— Виновники этого состояния эндорфин, дофамин и окситоцин. Гормоны, вырабатываемые нашим организмом. Как правило, на ранней стадии отношений. Потом это проходит. Вопрос из Кемерово.

— Там текст. Зачитаешь?

А сама никак?

— Дмитрий. Тридцать лет, — зачитываю. — Марс, кудри свои или завивка?

Зрители ржут.

Мля, реально спросить больше нечего?

— Свои. Это батины гены. У нас в семье все кучерявые, — убираю конверт в сторону и тянусь к центру.

— Они такие прикольные. Можно потрогать?

Смотрю на неё.

— Поняла. Нельзя, — считывает немой ответ по моей хмурой роже. — Кхм. Пока мы определяем следующее письмо, проведём короткий блиц, — тасует карточки. — Отвечай быстро. Не думая. Поехали. Город, близкий по вайбу?

— Питер.

— Твой любимый альбом?

— «Забывая о тебе».

— Что предпочтёшь? Быть богатым и бездарным или бедным, но талантливым?

— Бедным, но талантливым.

— Провести вечер в одиночестве или в шумной компании?

— Первое.

— Самолёты или поезда?

— Самолёты.

— Авто или мотоцикл?

— Мотоцикл.

— Любимое женское имя?

Идиотский блиц.

— Илона.

— Что для тебя музыка?

— Терапия.

— Самый странный подарок от фаната или фанатки?

— Диск с видеозаписями.

— Самый оригинальный?

— Кольцо с номером телефона и надписью «женись на мне, Марсель!»

— А самый крутой?

— Огромная картина из цветной крупы с нашим изображением. Девочка из Новороссийска привезла на концерт.

— Почему «Город пепла»?

— Потому что это красиво звучит.

— Сколько населённых пунктов твоя группа уже объехала в туре за этот год?

Торможу. Подвисаю. Давно сбился со счёта.

— Где-то около пятидесяти.

— Пятьдесят шесть! — подсказывая, кричит из зала Вебер.

— Почти угадал.

— Какие отношения тебя связывают с девушкой, исполнившей с тобой совместный трек «потеряны»?

— Самые что ни на есть близкие.

— Ого, так у нас эксклюзив, похоже? Вы встречаетесь?

— Нет. Она моя сестра.

К счастью, цифры таймера замирают на нуле. Бог его знает, что эта Маша ещё спросить собиралась.

— Отлично, уложились. Марсель, скажи, а как ты думаешь, каков самый популярный запрос о тебе в интернете?

— Без понятия.

— Давай посмотрим. Больше всего людей интересует это.

На экране высвечивается строка поисковика, где одна за другой появляются буквы.

«Солист группы «Город пепла». Что с ним было?».

— После того, как в сети появились фотографии, ты разместил пост, в котором довольно коротко рассказал о том, что случилось четыре года назад.

Журналисты. Что с них взять? Им непременно нужно раскопать всё дерьмо.

— Если ты ждёшь подробностей, то разочарую, их не будет, — стискиваю челюсти и слышу, как они хрустят.

— Знаю, что у тебя был долгий период восстановления…

— И это точно не то, о чём Марсель хотел бы вспоминать, — раздаётся голос Илоны, взявшей в руки микрофон.

— Да нам просто страшно представить, что песни, которые мы любим и слушаем сегодня, могли вообще не появиться.

— Но они появились. Думаю, поклонники группы искренне этому рады. Верно, ребят?

Зал орёт, свистит и хлопает.

— Барнаул, — киваю на стол, давая понять, что диалог на эту тему исчерпан.

Чем быстрее закончатся чёртовы письма, тем лучше.

Одного не учёл. Дурацкие вопросы не спешат заканчиваться. Очередное видео — тому подтверждение.

— Роберт, двадцать восемь лет, бармен. Салют, Маша и зрители ток-шоу «Спроси звезду»! У меня вопрос для солиста обожаемой мною группы. Кому посвящены его песни? Ни для кого не секрет, что он пишет их самостоятельно.

Качаю носком ботинка.

Нервяк неизбежно берёт своё.

— Это, кстати, второй по популярности запрос.

Мне как-то плевать.

— Я уже отвечал на него.

