Руки дрожали после вчерашнего, а может, возвращалась температура. В груди болело, начинался кашель, но Туттон упрямо разбирал улику за уликой, проводил анализы, сверял данные, составлял карту места. В дверь постучали.

— Да.

Лохматая голова мальчишки-стажера показалась в проеме.

— Офицер Туттон, тут фотографии следов распечатали.

— Клади на стол, — не поднимая головы, приказал криминалист, — скоро посмотрю.

Мальчишка повиновался и ретировался, не желая оставаться один на один с Ником. Даже до этого дела о нем ходила дурная слава: взрывной, пьющий, неуравновешенный сынок Эрика Туттона. С ним старались не связываться. А после вчерашнего никто в управлении не сойдет с ума настолько, чтобы остаться с ним в кабинете дольше, чем требуется для выполнения должностных инструкций.

На фотографиях были следы, расположение объектов на площадке, окна домов. Ник фотографировал практически все, что видел, чтобы сохранить как можно больше деталей. А вдруг пригодится? Из-за нехватки опыта, возможно, он перестарался. Он плохо помнил, как именно работал на месте, все мысли крутились вокруг Магдалены, их прошлого, его настоящего и будущего. Но базу собрал внушительную. Окурки, отпечатки ног, жевательный табак. Разлетевшиеся во все стороны детали автомобиля.

Ник отложил фото и снова набрал номер Джеймса — телефон отключен. Позвонил на центральное КПП. Информации о том, что Джеймс Смит выезжал из города, нет. Либо он воспользовался одной из нор, либо еще здесь. Ник запросил домашний адрес Смита на его месте работы. Доехать, что ли?.. Он уже схватился за трубку, чтобы сообщить о своих подозрениях Грину, когда в дверь снова постучали.

— Да?

Эту женщину он видел утром краем глаза. Агент Арабелла Стич выглядела безупречно. Или ему, измученному болезнью, похмельем и горем, так казалось.

— Вы мне нужны, Туттон, — тоном, не терпящим возражений, сказала она.

— Джеймс Смит пропал, — выдал он, машинально смахнув с бровей липкий пот. — Я нашел на площадке жевательный табак. Смит жует табак. Он же ставил камеры. Он пьяница и техник, вхож в управление. Живет в Спутнике-7 всю жизнь. Он может что-то знать. Его легко купить, еще легче запугать. Надо проверить. Не могу до него дозвониться.

Агент не улыбнулась. Она закрыла за собой дверь и подошла к криминалисту.

— Вы плохо выглядите, — сообщила она.

Ник нервно рассмеялся.

— Я бы посмотрел на вас в подобной ситуации, агент.

— Нет, вы не поняли. Вы выглядите плохо. Вы нормально себя чувствуете?

Он хотел ответить, но приступ кашля прервал речь. Успокоившись, Ник откинулся на спинку кресла. Кажется, действие препаратов сходило на нет.

— Я не пойду домой, — хрипло сказал он. — Выпью лекарство. Что вы хотели?

— Нужно все ваше внимание и концентрация, Туттон. Мы должны отсмотреть видеоряд.

— Этим вроде занимаются?..

— С других камер. Есть две камеры, которые частично перекрывают площадку. Возможно, тот, кто нам нужен, попал под одну из них.

Ник выпрямился. Тело тут же ответило тошнотой, но он проигнорировал сигнал.

— Я готов, агент, — сообщил он, хотя и понимал, что это ложь. — Мы можем разместиться здесь.

Арабелла кивнула. Села на место Лионеля Тодда, бросила сумку на свободный стол и включила компьютер.

— У вас есть лекарства? — спросила она.

— Да, я разберусь. Мы будем искать Джеймса?

— Мы будем искать всех, кто ходил той ночью по площадке. Вы объявили Смита в розыск?

— Нет оснований. Надо доехать к нему домой. Адрес мне прислали. Вроде бы.

— Видео в приоритете.

— Есть, мэм.

Ник снова закашлялся. Разозлился на себя, достал из ящика стола фляжку, сделал пару глотков и прикрыл глаза, то ли от блаженства, то ли от стыда. А зачем, собственно, он выпил алкоголь? Видимо, Стич была того же мнения. Когда она вырвала флягу у него из рук и ударила по лицу, Туттон опешил.

— Вы с ума сошли, агент?! — вскрикнул он, схватившись за скулу.

