— Отойди от неё, скотина, — сквозь зубы процедил Брэнот.

Вместо ответа Горан опустил забрало и замахнулся мечом на лорда Макотского, тот, повернувшись боком, парировал клинком.

Сердце бешено забилось, но я ничего не могла поделать, оставалось только смотреть как безвольному зрителю.

После выпада Горана оба приняли стойки. На секунду замерли, а потом с поразительной скоростью для тех, кто был закован в тяжёлые латы, начали биться. Как и в сражении с Радигостом Горан использовал серию быстрых ударов, один из которых пришёлся по стальному панцирю, защищавшему грудь Брэнота. Если бы не броня лорд Макотский был бы сражён. Но чтобы ранить противника в латах надо было попасть между пластин.

Брэнот ударил справа по диагонали, меч противника снёс удар, но меч графа изТьери продолжил двигаться налево, таща за собой оружие Горана, а потом быстрым ударом по диагонали рубанул по корпусу. Теперь графа Готинского защитили доспехи.

Воспользовавшись мимолётным преимуществом теперь Брэнот нанёс серию быстрых ударов. Горан парировал, используя круговые движения и когда противник открылся, пригнулся и нанёс удар по ногам. Лорд Макотский покачнулся, но успел отскочить и принять стойку.

Земля, размытая дождём, сделалась слякотной, а ливень не прекращался, превращая почву в опасную скользкую арену. Биться в таких условиях было очень сложно, рыцари с трудом удерживали равновесие и в тоже время пытались, сместив, повалить противника.

Вложенным ударом лорд Готинский провернул кисть, пытаясь сбить меч противника вниз, но Брэнот, развернувшись боком удержал меч и равновесие и тут же внезапным ударом в руку сделал то, что только что пытался Горан: выбил оружие соперника. Ногой Брэнот откинул подальше меч Горана и что было силы ударил противника по корпусу. Поскользнувшись лорд Готинский упал на спину. Я выдохнула. Бились рыцари дольше чем сто ударов колокола и лорд Макотский вышел победителем. Он навис над Гораном, приставив свой меч лорду Готинскому к горлу между пластин.

Горан откинул забрало. В его глазах не было того страха, как тогда, когда он думал, что я лишу себя жизни, выпрыгнув из окна.

— Давай, заканчивай, — хрипло произнёс лорд Готинский.

На краю сознания мелькнула мысль, что я могла бы полюбить его, будь он чуть меньше похож на себя и чуть больше на Брэнота.

— Король решит твою судьбу, — ответил лорд Макотский.

Двое стражников увели Горана, наверно, в темницу, а ещё двоим было велено сопроводить, точнее, отволочь, меня в замок.

Перевес был на нашей стороне. Защитники мало-помалу выдавливали осаждающих за крепостные стены.

Силы постепенно возвращались ко мне, воспользовавшись тем, что комнату мою не стерегли, поскольку каждый меч был на счету, я спустилась вниз и вышла из жилой части через чёрный ход на улицу. Брэнот ох как разозлится, ещё пуще прежнего, но это меня волновало в последнюю очередь. Я намеревалась присоединиться к природницам, в конце концов – я одна из них.

Внизу я наткнулась на Пальмиру. Мы замерли друг напротив друга. Растрёпанная, в изрядно замызганном платье леди Катуньская была скорее напугана, чем настроена агрессивно. Вскоре стало понятно почему она здесь. К нам приблизился Ждан, ведущий под уздцы осёдланную лошадь. Он тут же встал перед Пальмирой и расставил руки как курица, защищающая своего цыплёнка.

— Не троньте госпожу, не троньте госпожу! — Канючил он. В его сальных всклокоченных волосах красовалась явно женская заколка.

— Пожалуйста, — одними губами произнесла Пальмира.

Я кивнула. Пусть уходит.

Леди Катуньская вскочила на лошадь, Ждан Нелюдимый сел позади, и эта странная пара, не менее странная чем Велизар и Верея, пустили коня вскачь, подальше от замка лорда Макотского.

Дождь прекратился и небо прорезали яркие солнечные лучи. Я поднялась на крепостную стену, туда, где до этого стояли природницы в надежде обнаружить их. Но ни Цветаны, ни Вереи поблизости не было. Хотела было уже спуститься и поискать Брэнота, но моё внимание привлекли Ауда и Аида. Они сидели внизу, у полуразрушенного донжона в окружении чёрных свечей и судя по двигающимся губам что-то бормотали. Проклятье! Альбиноски вызывали своего Властелина.

