Любовь слишком сильное слово. Она мне была интересна в подростковом возрасте. Браки же строятся на трезвом расчёте, а не на эмоциях.

— Спасибо, что сразу и честно сказал, — её голос полон боли.

Мне тоже больно, когда мне не верят, обвиняют непонятно в чём. В конце концов, каждый делает свой выбор, мы свой сделали.

Почти уверен, что она опять предпримет попытку остаться. Мне же сейчас выгоднее, чтобы она убралась из дворца.

Только я Санну с ней отправлю. Пусть поможет, поддержит. Кто бы ни придумал избавиться от неё, поймёт, что я опять свободен и отстанет. Лиля будет жива.

Отдам последние распоряжения Санне и пусть катится на все четыре стороны.

Санна подхватывает меня под руку, и мы бредём с ней к воротам дворца.

— Барышня, зачем вы ушли из дворца? Император переживает, — таким странным способом Санна решила поднять мой дух.

Говорить я пока не могу. Положа руку на сердце, и не хочу. Что говорить? О новом разочаровании в мужчинах. О страхе, который не отпускает и за каждым кустом мерещится убийца. Или о том, как больно на душе из-за пропажи Молли Бу. Я даже подумать не могу, что тот изверг, который пытался убить меня, убил мою кошечку.

Гио, который обещал защитить и не отдавать меня никому, просто отошёл в сторону. Он не решает мои проблемы, он их создаёт.

Выходим с Санной из дворца на широкую, освещённую фонарями улицу. Интересно, как они работают? С помощью магии, что ли?

— Куда пойдём, барышня? — спрашивает Санна, а я лишь пожимаю плечами.

Только сейчас замечаю мой узелок с вещами в руках девушки. Не могу расспросить её, почему он отпустил меня? Считает ли воровкой?

— Тогда пойдёмте ко мне. В тесноте, да не в обиде, — Санна улыбается.

Я благодарно смотрю на неё и обнимаю за талию, уткнувшись лицом ей в рёбра. Санна обнимает меня в ответ. Так и стоим несколько минут.

— Я живу с мамой. Отец умер четыре года назад. Ещё с нами живут две сестры и младший брат, — я удивлённо смотрю на неё. У них столько народа в доме и ещё я свалюсь как снег на голову. — Домик хоть и маленький, но и вам найдётся местечко. Тем более что моя сестра скоро выходит замуж.

Про замужество сестры сказано с тоской в голосе. То ли сестра недовольна предстоящим замужеством, то ли сама Санна. А что, бывает же так, что сестра выходит замуж за твоего любимого. И любовь к жениху сестры бывает платонической. Сколько же скелетов хранится в шкафу у Санны?

Обнявшись, мы бредём к её дому. Чем дальше от дворца, тем уже улицы и меньше фонарей. Пока не пришли, нужно разобраться, что так огорчает Санну. Не из любопытства, а чтобы не попасть впросак или каким-нибудь вопросом не обидеть хозяев.

— Ты недовольна замужеством сестры вообще или конкретно с этим мужчиной? — спрашиваю я.

— Всё так сложно, барышня, — Санна останавливается. — У нас в империи женщины живут только под покровительством мужчины.

Я киваю, мол ты уже рассказывала об этом.

— Женщина, когда выходит замуж, переходит в род мужа и он заботится о ней и их детях, даже когда муж умрёт, — с тоской в голосе говорит Санна.

— Не так уж и плохо, согласись? — делюсь своими мыслями я. — Семью не оставляют без поддержки.

Я вспоминаю законы своего мира, где женщине приходится выживать одной.

— Может быть, кому-то и хорошо, но наш глава рода бесчестный ублюдок, — Санна закрыла рукой рот и оглянулась, не услышал ли их кто. Её трясёт от негодования. — Вместо того чтобы поддерживать семью брата. Он обирает нас, обрекая на существование в проголодь. Забирает почти всё, что я и сестра зарабатываем.

— Так, из твоего рассказа, я поняла, что глава рода брат твоего отца, правильно? — она кивает.

— Я не пойму тебя. Ты работаешь в императорском дворце. Общаешься с Гио с глазу на глаз и не пожаловалась на своего дядю? — я, видимо, до конца не понимаю местный колорит и традиции.

— Ну, что вы, — она замахала руками, как ветряная мельница, — жаловаться нельзя.

— Нельзя по закону или нельзя потому, что хуже будет? — любопытствую я, а Санна смотрит на меня с таким безмерным удивлением.

— Так, никто не делает, — убеждает она меня.

— Санна, ты меня убиваешь. Что значит никто не делает? Значит, будь первой, кто сделает. Какого чёрта терпеть притеснения какого-то ублюдка и даже не пытаться исправить положение. Ты же единственная из семьи можешь это сделать. Подумай об этом.

Она в растерянности кивает. Сегодня, похоже, ночь открытий для Санны. Она выглядит так, словно на неё снизошло божественное откровение. Стоит и хлопает глазами.

Какие прелестные законы и традиции в империи. Вся власть принадлежит мужчинам. Даже Санна, которая вполне самостоятельно может себя прокормить должна подчиняться какому-то мужику. У меня в голове не укладывается такая ситуация.

— С замужеством, что не так-то? — возвращаюсь я к теме нашего разговора. — Сколько ей лет?

— Эми недавно исполнилось восемнадцать, — с нежностью говорит Санна и лицо её озаряет гордостью за сестру. — Она лучшая вышивальщица в империи.

Интересная картина получается. Девушка — лучшая вышивальщица, а семья влачит жалкое существование.

Меня так и тянет сделать революцию в отдельно взятой семье. Недаром же я встретилась с Санной, а сейчас бреду к ним домой.

— Эми встречалась с парнем. Он старше неё немного, но небогат. Служил в гвардии императора. И чтобы заработать на свадьбу, подался в наёмники. Отец обещал, что не будет выдавать Эми замуж пять лет, до его возвращения.

— Резонно, — тихо говорю я. — Ей сейчас восемнадцать, в девятнадцать ещё не старая дева и вполне может составить хорошую партию.

— Да, барышня так и есть, — соглашается Санна. — Пять лет ещё не прошло. Дядька выдаёт её замуж за своего богатого соседа, старше Эми на тридцать лет. Да, он старше даже дяди.

— А как же слово, которое дал твой отец другому парню? — я почему-то сочувствую незнакомому человеку.

— Дядя сказал, что тот договор умер вместе с отцом, — Санну при упоминании дяди начинает трясти от злости. — Ему заплатили за сестру хорошие деньги. А Эми похудела, боюсь, как бы чего не сделала с собой. Мама не спускает с неё глаз.

Да, ситуация патовая. Должна же быть на таких му… ой чудаков управа, в конце концов. Творится полнейший беспредел. Куда смотрят власти.

— Санна, а что, если тот парень погиб? — спрашиваю я. — Не смотри на меня так. Профессия наёмника не самая безопасная.

— Он не погиб. Я слышала, что он был в отряде герцога Ренделла. И даже говорят его правой рукой. А когда герцог ушёл, то оставил ему свой отряд.

— Откуда ты знаешь? — любопытствую я. Если есть такие подробные сведения, то может есть и возможность послать весточку о предстоящем замужестве любимой девушки.

Правда есть вариант, что он нашёл себе новую любимую девушку. Шальные деньги портят людей.

— Слышала во дворце, — говорит она. — Вот мы и пришли.

Рассмотреть в темноте, куда я попала сложно. Маленькая калитка, которая скрипит, когда Санна её открыла.

— Это дом дяди, а в нашем доме теперь живёт он и его семья.

Определённо нужно что-то делать с законами империи, которые хороши в целом, но не работают в частности.

Если бы я была императрицей, то занялась бы вопросами бесправия женщин. Можно было бы привлечь Розу. Стоп, шальная императрица. Ты сейчас сама на птичьих правах.

Обустраивайся Лиля самостоятельно и помоги как можешь, семье Санны за то, что тебя приютили.

Кажется, я поторопилась с выводами о том, что нашла приют. На слабоосвещённом крыльце дома возвышается мужской силуэт.

— Кого это ты притащила в мой дом? — раздаётся громоподобный рык. Санна сжимается, а у меня сердце уходит в пятки.

Вот откуда он узнал, что я приду сюда?

Мы подходим ближе к дому, и я начинаю различать обладателя столь зычного голоса.