— Мои извинения, Леший. Не доследила я за ними.

Заяц увеличился в размерах, вытянулся и обратился в знакомого зеленоглазого мужчину в вывернутом наизнанку кафтане. Выглядел он помятым и откровенно расстроенным.

— Вот так да, — выдохнул он, приглаживая волосы. — Как же меня так угораздило? Старею, видимо…

— Да нет, не стареешь. Это просто мои недоучки, когда клей варили, плакун-траву туда умудрились засунуть. Вот и сбила она тебя с толку, заморочила…

На лице Лешего проступило искреннее облегчение.

— А-а-а! — засмеялся он. — Так вот в чем дело! А я уж расстроился! Сколько лет живу — впервые со мной такое! Раньше загодя все ловушки в лесу чуял, а теперь меня студент-первогодка поймал за полдня как неопытного лешачонка. А это вон оно что!

Он наклонился ко мне и доверительно понизил голос:

— Надеюсь, этот инцидент останется сугубо между нами?

— Разумеется, — клятвенно пообещала я. — Но только — услуга за услугу!

Леший кивнул, соглашаясь:

— За практикантами твоими в лесу приглядеть? — тотчас же догадался он.

— Ага.

— Сделаю, — согласно кивнул Леший, и глаза его тут же плутовато сверкнули: — А попугать чуток можно?

— Не только можно, но и нужно, — согласилась я. — Совместные переживания благотворно сказываются на сплочении коллектива. Так что в этом тебе полная свобода. Главное, вернуть в том же количестве, в каком ушли. Не обязательно в полном здравии, но все же без особых травм!

Леший понимающе кивнул мне на прощание, обернулся в зайца и скрылся в чаще следом за студентами.

— Спровадила практикантов? — беспечно поинтересовался за моей спиной Сандер, натягивая, наконец, футболку.

— А что, — оглянулась я, не удержавшись от шпильки, — ты еще не всех студенток порадовал своей полуобнаженной фигурой?

— Ага. Там еще гром-девица осталась невпечатленная!

Перед моим мысленным взором тотчас же пронеслась Турислава, с ее фирменным скептическим прищуром разглядывающая полуголого Сандера: «Хлипковат он у вас как-то. И бледен как немочь. Совсем его не кормите что ли?». Я хмыкнула. Но почти сразу забыла об этом, привлеченная свитком в руке Сандера. Издали на нем была видна яркая печать очередного местного царя — Феофила.

— А это еще что такое? — подозрительно поинтересовалась у вампира я.

Сандер загадочно улыбнулся:

— А это письмо тебе передать просили!

— Вечно ты всякую гадость в дом тащишь, — поморщилась я, понимая, что ничего хорошего от местных правителей ждать не приходится. Но прятать голову в песок было не в моем стиле. Потому письмо я все-таки взяла. Сломала печать и торопливо пробежалась глазами по строчкам:

«Уважаемая Баба Яга! Сим сообщаем, что земля и лес, в которых вы проживаете, принадлежат царю Феофилу, правителю Тридесятого царства. За пользование царевым имуществом образовалась неуплаченная задолженность в размере ста золотых монет за каждый год проживания (а всего 300 (триста) золотых монет). Подать надлежит уплатить повозом, а именно доставить самостоятельно на царский двор в течение десяти дней с момента получения настоящего уведомления. При отказе от уплаты царь Феофил сохраняет за собой право выселить вас со своей земли без возможности возврата на нее». Дата, подпись.

Я оторвалась от чтения и подняла на Сандера взгляд, который не предвещал ничего хорошего:

— И где же ты такую гадость раздобыл? — сквозь стиснутые зубы с трудом выдохнула я.

Вампир посерьезнел, заподозрив неладное. Забрал у меня из рук свиток и торопливо прочитал его. Потом хищно прищурился и махнул рукой куда-то в сторону леса:

— Там, на старой тропе в деревню, — ответил он. — Ну, которая теперь не совсем тропа из-за Марьюшкиных хулиганств с гребнем… Место сейчас стало совсем непролазное. Вот возле него я гонца с письмом и встретил во время пробежки.

— Бил? — коротко поинтересовалась я, понимая, что такое письмо вряд ли могли отдать добровольно.

— Нет, — Сандер сделал вид, что слегка оскорбился. — Пожалел. Его и так жизнь обидела.