— Теперь ты настоящая природница и самая сильная из нас. Ты одолела ту, которая была не по силам мне, — услышала я голос подходящей ко мне Цветаны.

— Фотя – гроза ведьм! — Подбежала Верея.

Но я не среагировала ни на похвалу верховной природницы, ни на «Фотю». Вместо этого я махнула рукой на ведьм-близняшек, сидящих в кругу из чёрных свечей.

— Они зовут своего беса, вызовем дождь, затушим огонь свечей, — обернулась я к Цветане.

Та покачала головой:

— Вода не затушит нечестивое пламя.

Я чувствовала ужасную усталость и понимала, что Цветана и Верея тоже выдохлись, размышление о том, что предстоит сразиться с тем, кто сильнее и Йоханы и всего ковена вместе взятого наталкивал на пораженческие мысли, которые, впрочем, вслух я не произнесла.

Тем временем, в кругу чёрных свечей зловеще забурлила смоляная жидкость. Я уже знала что последует дальше. Сердце упало – у ведьм получилось. Из земли поднялся двухметровый бес с обвисшими телесами, имеющий половые признаки мужчины и женщины. Властелин был в бешенстве. И в первую очередь он обрушил ярость на тех кто был поблизости, тех кто его вызвал. Бес схватил когтистыми лапами за головы Ауду и Аиду. Истошные крики ведьм донеслись даже до нас. Их лица посерели и от макушек начало исходить голубоватое свечение, которое открывая рот заглатывал бес – он забирал свою, отданную когда-то, частичку магии. Когда чудовище разжало лапы, близняшки безжизненными куклами упали навзничь.

Бес издавая леденящее кровь рычание двинулся вперёд. Он сминал железные панцири всех кто попадался ему на пути, без разбору – и защитников, и осаждающих.

— Призовём силы природы, — скомандовала верховная.

Мы направили энергию на беса. Он почувствовал, взревел и задрал голову. Зелёным свечением мы сковали его, но наших сил было недостаточно. Бес снова двинулся, правда менее расторопно, но всё же двинулся и уже по направлению к нам.

Из катапульты в чудовище запустили огненным шаром. Властелин лапой поймал горящий комок из соломы и сухих веток и швырнул в стрелявших. Огонь чудовищу был нипочём.

Он всё приближался и приближался, а мы из последних сил направляли в него потоки магии, но Властелин был сильнее. Ударь он крепостную стену, так та, верно, разлетится. И мы вместе с нею.

И тут произошло то, чего никто не ожидал. Через открытые ворота ворвались существа, напоминающие по внешнему виду смесь обезьян и козлов. Напоминавшие Агрорха. Только это были сотни Агрорхов. И вся эта сотня Агрорхов бросились на Властелина. Бес неистово закричал, скидывал с себя назойливых детей леса, рвал и метал, но те с завидным упорством наскакивали снова и снова. Властелин слабел, а зелёное свечение магии природниц становилось всё ярче. Я чувствовала как сила природы восполняется, ощущала невидимые волны магии, словно электричество. Наконец чудовище рухнул на землю и растёкся смоляной лужицей, над которой ярко вспыхнуло и навсегда погасло голубоватое свечение – магия беса ушла из этого мира вместе с ним.

Всё было кончено. Мы выстояли. Когда я спустилась вниз Брэнот поджидал меня и вид у него был крайне укоризненный.

— Ну и это всегда будет так? Всегда будет поступать по-своему, наперекор мне?

— Только по мере крайней надобности, — отозвалась я.

— Тогда я попрошу дядюшку и тётушку погостить у нас годик-другой и куплю им все сочинения краснослова мастера Ротчибальда.

— Только не это, — смеясь простонала я, вспоминая «Песнь о доблестном рыцаре и благородной деве».

Брэнот не выдержал и тоже улыбнулся, притянув меня к себе. Но приятный момент был испорчен. К нам привели пленённого Дарека. Лорд Макотский помрачнел и встал перед поставленным на колени сводным братом. Без магии теперь он был не опасен.