— Да. Общаясь со своей аудиторией в прямом эфире, ты сказал, что песни посвящены какой-то девушке из прошлого.

— Так и есть.

— Вы с ней плохо расстались?

«Плохо расстались».

— Типа того, — откручиваю крышку долбаной бутылки и мысленно строю тот нецензурный монолог, который понесу Горину и его долбаным пиарщикам.

— Как думаешь, что она чувствует, когда слышит тексты, написанные о ней? — спрашивает Ардова осторожно. Ибо осознаёт, что по минному полю ходит.

— Насколько знаю, она их не слышит.

— Как такое возможно? — изумлённо на меня таращится. — Твои песни звучат отовсюду. Буквально из каждого утюга.

— В России, да. Там — нет. Так что расслабьтесь, — запускаю волчок в последний раз. — Красоморск или Липецк… — съезжаю с темы.

— Всё-таки Красоморск, — заключает ведущая, глядя на красную стрелку. — Твой родной город. Смотри-ка, кто тут у нас.

И вновь нехотя обращаю взгляд на экран.

Прямое включение.

— Представься.

— В представлении не нуждаюсь, — деловито заявляет девчонка, одетая в костюм жёлтого покемона. — У меня к этому поймавшему звезду только один вопрос, — грозно сдвигает брови. — Слово «дом» в туре не значится, не?

— Систер, — разглядываю Софию и поражаюсь тому, как быстро она растёт. Ещё недавно под стол пешком ходила, а сейчас ей уже двенадцать. — Приеду скоро обязательно.

— Смотри мне, Кучерявый! — как обычно, грозит кулаком, чем смешит публику. — И подарки извинительные привезти не забудь! Всем! — уточнив, отключается.

Чувствую себя виноватым. Реально давно уже не был у своих. Надо бы съездить.

— Нам повезло. Удалось увидеть улыбку на твоём лице, что, в принципе, довольно большая редкость.

Мелкая — беспроигрышный вариант.

— Семья для тебя много значит?

— Семья — это самое дорогое, что есть у человека, Маша.

— Согласна, — она разворачивается к залу. — Что ж, дорогие телезрители, к сожалению, ток-шоу «Спроси звезду» подходит к своему завершению и традиционно в конце нашей программы первый дозвонившийся имеет возможность задать финальный вопрос герою.

Устало потираю глаза.

Не могу дождаться, когда закончится вся эта ересь. Хочу завалиться к себе и тупо рухнуть на кровать. Завтра опять куда-то улетаем.

— Итак, у нас есть дозвонившийся. Здравствуйте.

— Добрый вечер.

Лёгкие перестают вентилировать кислород. Сердце, качнув двойную порцию крови, захлёбывается и пропускает удар.

Вожделенный сон отходит на задний план. Потому что либо у меня галлюцинации, либо… Я слышу голос Той, забыть которую стремился все эти годы.

Четырьмя годами ранее

Красоморск

Марсель

Очередное утро. Всё те же «декорации».

Больничная палата опостылела до невозможного за те три недели, которые я в ней провёл.

Верно говорят, ценить что-то начинаешь лишь тогда, когда это самое что-то теряешь. В данном случае я про элементарную способность встать с постели. Лежать в ней сутками — то ещё испытание для моей неустойчивой нервной системы.

Чуть приподнявшись на подушке, шумно выдыхаю и на секунду прикрываю глаза.

Чёрт дери! Каждое движение причиняет страшную муку, ведь болит всё загипсованное и ушатанное в хлам тело. Причём совершенно непонятно, какая его часть доставляет мне больший дискомфорт: поломанные кости, травмированная шея, ушибленный позвоночник или раскалывающаяся на постоянной основе голова.

Не то, чтобы жалуюсь, нет.

Понимаю, что должен благодарить высшие силы за то, что вообще выжил в том ДТП. У мотоциклистов при таких авариях шансы зачастую невелики.

Где медсестра? И врач не заходил. Странно.

Сгибаю руку в локте.

Читаю разноцветные надписи, оставленные бывшими одноклассниками на гипсе.

«Выздоравливай, красавчик!»

«Держись, Марсель!»

«Поправляйся, бро!»

«Любим Тебя! »

«Ты крут даже в бинтах!»