Выбор Ларса был очевиден. Не было ему дела до жены, когда перед ним стояла вёльва — союзница богов, вёльва, которая подарит викингам не одну победу и прославит их на века. Вёльва, за которую он получит тысячу серебряных монет и купит себе лучший меч и новую рабыню. И к черту эту жену, рожающую уродливых дочерей!

Все четверо, Глеб, Алинка, Олег и Марна, вскочили на ноги. Олег тут же прикрыл своей спиною вёльву, а Глеб — Алинку. Рука его никак не могла зажить и теперь, перевязанная, не работала. Ларс вытащил стрелу из-за спины, натянул тетиву и тут же выстрелил из лука. Короткий женский крик, и Алинка лежит на руках Олега.

— Зачем? Зачем, дурная? — шепчет он ей и не верит, что стрела, предназначенная для его сердца, оказалась в сердце Алинки. — Я же…

Но говорить было некогда. И Олег, вытащив топорик, которым он накануне рубил ветки, побежал к коню Ларса, чтобы стянуть его на землю. Глеб в это время бежал с другой стороны, чтобы отвлечь его. Марна видела, как Ларс ловко отогнал от себя Глеба мечом. Как Олег вонзил топор в его лодыжку, и тот завыл. Глупо было приходить одному. И, казалось бы, победа словен была предрешена, как Ларс нашел самое сильное оружие. Слово.

— А ты знаешь, как я нашел вас? Знаешь, почему не сгинул в болотах? — муж Иттан отвлекал Олега речами. Глеб лежал на земле раненный в ту же руку, в которую Ларс прежде вогнал стрелу. Он извивался от боли.

Теперь Олег с топориком и Ларс на коне остались один на один. Они ходили кругом, выжидая лучший момент, чтобы напасть.

— Ефанда рассказала мне о вашем пути через болота. Сказала, Олег через болота пойдет. Рассказала про все твои уловки и секретные пути, где топей нет и как их обойти, — Ларс шептал, будто змей, и щеки Олега полыхали румяным огнем.

— Я тебе не верю.

— Сказала, ты когда впервые шел в Алаборг, метки на деревьях оставлял топориком. Сказала мне, чтобы я по ним и шел. Я и пришел.

Марна не понимала, о чем говорили те двое. Но она видела, как Олег совсем поник и как боевой дух его упал.

— Эй! Ларс! — крикнула она всаднику, набравшись смелости. А дальше и не знала, что говорить.

Он обернулся и посмотрел на вёльву внимательно.

— Я… вёльва… — начала она медленно, вспоминая слова, каким учил ее Райан. — Я есть сказать тебе что. Что-то.

Ларс не смел говорить с ней. Только слушать.

— Умирать, — шепнула Марна, увидев, что Олег приготовился нанести удар.

Словен ловко бросил топорик, и тот вонзился в правый висок Ларса. Варяг упал с белого коня замертво.

— Ты спасла мне жизнь, — прошептал Олег Марне, но был ужасно грустен. А затем он вдруг безмолвно заплакал, и потому отвернулся. Стоны Глеба привели его в чувства, и словен бросился помогать брату.

Алинка уже давно была мертва и остывающая лежала в ногах Мирославы. Мире было неприятно, жутко, но она была готова. Она уже вынимала Линн из петли, и потому не побоялась теперь и Алинке закрыть глаза.

Глеб умолял Олега отрубить ему немедленно руку.

— Она убивает меня, — стонал он, разрывая зубами рукав.

Мирослава подошла ближе, чтобы предложить помощь. И когда она увидела черную распухшую руку Глеба, она знала, что будет дальше. Олег вставил кляп в рот брата, а затем взял его меч.

— Обожди, — Мирослава остановила Олега и протянула ему свою руку, прося меч.

— Ты хочешь сделать это? — удивился Олег.

Марна покачала головой и кивнула подбородком на костер.

— Дезинф… Очистить. Через огонь.

— Твоя правда. Я понял, о чем ты.

Олег благодарно кивнул Мирославе головой. Он и сам знал о важности такого действия, но сейчас запамятовал обо всем. Слова Ларса об Ефанде не выходили из его головы. Была ли эта правда? Или Ларс обманом вытянул все это из его сестры? Или еще от кого?

— Боги любят справедливость. Отнимают что-то. Дают что-то взамен, — говорил он Глебу, нагревая меч. — Заберут у тебя руку. А отдадут Иттан. Муж ее мертв. Твоя женщина отныне свободна. Думай об этом. Думай о чем-нибудь хорошем. Ты готов?

