Падение получилось сносным. Не то что мягким, но сносным. Помешали еловые ветки, смачно хлестнувшие по лицу. После приземление несколько секунд сохранялось ощущение невесомости.

Домик в зарослях плюща с заячьей капустой на крыше узнала сразу. Из него выбежали перепуганные Цветана и Верея, но завидев меня успокоились. Перевели понятливый взгляд на Брэнота. Я встала, но не успела произнести и слова как меня снова вырвало кровью.

— Почему из горла кровь сочится? — Непонимающе наморщилась Верея, а потом повернулась к Цветане. — Это колдовство?

Пожилая природница подошла ко мне вплотную и заглянула в глаза.

— Бес вытягивает свою магию, а та в её крови.

— Мы сможем помочь? — Подлетела к нам Верея.

Я поглядела с надеждой на Цветану. Та нахмурилась.

— Мы – нет. Но природа может. Если решит принять её. — Произнесла природница, а потом обратилась ко мне. — Отрекаешься ли от ведьмачьей силы и готова ли принять дар природы?

Я кивнула и зашлась кровавым кашлем.

Подхватив меня с двух сторон под руки, природницы повели куда-то в глубь леса. От слабости я едва могла переставлять ноги. Вскоре перед нами предстала ламбина, воды которой украшали круглолистные жёлтые кувшинки.

— Ступай в воду и постарайся почувствовать единение с природой, — велела Цветана.

На споры и вопросы не было сил, я просто подчинилась. Но как только я коснулась вод ламбины, тошнота начала отступать, а голова проясняться. Я заходила всё глубже и глубже, пока не поняла, что уже с головой погрузилась в воды этого чудесного маленького лесного озера, однако дышать в воде мне сделалось даже легче. Я будто стала частью этой дивной ламбы. С поверхности раздавалось приглушённое слегка заунывное пение природниц и щебетание птиц, мимо проплыл косяк полосатых окуней, солнечные лучи преломляясь прорезались сквозь дивные воды. И хотя я стояла погружённая в воду, но точно знала какие деревья колышут своими ветвями на поверхности, какие цветы распустились и притягивают ароматом опыляющих насекомых, какие ягоды созрели на плодоносных кустарниках. Меня переполняла лёгкость, какую я не испытывала очень давно, с самого детства. Умиротворение пронизывала всю меня с макушки до пят. Я переродилась. Наконец стала той, кем мне суждено было стать.

Выходить из ламбины не хотелось, но там был Брэнот. Моему лорду требовалась моя помощь.

— Фотиния, твои глаза! Они искрятся зелёным! — Взвизгнула беззаботная Верея и закружилась в танце.

Захотелось плясать вместе с ней, но я шла дальше, к Брэноту.

— Теперь ты – часть природы, — улыбнулась Цветана.

Я улыбнулась в ответ. Мы вернулись к паланкину. Подошла к моему лорду, он смотрел на меня заворожено, должно быть глаза у меня и впрямь светились. Опустилась на колени, так чтобы оказаться на одинаковом с ним уровне и постаралась передать недавно полученную магическую энергию, но ничего не получалось. Может сплетение поможет? Я вопросительно повернула голову на Цветану.

— Ты только переродилась. Силы приходят не сразу. Твоим рыцарем займёмся мы.

— Спасибо, — проговорила я с трудом узнавая собственный голос. Он стал каким-то другим, более звонким что ли. — Спасибо за всё.

— Природа приняла тебя. Теперь ты – одна из нас.

— Идёмте пить чай! — Верея подскочила и взяла меня за руку. — Сейчас ты увидишь наш дом, Фоиния! Верея всё покажет! Он точно тебе понравится. Там растут чудесные васильки, душистые фиалки и нежные ромашки! Ты когда-нибудь гадала на ромашке, Фотиния? Никогда этого не делай, зачем открывать столь изумительные лепестки!

— Наперёд поможем околдованному мужчине, — обратилась Цветана к Верее, имея в виду Брэнота.

Они обступили лорда Макотского, образовав вместе с ним треугольник. Могу поклясться что видела как неестественно сверкнули глаза природниц и вокруг Брэнота ненадолго возникло зеленоватое свечение. Новая магия. Более сложная чем очернённое ведомство. Сколько понадобится времени, чтобы освоить её?

— Фоти… — еле слышно произнёс мой рыцарь.

