— У меня ужасный почерк.

— Неправда, — беру свою.

— Отсядь от него немного. Можешь сюда.

— Она будет сидеть рядом со мной, — цедит Марсель, стрельнув в него острым как бритва взглядом.

Задеваю своей ногой его. Давая понять, что это перебор.

— Не подглядываем. Долго не думаем. Поехали, — подгоняет Мария.

— С лёгкого стартанём, — начинает Александр. — Любимые цветы Таты.

— Он отгадает конечно, — пишу фломастером «Тюльпаны».

— Показывайте.

— Совпало.

— Почему тюльпаны? — кривит нос Ардова.

— Потому что именно тюльпаны он впервые мне подарил.

— И как это было?

— Я болела, не ходила в школу и не отвечала на его сообщения. Он не придумал ничего лучше, чем перелезть через высокое ограждение и забраться ко мне на балкон.

— Ромео.

— Этот Ромео бок содрал до крови.

— Там ерунда была, царапина, — отмахивается.

— На этот случай придумали двери, дружище, — подсказывает Логинов.

— Так романтичнее.

— Это бесспорно. И твоя реакция, Тата?

— Я не успела отреагировать. Пришла бабушка и застукала нас вдвоём в моей спальне.

— Оу. И как ты выкрутился, парень?

— Не поверишь. Меня спасли песни Розенбаума.

Улыбаюсь. Это действительно так.

— Давайте дальше. Любимое блюдо Марселя, которое Тата готовит сама.

— Тоже легко.

Вместе разворачиваем планшетки.

— «Фетучини с креветками»?

— Да, в её исполнении это божественно.

— То есть готовить умеешь, — в своём стиле подстёбывает меня Маша.

— Умею.

— Следующий вопрос. Что делает Тата, когда злится?

Марсель, хмыкнув, быстро пишет ответ. Впрочем, и я не отстаю. Секунд через пять результат видит вся студия.

— Бьёт тарелки? Серьёзно? — выгибает бровь Саша. — То есть прямо как в том вашем клипе?

— Да. Фигачит одну за одной. Отводит душу.

— Погоди, а что в этом момент делаешь ты?

— Пусть напишут.

Ну мы и пишем.

«Смотрит». «Молча наблюдаю».

— Интересные вы ребята, однако. И что же следует после? Поскандалив и уничтожив ни в чём не повинные тарелки…

— Миримся, бро. Долго и страстно.

Луплю его планшеткой по коленке.

— А потом оставшиеся пол ночи убираемся.

Смеётся.

Это факт.

— Количество альбомов, которые выпустила группа «Город пепла»?

«Семь».

— Совпало.

— «На какой строчке сейчас находится Тата в мировом рейтинге WTA?

«Семь».

— Где вы впервые поцеловались?

Написала и, скосив взгляд на Кучерявого, жду.

Показываем залу таблички.

«На дне рождения Горького».

— Ты глянь, это ж надо, слово в слово пишут.

— Почему ты так долго думал? — недовольно интересуюсь.

— Вспоминал.

Закатываю глаза.

— Что нравится Тате в твоей внешности больше всего?

— Только попробуй ответить неправильно, Марсель.

— И это…

«Кудряшки»

— Попадание! Если облысеешь, как быть, дружище?

— Я найду способ её удержать, — отшучивается парень.

— А какая её часть тела особенно нравится тебе?

— Смотри не накосячь, — наказывает Кучерявый.

— Здесь сложно ошибиться.

— Раз, два, три.

— Вместе.

«Ноги».

— Это то, что я сразу приметил.

— И Марселя можно понять. Вы вообще видели эту обложку в Sports illustrated?

Показывают на экране вышеупомянутую обложку. Я там во весь рост в купальнике.

— Огонь-пожар, м?

Зрители поддерживают Логинова аплодисментами.

— Как относишься к подобным фотосессиям жены?

— Нормально отношусь.

— На неё смотрит весь мир.

— Пусть смотрит и мне завидует.

— Мы отвлеклись, — заметно раздражается Ардова. — Ваше самое любимое место на планете? Куда бы рванули прямо сейчас?

Три секунды и ответ готов. Идентичный.

«Бора-Бора».

— Шикарный выбор, — не скрывая зависти, вздыхает Маша.

— У нас традиция. Каждую годовщину отмечаем там.

— Кучеряво живёте.

— Раз в году оторваться можно.

— И даже нужно. Что ж, спасибо за игру! Десять из десяти, друзья! Эти двое ни разу не ошиблись.

