Среднего роста, настолько толстый, что похож на шарик. Волосы на голове остались в прошлом, как и манеры.

— Я повторяю, кого ты притащила в мой дом, бесстыжая девчонка, — его голос гремит, как иерихонская труба. Наверно весь квартал уже прильнул к окошкам, чтобы посмотреть, кого же притащила Санна.

Представляю, как много «добрых» пожеланий он получит от поднятых среди ночи соседей.

Бесстыжая девчонка, которая выше его на голову, и зарабатывает наравне с мужчинами, робко подходит к нему.

— Дядя, это по работе, я же говорила вам, что сейчас работаю в императорском дворце, — взволнованно говорит Санна, надеясь, что он перестанет орать, как потерпевший.

Я открываю рот, чтобы поучаствовать в дискуссии, но благоразумие побеждает на этот раз, и я его захлопываю.

— Идите спать, утром поговорим, — милостиво разрешает он и мы шмыгаем в небольшую дверь дома.

Санна ведёт меня к широкой низкой кровати, по типу топчана. Я с облегчением снимаю обувь, чулки, пояс и ложусь. Раздеваться до нижнего белья не решаюсь. Санна выходит в другую комнату и возвращается уже переодетой в ночную одежду. Подаёт мне лёгкое светлое платье.

— Это ночное платье моей сестры Эми, вам, барышня будет как раз, — я облегчённо вздыхаю, не люблю спать в одежде и иду переодеваться.

Когда мы с Санной устроились вдвоём на одной кровати, я тихо спрашиваю:

— Тебя же со мной Гио послал?

— Нет, конечно, с чего вы взяли? — она совсем не умеет лгать.

— С таким дядей, как у тебя ты ни за что не оставила бы работу, — говорю я сквозь сон. Я так устала, глаз просто слипаются. Кажется, я даже недослушала ответ Санны, как уснула.

В носу что-то мешает, щекочет, отмахиваюсь рукой, переворачиваюсь на другой бок, чтобы доспать. Но противный дискомфорт перемещается на щёку. Открываю глаза и упираюсь в выкрашенную бледно-голубой краской стену.

Переворачиваюсь. Опять закрываю глаза. Померещится же такое.

— Открывай глаза, соня. Уже два часа по полудни, — говорит до боли знакомый голос.

— Ты, что здесь делаешь? — с надеждой спрашиваю я.

— Принёс тебе Молли Бу. Она нашла меня вчера во дворце и успокоилась, пока я не привёз её к тебе, — голос у него весёлый и одет, как простой горожанин.

— Значит, говоришь, о кошке моей позаботился, спасибо тебе большое, — запальчиво говорю я. Обида подступает к горлу. Но если я сейчас снова сорвусь, то могу потерять Гио навсегда.

— Не злись, тебе не идёт. Я принёс тебе кое-что из вещей, более подходящее твоему новому жилищу, — делает попытку к примирению Гио.

Заботливый какой, даже вещички прихватил. Давлю в себе обиду. Может всё-таки лучше высказать ему всё, что думаю?

— Прости, что не поверил тебе, — первым идёт на уступки Гио.

— И ты прости, — делаю шаг навстречу. — На меня с момента перехода столько всего навалилось. Не каждый день тебя пытаются убить.

— Поэтому я не возражал, чтобы ты ушла из дворца. Там всегда найдётся лазейка, чтобы сделать ещё одну попытку.

Он дотрагивается до моего лица, тыльной стороной ладони проводит по щеке.

— Я не спал всё ночь, переживал, куда ты пошла

— Санну не ты за мной послал? — напрямую спрашиваю я и замираю в ожидании. Скажи, что ты, скажи. Я буду знать, что беспокоишься, переживаешь, чтобы я не пропала в этом мире.

— Только пойми всё правильно, — начинает он. — Ты постоянно передёргиваешь и не даёшь объяснить причину моих поступков.

От нетерпения я сажусь на кровати и его взгляд тут перемещается на мою грудь, кажется, он уже забыл, что хотел сказать. Я опускаю взгляд на свою ночную одежду. Мне не удалось разглядеть её ночью. Да, она слегка просвечивает. Натягиваю одеяло до груди, чтобы не отвлекать Гио ненужными мыслями.

— Ты мне хотел сказать, что послал со мной Санну, — возвращаю я его к теме разговора.