Я встрепенулась и бросилась к нему. Первое что он попытался сказать когда смог говорить это моё имя. Я тепло улыбнулась и взяла его за руки, с радостью ощутив, что он пусть и слабенько но сжал мои ладони.

— Да, любимый, я здесь, теперь всё будет хорошо, ты скоро поправишься, и мы сможем вернуться, — затараторила я едва поспевая за собственными мыслями.

— Фоти… — снова попытался произнести мой бедный Брэнот.

Эх, до чего у меня длинное имя.

— Зови меня Фотя, — не веря что сама говорю это, предложила я.

И тут же пожалела.

— Фотя! Какое чудесное имя! Фотя! — заверещала Верея и активно припустилась растанцовывать вокруг меня.

В этот момент отчаянно хотелось её придушить.

— Слушай, Верея, а что умеют природницы? Ну кроме лечения? — постаралась я её отвлечь новой мыслью.

— Природницы могут много-много, Фотя! Как хорошо, Фотя, что ты теперь тоже природница! Фотя! Какое чудесное имя!

Зараза.

— Верея, зови меня Фотиния, — не выдержала я. — Фотя – это только для тех, кто собирается на мне женится. Вот видишь кольцо с изумрудом у меня на пальце, — я покрутила перед природницей перстнем и махнула на Брэнота, — это его. Он собирается на мне женится, поэтому для него я – Фотя. Но для тех кто не собирается на мне женится я – Фотиния. Понятно?

Девушка заметно поскучнела и мне захотелось её приободрить.

— Но я очень рада что стала одной из вас. В душе я всегда знала что ближе к природе чем другие люди. Эх жаль только, не смогу теперь избавляться от паразитов – ну там блох, комаров, клопов всяких.

— Так Фотиния может призвать пижмы цвет, — пожала плечами Верея и я торопливо подкрепила самой тёплой улыбкой её понятливость насчёт моего имени.

— Научишь как?

Ответить Верея не успела. До нас стал доходить нарастающий треск ломающихся веток. Кто-то к нам приближался и очень быстро. Я метнулась к моему рыцарю и сильно взволновалась, увидев обеспокоенность на всегда спокойном лице Цветаны. Она подняла руки и вокруг меня и Брэнота обвилась лоза дикого винограда. Я сидела на корточках, прижавшись к моему тоже взволнованному рыцарю и напрягаясь всматривалась в просветы укрывших нас виноградных листьев. Видно было плохо, но узнала Йохану и Пальмиру я сразу же. Две ведьмы прилетели (в буквальном смысле!) к обвитому плющом домику.

— Как же тут убого, — холодно проговорила долговязая Йохана и я ощутила исходящую от неё силу. Но теперь вместо волнующего чувства эта сила у меня ассоциировалась лишь с одним словом: «мерзость».

Цветана сделала ей шаг навстречу.

— Чем обязаны столь сомнительной чести, — проговорила природница не менее холодным тоном.

Они стали друг напротив друга. Две верховные. Две поджарые пожилые женщины, владеющие магией. Но на этом сходство заканчивалось. Йохана одетая в чёрное шёлковое блио, расшитое золотой нитью стояла как всегда прямо, расправив плечи, Цветана же, на которой было простенькое холщовое платье была чуть сгорблена и едва доставала ведьме до пояса. Первая смотрела высокомерно с нескрываемым пренебрежением, вторая – с гордым достоинством. И магия, витающая вокруг них, была совсем разной и это ощущалось всё больше, поскольку воздух сильнее и сильнее полнился ею. Слов между верховными больше сказано не было, они были и ни к чему, женщины демонстрировали друг другу силу, которую готовы были пустить в ход в любой момент.

Верея заметалась. Она не выносила ведьм, но и уйти, оставив нас и дом не могла. В результате девушка бегала по кругу причитая «гнусные ведьмы, гнусные ведьмы». Вспомнился Агрорх, он тоже постоянно повторял «гнусные ведьмы». Должно быть эти двое знались.

— Строишь из себя невинность, а сама украла чужого мужа! — Наступала на Верею Пальмира. — Мы узнали, кому обязаны излечением Велизара. Кто бы мог подумать, что это окажутся лесные замухрышки! Не смогла найти себе мужика, так на чужого позарилась?!

— Гнусные ведьмы, гнусные ведьмы, — металась несчастная Верея.