— Не знаю. — Я беру три блинчика, и когда Эддисон морщит нос, я кладу один обратно. — Я не видела ее в нашей комнате этим утром.

— Может быть, она провела ночь с Тео, — предполагает Пайпер.

Я напрягаюсь, пока Эддисон фыркает.

— Эта девушка когда-нибудь проводила ночь со своим мужчиной? — спрашивает она меня.

Я пожимаю плечами.

— Нет. — Теперь, когда я думаю об этом, я думаю, странно, что Ноэль не проводит столько ночей, сколько может, верхом на члене Тео. Бог свидетель, я была бы такой, если бы он был моим.

Эддисон выбирает столик для нас троих, погрозив пальцами нескольким старшекурсницам за соседним столиком.

— Если бы я не знала тебя лучше, я бы подумала, что она была его «бородой».

Ни за что. Я видела, как Тео смотрел на меня вчера во дворе. То, как его взгляд задержался на моей груди.

— Тео не гей.

Эддисон пожимает плечами.

— Неважно. У них странные отношения. Они едва прикасаются друг к другу. Я не понимаю, почему они вместе. — Я тоже. Особенно когда нам с ним было бы намного лучше. — Ты видела, как она трахала Грейсона глазами? Я поражена, что Тео этого не заметил. Но кто мог винить девушку? Даже если он психопат.

— Я слышала, психопаты сейчас сексуальны. — Пайпер говорит это так, словно слышала, что расклешенные брюки снова в моде.

— Тем не менее, я умираю от желания узнать, какие у нее новости. Она бросила нас на обрыве. Она написала тебе? — Эддисон спрашивает меня. — Вы двое лучшие друзья и соседи по комнате. Разве вы не должны знать друг о друге все?

Я достаю свой телефон. Никаких уведомлений.

— Ничего. Я напишу ей. Возможно, она просто опаздывает. — Вот только Ноэль не опаздывает. Она всегда пунктуальна, с идеальной посещаемостью. У нее все идеально.

Я отправляю ей сообщение.

Ты уже в пути?

Эддисон превосходит меня и отправляет Ноэль голосовое сообщение, прежде чем мы собираем вещи и направляемся в спортзал. По тротуару, под облачным небом, пробегает бейсбольная команда. Среди группы один из парней замечает нас и машет рукой над головой, отделяясь от стаи и подбегая трусцой.

— Привет, Кэсс!

Мое сердце подскакивает к горлу от голоса из моих снов.

Кэсс. Мне нравится, что он называет меня именем, которым больше никто не называет.

Тео сияет, когда бежит к нам трусцой. В другой жизни он побежал бы прямо ко мне и сократил расстояние между нами, притянул меня в свои объятия и поцеловал. Я бы запустила руки в его волосы и играла с этими завитками, пока не провела бы по твердым краям его подбородка, о чем мечтала годами. Он вжимался бы в меня каждым дюймом себя, проскальзывалвбы языком в мой рот и позволил бы мне попробовать его на вкус, пробегая руками по всему моему телу.

Но он принадлежит Ноэль. Поэтому, оказавшись в футе от меня, он останавливается. Он не целует меня и не прикасается ко мне, хотя я хочу этого каждой клеточкой своего тела. Даже когда я мысленно кричу, чтобы он избавил меня от страданий.

— Где Ноэль? — спрашивает он.

— Мы не знаем. — Глаза Эддисон преувеличенно расширены. — Она еще не вернулась в дом. От нее ты тоже ничего не слышал?

— Нет. Должно быть, она просто опаздывает. Я ей позвоню.

Тео отходит, чтобы позвонить Ноэль, и мы задерживаемся, хотя уже и так выбиваемся из графика. Через минуту он качает головой. Ответа нет.

— Привет, секси! — Неряшливый парень со слишком длинными сальными черными волосами высовывается из пассажирского окна, ухмыляясь Эддисон. Кайл. Я не знаю, какого черта она в нем нашла. — Хочешь прокатиться?

— На этом члене! — Парень Пайпер, Нил, кричит из-за руля, и они оба хохочут, как гиены.

— Мы прокатимся в спортзал! — Эддисон закатывает глаза и спрашивает Тео: — Ты идешь с нами?

— Я собираюсь продолжить пробежку. — Тео кивает вслед своим товарищам по команде, которые уже давно убежали. — Хотя спасибо.