— Ты не лилия, ты лиса, — улыбается он и наклоняется, чтобы поцеловать. Я закрываю губы ладошкой.

— Не хочу, чтобы ты отвлекался, — улыбаюсь я, раздумывая как бы мне умыться поскорее.

— Она сама захотела пойти с тобой, облегчив мне задачу, — признаётся он. — Учитывая, что она отдаёт заработанные деньги семье, я ей заплатил.

Он ловким движением усаживает меня на колени. Я даже охнуть не успела. Наклоняется к губам.

— Санна, негодная девчонка, ты решила устроить в моём доме притон? — раздаётся зычный рёв главы семейства. Он стоит в дверях, его жирная туша трясётся от праведного гнева, изо рта брызгает слюна. Мерзкое зрелище.

Я даже рада, что он появился сейчас. Может быть, Гио поймёт, что безраздельная власть губительна. Вот дядюшка Санны, оставил семью без средств к существованию, и для империи это нормально, никто не привлечёт его к ответственности.

— Чего вы так надрываетесь, уважаемый? — подливаю я масла в огонь, не давая Гио повернуть голову. Вдруг этот истеричный хозяин жизни видел портрет императора и даже может сопоставить некоторые вещи. — Вам что Санна не все деньги отдала или вы хотите больше?

Появляется Санна, красная от смущения. Я делаю ей знаки, чтобы не вздумала говорить, кто сейчас перед ним.

— Ах, ты негодяйка, сейчас же выметайся из моего дома, — брызжа слюной вопит высокоморальный дядюшка. У меня аж в глазах потемнело от злости. Гад какой!

— Так может, я тогда пойду в дом Санны, а вы останетесь в своём доме? — раззадориваю я его. — Я гостья Санны и не вам выгонять меня из дома.

Я встаю с кровати, а точнее, с колен Гио, заслоняя его собой.

— А вы как узнали, что я приду с Санной? И ещё поджидали нас здесь ночью? — после трёх покушений на мою, в сущности, ничем не примечательную особу я стала крайне подозрительна.

Своё первое похищение, когда я только вступила на землю империи, я тоже отношу к покушению. Вот только Гио не знает об этом происшествии.

— Барышня, простите, я была обязана поставить дядю в известность, что вы будете жить у нас какое-то время, — голос у Санны виноватый.

— А, что у нас сегодня на завтрак? — спрашиваю я, зная, что раз Гио заплатил за моё проживание, то он и о питании позаботился. Пусть полюбуется на зарвавшегося нахала. — Я ужасно хочу есть. Не ела с прошлого обеда.

Санна становится малинового цвета.

— У нас на завтрак обычно молоко и хлеб, — выдавливает она из себя.

Я, конечно, всё понимаю. Дядя — глава семьи, отнимает у тебя деньги. Но неужели мозгов не хватает, не называть точной суммы заработка. Отдавать половину. А на другую половину хотя бы еду нормальную покупать.

— Да, ты вообще останешься без еды. Давай одевайся и выметайся из моего дома. Больно нужна ты императору, что он выгнал тебя из дворца, — гаденько смеётся он. Гио уже несколько раз порывался встать, но я держу его, опершись попкой на его спину. — Я уже договорился, отработаешь эту ночь и о жилье не надо будет думать. Ты девка красивая, не пропадёшь.

— Дядя, как ты мог продать барышню. За неё заплатил император. Я отдала тебе все деньги до последнего талана. Император заплатил золотом, а ты его невесту в рабство продал? — на Санну страшно смотреть, как она волнуется.

Вот что это за телохранитель, который ставит своего дядю выше работы? Странные законы в империи. Я разворачиваюсь к Гио.

— Лучше бы ты мне нанял мужчину телохранителя, — говорю я. — Посмотри, она же не может возразить этому ублюдку. Какая же тут охрана? А может, они вообще в сговоре?

Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Санна закрыла лицо руками и расплакалась. Хорошая же она баба, только вот не может ярмо с себя сбросить, в виде наглого пройдохи-дядюшки.

Не собираюсь отказываться от Санны, в конце концов, я к ней привыкла. Но шоковая терапия ей не помешает. А то ишь, ты удумала под дядюшку прогибаться. Да она сама стала уже главой семьи.

— С ума сошла, тебе мужчину нанимать, — усмехается Гио и разворачивается.

Искажённую страхом физиономию дядюшки нужно было видеть. Я готова смотреть на это зрелище вечно. Прекрасный вид.