Марна уселась на жесткую кровать. Она думала о Вадиме, думала о Новгороде и о том, какой ужас ей вскоре придется пережить. К битве с хазарами она не была готова. О таком никогда не писала и не думала. Все должно кончиться уже здесь, в Новгороде. Вадим должен поднять восстание. Утред должен умереть. Райан должен убить Синеуса. А Рюрик за это его казнить, выпустив его легкие наружу. Что ж, если Рёрику и его братьям не удастся выжить — не страшно. Главное, чтобы не пострадала она сама и не пострадал Райан. Олег был здесь как рыба в воде, и о нем у Марны волнений никаких не было.
— Что будет, когда моя книга закончится? Быть может, я смогу вернуться домой? Или сама умру, и моя история закончится вместе с историей Райана? Быть может, это мое испытание? Но в чем его суть? Что будет дальше, если со дня на день Райан погибнет, и это будет последней строкой на самой последней странице?
— Я должна учиться драться, — заявила Марна Олегу, когда он пришел проведать ее.
— Забавные вещи ты говоришь, Марна. Тебе незачем. Или не чувствуешь ты себя защищенной рядом со мной?
— Я не понимаю тебя. Не понимаю, что ты говоришь. Учи меня убивать.
Марна подошла к Олегу ближе и коснулась рукой рукояти его меча, что он держал за поясом.
— Тебе нет в этом нужды. Возьмешь в руки меч — придется орошить его кровью. Меч на то и меч, чтобы он не лежал без дела.
Марна слушала его красивые речи, но ничего не понимала. И только пронзала его взглядом, мол, я не уступлю, научи!
— Я знаю… Я знаю, как… — она вертела головой, надувала щеки и активно работала мимикой, пытаясь сказать что-то важное. — Хазары. Да? Хазары? Понимаешь?
— Да… говори.
— Я знаю как.
— Как что, Марна?..
Тогда она огляделась по сторонам. Ничего полезного в комнате не оказалось, и Мирослава изобразила, будто бы в руке она держит меч. Затем она отпрыгнула в сторону, схватилась за живот, закатила глаза и театрально простонала. Олег разразился от смеха.
— Я! Хазары! Понимаешь? — она хлопнула в ладоши и уставилась на Олега большими зелеными глазами. — Если я говорить правильно, и хазары умирать, то ты… учить меня меч!
— А откуда ты знаешь о том, что идем мы на хазаров вскоре?
— Райан. Райан мне сказать, что конунг хочет.
— Добро. Уговор, дева, — Олег протянул Марне руку, и она охотно пожала ее. Его забавляла эта игра. Многие славянские девки были смелыми и ходили в походы с мужьями, и потому Олег гордился, что Марна не отличалась от них. Будет ей и меч, и хазары, забавы ради, а вот до дела никогда не пустит. Пусть в крепости сидит, и чтоб ни один волосок…
Олег пригласил Марну на прогулку по хоромам, показал ей свои детские комнаты, тайные лазы, отвел ее в башенку, из который открывался прекраснейший вид на Волхов. Там-то они и увидели приближающиеся драккары Рёрика.
— Нет времени, — Олег не на шутку переволновался. — Они говорят, ты вёльва. Провидица по-нашему. Да все одно. Ты и впрямь что-то видишь, что-то знаешь?
— Вёльва, — повторила Марна. — Да. Да. Я помогать, — она положила руку на сердце. — Идти. Скорее.
Тогда Олег ринулся обратно в глубь терема, и Марна следовала за ним. Они прервали князя Святослава за очень личным делом, и его черноглазая наложница, взвизгнув, прикрылась простынями и выбежала из спальни. Марна отвернулась и покраснела, потому что увидела князя совершенно голым.
— Объяснись! — рявкнул Святослав, поднимаясь с кровати. Кажется, его нагота совсем не смущала. — Щегол!
— Варяги на подходе, мы видели драккары. Вели их задержать подольше на берегу. У нас мало времени, чтобы поговорить о самом главном.
— Ожидайте в тронном зале, — уже спокойно ответил Святослав и отмахнулся от Олега, прогоняя его.
Марна не знала причин таких плохих отношений между Олегом и его отцом. Она никогда не писала об этом и не вдавалась в подробности. Олег был ее второстепенным персонажем и имел не больше трех фраз за всю книгу. Но не теперь. Просто пока что ей это неведомо, как многое изменилось.