Несмотря на то, что он тоже принадлежит к братству «Chi Omega», — он не самый большой поклонник Кайла, члена «Beta Theta Pi», братства, известного тем, что разливает напитки и устраивает розыгрыши по всему кампусу. Тео слишком чист, чтобы дружить с таким мудаком, как Кайл.

— Я собираюсь пробежаться с Тео, — выпаливаю я.

Лед пробегает по моим венам, когда Эддисон приподнимает идеально выщипанную бровь, но все, что она говорит, это «как хочешь», прежде чем броситься к машине. Шины визжат, когда Нил жмет на газ.

Тео наклоняет голову к тротуару, волосы восхитительно развеваются.

— Ну что, побежали?

Мое сердце готово разорваться, а мы еще даже не начали бежать. Наконец-то я наедине с Тео Сент-Джеймсом.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ТЕО

Я не должен быть так взволнован, оставаясь с ней наедине.

Мы с Ноэль больше не вместе, но я не уверен, что она дала бы свое благословение встречаться со своей лучшей подругой через пять секунд после того, как мы расстались.

Хотя я не могу лгать, что Кэсс не была хотя бы частью причины, по которой я решил порвать с Ноэль. Она лучшая подруга Ноэль, так что она всегда была рядом, но с тех пор, как мы приехали в Уэстбрук, я не мог выкинуть ее из головы. Не могу перестать пялиться на нее. Не могу отделаться от мысли, что, если бы я проводил больше времени с ней наедине, я бы подсел на неё.

Есть эта искра, которую я никогда не чувствовал с Ноэль, магнетическое притяжение к Кэсс.

Часть меня хочет сказать ей, чтобы она забыла о нашей пробежке и спортзале, затащить ее в лес и поцеловать. Стянуть эту рубашку, которая едва скрывает, как подпрыгивают ее невероятные сиськи, и посмотреть, чего мне не хватало.

Она такая чертовски милая, бежит трусцой рядом со мной. Крошечная, пять футов три дюйма против моих шести футов двух дюймов. Я ускорил шаг ради нее, но она все еще краснеет и пыхтит, притворяясь, что еще не запыхалась, и изо всех сил старается не отставать. Если бы она попросила меня пробежать остаток пути с ней на руках, я бы сделал это не задумываясь.

— Как у тебя дела, Кэсс?

— Просто отлично, — фыркает она, выдавив фальшивую жизнерадостную улыбку.

— Я имею в виду все, что касается школы, твоего брата, твоей мамы. Как ты держишься?

После того, как мы закончили школу, Кэсс казалась такой взволнованной по поводу колледжа. Она рассказала о занятиях, которые мы, вероятно, закончили бы вместе, изучая STEM, и о том, как мы бы вместе учились, пили кофе, ужинали вместе.

Потом умер ее брат.

Она была почти неузнаваема с сентября; очаровательная, занудная отличница ушла и заменена пустой оболочкой. Оболочка, которая переходит из класса в класс, забывает экзамены и не сдает задания. Школа и астрономия всегда были ее страстью, но в течение нескольких недель после смерти Хантера даже Ноэль не могла заставить Кэсс выйти из их комнаты.

Я скучаю по тому, что она счастлива, и меня бесит, что я ничего не могу сделать, чтобы помочь.

— Я в порядке. Я перестала плакать перед сном. — Она придает своему голосу фальшивую жизнерадостность. — У меня улучшаются оценки, а мама... Она все еще в другой галактике отсюда, честно.

— Она придет в себя, — успокаиваю я ее. — Очевидно, я понятия не имею, через что ты проходишь. Но было действительно тяжело, когда умер мой дедушка. Так что, если тебе когда-нибудь понадобится с кем-нибудь поговорить, я здесь.

Я съеживаюсь, как только произношу эти слова. Боже, она, наверное, считает меня таким ничтожеством, раз сравнивает смерть моего дедушки со смертью ее брата. Конечно, я был ближе к нему, чем к любому из моих родителей, и почти каждое хорошее воспоминание, оставшееся у меня с детства, связано с ним, но это все равно ничто по сравнению с потерей брата или сестры, с которыми ты рос. Потерять его до того, как он едва получил шанс на жизнь.

Тем не менее, она улыбается, на этот раз по-настоящему, и напряжение в моей груди ослабевает.

— Спасибо, Тео.

— Без проблем.