— Пришло время послушать вопрос из зала, — Мария переключает внимание на девушку в голубом костюме.

— Здравствуйте, меня зовут Ксения. Я из Питера.

— Классный город, — кивает Марсель.

— У вас такая непростая и красивая история любви. Авария. Разлука. Воссоединение годы спустя. Шикарное предложение. Свадьба. Вы в браке вот уже пять лет. По меркам шоу бизнеса — это прилично.

Внутренне напрягаюсь и чувствую как пальцы мужа в знак поддержки стискивают мои. Мы оба прекрасно понимаем, к чему ведёт данная прелюдия.

— Марсель, ты из многодетной семьи. Вопрос один. Ребят, почему у вас до сих пор нет детей? Это осознанный выбор? Вы, типа, чайлдфри?

Ксения, конечно, далеко не первая. Этот вопрос мы слышим чаще, чем хотелось бы, но лично я не перестаю поражаться тому, насколько бестактными порой бывают люди.

— Нет, — отражаю невозмутимо. — Мы не чайлдфри.

Знаю, что внешне абсолютно спокойна и никак не выдаю своей внутренней боли.

Горделивая осанка. Прямой взгляд. Эмоции под контролем. Слабину я могу дать только в те моменты, когда нахожусь наедине с собой. Ну вот и разве что в церкви сдержаться не вышло.

— Карьера стоит на первом месте?

— Карьера тут ни при чём.

— Какие-то проблемы? — елейным голоском вставляет свои пять копеек Ардова.

Встречаемся глазами.

Она прямо-таки кайфует от того, что ей удалось надавить на больную мозоль.

Клянусь, всё моё самообладание уходит на то, чтобы сдержаться и не нагрубить ей.

— Есть много клиник такого профиля…

— Я ведь могу ответить за ребят?

Мама.

— Расслабьтесь, — звучит голос мужа. Успокаивающий, уверенный и твёрдый. — У аиста просто много заказов. Мы в списке ожидания.

Два года спустя

Марсель

Лужники.

Тысячи людей вокруг. Они поют вместе со мной.

Свет. Звук. Спецэффекты.

Невероятная энергия. Адреналин, бегущий по венам. Дикий кайф от происходящего.

Всё это — концерт группы Город пепла. У нас юбилей. Десять лет на сцене.

Пальцы задевают струны.

Звучит финальный аккорд «Девочки по имени Нельзя», исполненной уже трижды.

Макс отрывается на барабанах.

Народ благодарно шумит.

— Спасибо, — забираю со стойки микрофон — И да. Мне сегодня исполнился тридцатник. Самому не верится, но факт.

Стадион начинает громко скандировать «С днём рождения!»

Жестом прошу замолчать.

— Я хочу поблагодарить каждого из вас. Спасибо всем, кто сегодня с нами.

Визжат, кричат.

— Спасибо вам, пацаны, — разворачиваюсь к ним. — За то, что мы снова вместе.

Всякое бывало за эти годы. Дважды наша группа распадалась.

— Горький, Ромас, Чиж… Без вас всего этого бы не было.

Никита кивает. Макс приподнимает ладонь. Пашка, сдержанно улыбнувшись, хлопает меня по плечу.

— Хочу поблагодарить свою жену. Её, наверное, нет здесь…

Битое стекло режет лёгкие.

Не дождался ни сообщения, ни звонка. Дерьмово на душе. Нет ощущения счастья, когда среди тысяч людей нет того самого человека.

— Она знает. Да и вы тоже, — хрипло смеюсь. — Я навсегда и намертво в неё влюблён.

Зрители визжат. Кричат.

— Хочу поблагодарить свою сестру. Она приехала из Америки, чтобы поддержать меня в этот важный день и спеть ваши любимые хиты.

Мила выходит на сцену. Обнимает меня, целует в щёку.

— Спасибо лейблу и лично Стасу Горину. За то, что когда-то поверил в нас. И за то, что оставался с нами в самые трудные для группы времена.

Подхожу к краю сцены. Пожимаю ему руку.

— Спасибо всей нашей большой команде и спасибо каждому, кто причастен к тому, что происходило здесь сегодня. Дайте шуму, Лужники! Это был крутой вечер!

Стадион ревёт и гудит.

— От души, — поправляю гитару. — А теперь давайте споём на бис «Не прощайся со мной» и отпустим уже пацанов. У Ромаса вон мелкая не спит без бати.