Глеб закивал головой. А затем он кричал так, что вороны поднялись над опушкой и закружили над ней. Кричал так, что все животные попрятались по своим норам, а птицы — по гнездам. Руку отрубить было тяжело. Олег наносил удар за ударом, а кость никак не давалась.

Этот самый крик помог и следующему путнику. Он, потеряв Ларса из виду и блуждая по болотам уже какой час, нашел этот крик спасительным. Марна первая увидела Райана и не поверила своим глазам.

Совсем без волос, одинокий странник, с кожаной сумкой, перекинутой через плечо, и деревянным посохом, он вышел из леса и остановился в раздумьях, что делать ему и что говорить.

— Райан! — Марна тут же бросилась к нему, чтобы обнять.

Трэлл стоял неподвижно, улыбался, но стеснялся обнять Марну в ответ. Олег, закончив с рукой Глеба, тут же взял меч и подошел к Райану, угрожая ему.

— Это ты привел Ларса?! — Олег говорил с трэллом на скандинавском.

— Я покинул своего хозяина в потемках ночи, чтобы следовать за Ларсом. Чтобы найти вёльву. Не он шел за мной. Я шел за ним.

— Зачем тебе вёльва?

— Это уже наше с нею дело.

— Я не верю тебе, — Олег слегка ткнул острием меча Райана в грудь.

— Постойте… — Марна встала между Олегом и Райаном и обратилась ко второму. — Я верно… понимать… что ты… сам… от Харальд?.. Боже, — она нервничала, потому что не знала, как говорить.

— Я ушел от Харальда, Марна.

— Ушел от Харальда… — повторила шепотом Марна и расцвела. — Ты смог. Ты смог, — добавила она уже на русском. — Я горжусь тобой, Райан МакДауэлл. Я горжусь тобой!

Так, Марна, сама не зная того, вдохновила Райана на первый его поступок. На первый шаг к свободе, которого она все эти дни ждала от него.

— Отпусти его, Олежа, — тогда она повернулась к словену и ласково коснулась его руки, в коей он держал меч. Ласка и доброе слово всегда были могучее любой силы. И Олег это знал.

Так путники потеряли Алинку и руку Глеба, но нашли Райана. Боги справедливы. Отнимая, они всегда дают что-то взамен. Едва дождавшись рассвета, они похоронили Алинку, утопив ее в болоте. Олег не мог хоронить ее по славянским обычаям и разводить костер здесь, в лесу. Это было бы опасно, потому как огонь разошелся бы до самого моря, а затем привлек бы и варягов. Но оставлять на земле он ее не мог, потому утопил. И как только болото затянуло кончик ее носа, путники двинулись дальше. Олег вел коня Ларса, и Глеб был верхом. Они давно вышли из болот, и теперь путь был ровным и сухим. Райан и Марна шли позади. На мгновение она остановилась, чтобы собрать непослушные и грязные волосы в пучок, и Райан решил помочь ей.

Мирослава вздрогнула от его прикосновения: оно на удивление оказалось нежным и аккуратным. Райан заплел ее волосы в тугую косу. Сделал он это ловко и быстро, точно не в первый раз.

— Откуда?.. Где ты этому научился? — Мирослава слегка повернула голову, пытаясь взглянуть ему в лицо, оно было серьезным и сосредоточенным.

— Моя сестра. Маккенна. Я часто заплетал ей волосы, — догадался он о том, чем она интересуется. — У рук хорошая память.

Райан перевязал косу небольшим куском ткани, что взял в мешке.

— Прости, что сомневался в тебе. Ты сказала правду. Маккенна жива. И я здесь, чтобы узнать больше. Я знаю, это может быть неравноценный обмен. Поэтому проси меня обо всем, что вздумается. Я буду теперь твоей правой рукой, твоими глазами и твоим голосом, когда понадобится. Ты поможешь мне найти ее?

— Я… — Мирослава растерянно посмотрела на Райана. — Я не понимаю.

— Ничего. Я научу тебя языку. И тогда мы вернемся к этому разговору.

— Эй! Вы там! Хватит чесать языками и поторапливайтесь! — Олег крикнул на скандинавском, и Марна уловила в его голосе ревнивые нотки.

В животе девушки громко урчало, и она рассмеялась.

— Пей больше воды, — Райан протянул ей самодельную фляжку, которую отстегнул от ремня на талии.

Так, у Мирославы продолжились языковые уроки. Каждый вечер, сидя у костра за ужином, Райан учил ее, а Олег занимался рукой Глеба. Точнее тем, что от нее осталось.