— Не сметь пить при мне в рабочую смену! — прошипела Арабелла. — Соберитесь, офицер.

— Есть, мэм.

Стич смерила его неприязненным взглядом, но быстро взяла себя в руки. Она напоминала известную английскую или американскую актрису. Достаточно рослая, очень худая, прямая, волосы собраны в низкий хвост, на глазах темные очки. Ник смотрел на нее и думал, что хотел бы иметь такого наставника. А если бы она была помоложе, то у него не осталось бы шансов. От Арабеллы волнами исходила тугая энергия человека, который видел в этой жизни все. Она двигалась мягко и уверенно, как большая кошка. Вот и сейчас она прошла в кабинет, как будто всегда здесь работала, сняла пиджак, оставшись в белой рубашке, закатала рукава, достала из сумки съемный диск и подключила все к компьютеру, который тут же возмущенно зажужжал: техника в управлении явно не жаловала лишнюю нагрузку. Равно как и люди.

— Лекарство, — холодно сказала агент, не поднимая на него глаз. — Или вы идете и пьете таблетки, или я поставлю вам капельницу. Поверьте, я умею. И ни один специалист в городе мне это не запретит.

— Ладно.

Ник наклонился и чуть не потерял сознание, когда в глазах потемнело. Почти на ощупь он нашел аккуратно упакованную Лизой аптечку. Вытащил оттуда нужные препараты.

— Может, и правда капельница лучше, — прошептал он. Едкие таблетки пришлось запить большим количеством воды. Криминалист откинулся на спинку кресла, думая о том, что его печень и почки явно не рассчитаны на такие дозы. Но что ему остается?

— Отчаянный малый, — все так же глядя в компьютер, прокомментировала Стич. — Алкоголь, потом лекарства. Ладно, надеюсь, в голове у вас достаточно прояснится уже минут через пятнадцать. Мы должны найти этого ублюдка.

— Это может быть Джеймс Смит.

— Значит, вы сможете его узнать.

— Если я прав.

— Не страшно ошибаться, офицер Туттон. Намного хуже ничего не сделать тогда, когда мог сделать.

Арабелла подняла на него глаза, и Нику, вопреки ее словам, стало очень страшно. И очень стыдно. От лица отхлынула кровь, веки защипало. Он резко отвернулся, делая вид, что разбирает бардак на столе. Она видела его досье. Она знает, что он сделал. Чего он не сделал. От кого он не защитил свой брак и свою жизнь. Кому позволил все перевернуть. Кому всегда все спускал с рук. Она читала его легко, почти играючи.

— Я все сделаю, — пробормотал он чуть слышно, избегая внимательного взгляда агента.

Арабелла медленно кивнула. Потом неожиданно подошла к Нику и коснулась прохладной ладонью его лба. Мужчину начало мелко трясти. Видимо, температура снова скакнула…

— Господи, у вас жар.

Он услышал ее слова сквозь туманный бред. Мысли расползались.

— Вам нужно домой.

— Нет.

— Чертов упрямец.

Он почувствовал, как Арабелла потянула его за руку, и послушно встал. Покачнулся. В глазах потемнело, он буквально ничего не видел. Агент помогла ему добраться до дивана, который стоял тут же. Помогла лечь. Его мелко трясло от озноба. Открывать глаза было больно. Ник думал только о том, что должен работать. Но тело отказывало, разваливаясь на глазах.

Он с некоторой отчужденностью слышал, как она вызывает скорую, диктует адрес, перечисляет симптомы.

— Я никуда не поеду.

— Они сделают укол и поставят катетер.

Некоторое время спустя

Ник не знал, сколько проспал. Может, час, может, несколько часов. Рука затекла, он попытался изменить положение тела, но не смог.

— Не дергайтесь. — Арабелла Стич сидела за его рабочим столом, напряженно вглядываясь в монитор. — Я отсмотрела пару часов пленки с одной камеры, сделала кое-какие заметки. Рукой не шевелите! Капельница.

— Что вы мне вкололи?

— Ну сначала анальгетик, у вас была критическая температура. Сейчас классические тридцать восемь, жить будете. Капельница с витаминами и физраствором, ничего экстремального.

— Мне легче.

В голове явно прояснилось, хотя он чувствовал себя так, будто пробежал марафон. Арабелла посмотрела на него поверх стекол очков.