Это хорошо. Гонцу еще ответ царю Феофилу нести придется, надо, чтобы он цел был.

— Пойдем, посмотрим на этого бесстрашного, — предложила я Сандеру. — Надеюсь, он недалеко ушел.

Сандер улыбнулся еще загадочнее:

— О, поверь мне, он ждет нас с нетерпением!

…Марьюшкин заветный гребень явно зачаровала могущественная ведьма. Место его применения напоминало пространственный пузырь. Еще пару минут назад мы шли по утоптанной тропке в сторону деревни, а вокруг нас простирался самый обычный лес. Но сейчас тропа резко оборвалась, а на ее месте таинственно мерцало нечто, лишь отдаленно похожее на обычную чащу. Корявые стволы могучих деревьев уходили высоко вверх, а ветви переплетались над головами, не образуя просветов, будто сплошная бурая крыша. Под ногами сиял зеленым пружинистый мох, слабо светилась кора деревьев, белели холодным огнем огромные поганки, а каждый листочек на дереве напоминал крохотный ночник. Выглядело все это ярко, красиво, но совершенно нереально и чуждо.

Я остановилась на тропе, не спеша проходить внутрь «пузыря». Чутье опытной ведьмы подсказывало мне, что пространственная магия этого места наверняка очень коварна: решишь пройти насквозь, и окажешься в бесконечно растягивающейся ловушке. Через такой лес можно без результата брести месяцами, не видя человеческого жилья и солнечного света. А вот если аккуратно обойти «пузырь» по краю, то минут за пятнадцать вполне получится выйти к другой половине оборванной тропы, откуда до деревни уже рукой подать.

— Он внутри? — скорее для проформы поинтересовалась я у Сандера. Вампир утвердительно кивнул. Глаза его были очень серьезными.

По краю сознания промелькнула мысль, что Сандер сумел не только зайти в «пузырь», но и выбраться оттуда без вреда для себя, а вот я, опытная ведьма, стою здесь и сомневаюсь в собственных силах. Конечно, Сандер и раньше был слабо восприимчив к магии стихий, но, прожив в этом мире три года, он научился великолепно ей противодействовать. И, окажись вампир по другую сторону баррикад, магам Содружества такой противник может оказаться ой как не по зубам…

Я зябко поежилась. Нет, глупости, Сандер не станет ни с кем воевать. Отбросив предательские мысли, я решительно шагнула в «пузырь». Магия места тотчас заколола кожу тысячей иголочек. Это была чужая, но не чуждая сила, и в ней не ощущалось агрессии. Я открылась ей, позволяя магии проникнуть внутрь, коснуться сердца и пробежать по венам.

Кажется, мы с этим местом пришлись друг другу по душе: в один миг коряги и ветви передо мной расползлись в разные стороны, а топкие места на тропе оказались заботливо подсвечены сияющим пунктиром сухих кочек.

Почти сразу мы наткнулись на злосчастного гонца: он сидел на земле, а его левая нога до самого бедра была крепко оплетена корой дуба, растущей прямо из земли. Импровизированный капкан не давал парню ни подняться, ни отползти в сторону. Казалось, что вместо подвижной и сильной конечности лежало тяжелое потемневшее от времени бревно.

— Ты…, - выдохнул гонец в мою сторону, заставляя меня приглядеться повнимательнее. Ба! Знакомые все лица! И наряд все такой же щегольской, даже шапка с пером почти не полиняла!

— Я, — отпираться не имело смысла. — И тебя я помню, ты года три назад ко мне уже приходил. Только я тебе тогда велела передать царю Феофилу, что избушка Бабы Яги пуста и в ней никто не живет. Так почему я тебя снова вижу здесь, да еще с этой гадостью? — я без лишнего жеманства сунула гонцу под нос свиток.

Парень тяжело вздохнул, опуская голову:

— Как ты велела, так я и сказал царю-батюшке, Яга Ягинична. Но слава о тебе гремит по всем нашим краям, дошла и до царя Феофила. Вот он и догадался, видно, что обманул я его тогда. Осерчал сильно и велел тебя найти-таки, да письмо это передать. Пригрозил, коли не отыщу в этот раз, снимет он мне голову с плеч. Вот я и пришел…

— А не боишься, что я тебе голову с плеч сниму за такие писульки? — рявкнула я, но гонец лишь упрямо замотал буйной головушкой: