса.

Ответ её не обрадовал.

— Как раз посылать армию не следует, — ответил лич. — По многим причинам.

— Собрать армию большую, чем мог вести Арантир, мы не можем, — подхватил мысль Алан. — И сейчас мы не знаем, как именно Цитадель разбила войска Арантира. Верно?

Последний вопрос вампир адресовал Аделине.

— Рассказы неодарённых мало что проясняют, — ответила женщина. — Я знаю несколько разных способов вызвать описанный ими эффект. Диаметрально противоположных способов, гадать бессмысленно.

— Живые солдаты не готовы к наступательной войне, — продолжил Алан. — Как минимум надо дождаться готовности нового оружия.

Алисе очень хотелось спросить: «мы просто его бросим?», или нечто подобное. Преодолев минутную слабость, молодая женщина взяла себя в руки. Никто, само собой, не собирался оставлять Арантира в плену. Сбросив оцепенение, вызванное переживанием, Алиса включилась в работу Совета.