Ужин был отложен, и потому многие собравшиеся в зале были голодными, злыми и раздраженными. Варяги уже высаживались на берег и ожидали, когда их пустят в крепость, чтобы начать подготовку к походу на хазар. Вадим, брата Святослава, был воеводой. С ним рядом также стоял его главный дружинник и правая рука, чернобровый, высокий и симпатичный мужчина, которого звали Пауком. Мирослава отметила, что Паук совсем был похож на Глеба. Что-то в них обоих было татарское.
— Райан, выйди вперед, — Олег позвал трэлла, и тот вышел из тени. — Это Райан, варяжский трэлл.
— Трэлл? — Святослав поднял бровь.
— Раб.
— Что ж…
— Райан кое-что знает о планах конунга Рёрика. Расскажешь, Райан? — Олег уступил место трэллу, и тот подошел к длинному деревянному столу, на который падал свет от лучин. Остальные лица были в тени, и видно было только кончики их носов.
— Я расскажу, но какова оплата?
— Оплата? — удивился Святослав, а затем рассмеялся. Другие глядя на князя повторили за ним, и так смех по цепочки передавался от одного к другому, окружая Райана. Не смеялись только Олег, Глеб и Марна. — Ты же раб! О какой оплате ты говоришь? Ты жив! Этого хватит тебе? Ха-ха-ха… Оплата! Вот это шут!
— До этого вы и не знали, что такое трэлл. А теперь я в миг стал рабом? Я свободный человек. Меня зовут Райан МакДауэлл. Я пришел из Ирландии, там мой дом и я… свободный человек.
— Скажи ему, что я сейчас же перережу ему глотку, если он не перестанет лязгать зазря, — рявкнул Святослав, обращаясь к Олегу. — Скажи ему! — князь ударил кулаком по столу, и тот захрустел.
— Вы теряете время! — Глеб вышел вперед, и только тогда Святослав заметил, что у его сына больше не было правой руки. — Что с вами не так? Новгороду угрожают варяги! Самые сильные и бесстрашные воины, каких только видели боги! Райан, расскажи нам все! Иначе с нами же и останешься в земле! И никакой тебе Ирландии!
— Я расскажу. Если здесь и сейчас, в этом зале, меня признают свободным человеком.
Святослав сжал челюсти и кулаки. Вадим сверлил взглядом то трэлла, то брата. Глеб выдохнул и закатил глаза.
— Чего ты хочешь? — вдруг начал Вадим, человек, куда благороднее и спокойнее своего брата. — Чего ты хочешь, Райан МакДауэлл? Если твои вести и знания спасут наш город и армию, мы не оставим тебя без вознаграждения. Боги тому свидетели.
— Имя у меня есть. Как и знания, и честь, и память о моих великих предках, и мой Бог. Но у меня нет положения, нет земли или лодки, чтобы вернуться туда, где у меня уже есть земля.
— Может, ты еще на мое место сядешь? — Святослав соскочил с кресла, на котором сидел, и сделал шаг в сторону, будто призывая Райана к действию. — А? Присядешь?
— Хорошо, — ответил Вадим и легко коснулся рукава своего брата, чтобы успокоить его и вернуть на место. — Я люблю свой народ и свое племя, и свой город. Как и князь. И, конечно, жизнь каждого новгородца стоит дорого. Будет тебе одна ладья и один удел у Волхова, в самом первом конце, в земледельческом. Останется тебе только найти ремесло по душе — в Новгороде нет места ленивым и тугодумам. Здесь каждый трудится с пеленок.
И тогда Райан, услышав желаемое, начал говорить.
— Конунг Рёрик и его армия действительно выйдут на поле боя. Но это лишь пыль глаза всем славянам. Как только вы одержите с их помощью великую победу, ее сладкий вкус затмит ваш разум, и вы будете мнить, что варяги теперь — ваши друзья.
— Бред! Никогда тому не бывать!
— Не бывать!
— Почему же им не сделать этого сразу? Не воткнуть нам нож в спину? Зачем же к хазарам? — спросил Паук и почесал под левым глазом. — Ведь вот они, здесь, уже на берегу!
— Крепость Хольмгарда неприступна. Вас нужно выманить на поле боя. Вы потеряете многих из своих после битвы с хазарами, а опосля, если выживете, на радостях и не заметите, что главный враг еще здесь, прямо перед носом. К тому же, часть уговора — это освободить их пленных из вашей темницы, а затем сыграть свадьбу Ольги и Утреда, верно? Каждый человек дорог для конунга Рёрика. Он не будет действовать заранее, чтобы потерять их. Я также слышал о том, что конунг направлял гонцов и к другим племенам, но мне неизвестно, получил ли он соглашение.
