Он подходит к тому месту, где погас огонь, наблюдая за тлеющими остатками углей среди пепла, когда он отбрасывает прядь волос, чтобы посмотреть, как она сгорает, исчезая с лица земли.

Я в шоке смотрю на Эйдена из-за щита теней Дрейвена. Чувство вины гложет меня с той ночи на крыше, когда Дрейвен впервые поцеловал меня. Мне было стыдно за свои действия, за то, что я позволила желанию, которое пульсировало во мне, сделать меня дикой и ослабить контроль. Несмотря на то, что я чувствовала себя более живой и увиденной, чем когда-либо, после того, что мы с Дрейвеном разделили в пещере.

Но сейчас, когда я смотрю на Эйдена… я как будто смотрю на другого человека. Того, кто без причины причинил бы вред другому только потому, что был поглощен собственным гневом. