Двигается в ритм. Ноги-руки-плечи-голова. Дерзкий, шальной взгляд.

Девчонки пищат от восторга. Что уж говорить, это ведь настоящее эстетическое наслаждение для глаз.

— Прикольный, — смеюсь.

— Пьяный, — недовольно констатирует Милана, неотрывно глядя на то, как блестяще Паша справляется с поставленной задачей.

— Подключаемся, ребята! — голосит Филатова.

Под ободряющие аплодисменты встречаем на танцполе всех остальных парней.

Вот Никита неуклюже-забавно притопывает на месте. Вот Артём Беркутов, подпевая, присоединяется к нему. Сын Паровозовых, мой брат Лёха, звуковик и Горин подтягиваются тоже. И даже Максим, наплевав на всё, принимается эротично вилять бёдрами.

— Во Ромасенко даёт!

— А Петька?

— Петька вообще супер!

Его в секцию отдать бы.

— Девчонки, ответим нашим молодым и горячим?

Первая линия делает шаг вперёд и продолжает этот батл.

Поля-заводила, Милана, Оля, Рита, Машка и Сонька танцуют возле мальчишек.

— А теперь дадим дорогу нашей старой гвардии!

— Мы не старые, — орёт кто-то из толпы.

— Докажите!

Ой что происходит…

Друзья Яна Игоревича, взрослые, представительные мужчины, потеснив молодёжь, так отжигать начинают, что мы теряем дар речи, смущаясь.

Женская половина одобрительно визжит. Шум в ресторане по децибелам аж зашкаливает.

— Девчонки, ваш ответ…

Их жёны тоже показывают всем присутствующим класс.

В итоге пляшут все вместе. И взрослые и «дети».

— Если свадьбу, то только такую, — смеётся Милана, качая головой.

— Первый раз в жизни вижу, как папа танцует, — обалдело таращится на отца Сонька, испытывая самый натуральный шок.

Да-да. Дарина Александровна вытащила и его на танцпол.

— А теперь жених и невеста идут в центр круга! Зажгите, дорогие!

Решительно направляюсь навстречу своему мужчине.

— Давай, Тата! — кричат мне девчонки.

И я, приподняв полы платья, танцую. Как никогда. Задорно, весело, в меру сексуально. Проигрывать-то не хочется.

Но, похоже, придётся.

Во-первых, мой Кучерявый двигается всё равно гораздо лучше меня. Весь из себя такой красивый и отлично сложенный, он как будто создан для этого.

Во-вторых, где-то слева от меня хорошенько принявший на грудь Игорь Владимирович даёт жару, адаптируя популярные движения ретро дискотек восьмидесятых под современный трек.

— So listen, baby girl…

Марсель, угорает, глядя на то, как дед подбирается ко мне. Это что-то с чем-то!

Звучат финальные аккорды.

Дружно аплодируем.

— Да… Это было невероятно круто, друзья! Игорь Владимирович, я ваш фанат, — Филя показывает ему сердечко. — А продолжает наш вечер медленный танец. Скорее расходимся по парам, дорогие гости! Молодожёны, эта песня звучит для вас!

Улыбаюсь и говорю ей губами спасибо.

Стрелы. Тося Чайкина.

Марсель увлекает меня к себе. Кладу руки ему на плечи. Обнимаю за шею, и мы медленно кружимся, неотрывно глядя друг на друга.

То, как он смотрит… Это что-то такое, невероятное.

Внизу живота порхают взбудораженные бабочки.

Во рту пересыхает, когда наклоняется ко мне.

— Ты такая красивая, — задевает горячими губами ухо. Целует в висок.

— Помнишь эту песню? — глубоко вдыхаю его запах и зарываюсь пальцами в мягкие кудряшки.

— Да.

— Обманываешь.

— Новогодний дискач. Наш первый медляк.

Значит и правда помнит.

— Знаешь, как я нервничала тогда!

— А я так хотел тебя целовать…

— Нельзя было.

— Теперь только мне и можно.

Его губы прижимаются к моим. Двигаются мягко и нежно, но это только поначалу. Уже несколько секунд спустя ураган по имени Марсель Абрамов обрушивается на меня в полную силу.

Так уносит… Забываем о том, что находимся посреди толпы.

Растворяемся в ощущениях. Ярких, глубоких, будоражащих.

Наши тела, измученные затянувшимся предвкушением, едва справляются с тем накалом страсти, которая накатывает жаркими волнами до боли.

Кожа под его пальцами горит.

Каждое прикосновение вызывает бурную реакцию в крови.

Я чувствую его напряжённые мышцы под рубашкой.

Цепляемся глазами, выражая взглядом столько всего. И мои щёки пылают, ведь ясно, что думаем об одном и том же.

— Хочу уже остаться с тобой наедине, — выдыхает обжигающим шёпотом, прижимая мою ладонь к своей груди. — Сбежим?

Его сердце бьётся также неистово, как моё.

— После того, как букет найдёт свою следующую невесту.

— Это скоро?

— Да.

— Отлично.

Мой взор останавливается на паре, танцующей неподалёку.

— Ромасенко рядом с Ритой сам на себя не похож…

Он так осторожен с ней и он так по-особенному ей улыбается.

— Макс влюблён.

— Значит с Викой всё?

— Да, расстались.

Киваю.

Ожидаемо. Нельзя было больше существовать в этом непонятном треугольнике.

— Она плохо себя чувствует, но старается не подать вида.

— Химия — та ещё дрянь.

— Но она ведь выкарабкается, правда?

Такая добрая, светлая девочка. Просто не может быть иначе.

— Конечно.

— Марсель…

— М?

— А расскажи мне о друзьях Яна Игоревича поподробнее, — стараюсь переключить себя и его на нейтральную тему, дабы отвлечься.

— О ком конкретно?

— Обо всех. Паровозовы так и живут в Америке?

— Пока да.

— Тётя Саша — та самая певица, о которой ты говорил, да?

— Ага. Она сейчас в театре выступает на Бродвее, а дядя Илья бизнесом занимается.

— Легальным, надеюсь?

Вспоминается история о его бандитском прошлом.

— Да, легальным.

— А жена твоего крёстного вроде хирург по профессии?

У Абрамовых много родственников. Боюсь что-нибудь напутать.

— Верно.

— А про Ярославу и её мужа расскажи. Безумно красивая женщина. Лицо очень знакомое, хотя я ни разу её не видела.

— Яся Бортич. Очень известная модель. Ты могла видеть её на обложках журналов и в рекламе.

— Точно!

Как я сразу не сообразила.

— У неё капец судьба непростая. Росла в приёмной семье. В подростковом возрасте загремела в колонию.

— Да ты что…

— Не по своей вине.

— А потом?

— Скиталась по Москве. На автомойках работала. Где-то там и пересеклась с компанией Паровоза.

— С мужем она тоже там познакомилась?

— Да. И с первым, и со вторым.

— В смысле?

— Череп, то есть дядя Тоха, дружил с ней раньше, — кивает на сидящего рядом с ней мужчину. — Вообще она была влюблена в его друга Кирилла Дымницкого. Замуж за него вышла в Америке. Сына ему родила.

— Что-то плохое произошло? — предполагаю интуитивно.

— Дядю Кирилла убили, Тат.

Мороз ползёт по коже.

— Антон много лет назад тоже потерял жену. Дочь есть. Сейчас помогает Ясе воспитывать Серёгу. Такая вот история.

— Грустно.

— Зай, — слышу голос матери. — Можно тебя на минутку? Марсель, ты позволишь?

— Конечно.

Нехотя меня отпускает, и я отхожу к маме.

Она, судя по лицу, заметно встревожена.

— Что такое?

Эта тревога стремительно передаётся и мне.

— Там… Твой отец, — сообщает то, чего я уже и не ожидала услышать. — Охрана сказала, он просит, чтобы ты к нему вышла.

С колотящимся сердцем, лавируя между гостями, направляюсь к выходу из ресторана.

Работник службы безопасности открывает дверь, и я оказываюсь на улице.

Жарко. Небо усыпано звёздами. Поют сверчки.

На лестнице, ведущей к парадному входу, курит компания мужчин. Теперь понятно, почему мама пошла следом. Здесь Даня с друзьями.

Торопливо спускаюсь по ступенькам и, быстро перебирая ногами, спешу к зелёной аллее.

Отец стоит у дерева. Всё тот же суровый взгляд. Строгий костюм. Шикарный букет.

— Пап!

Не сдержав своей радости, бросаюсь к нему.

Уцепившись за плечи, крепко обнимаю.

Он обнимает меня в ответ.

Хочется плакать, но я держусь.

— Ты всё-таки пришёл… — мой голос предательски дрожит.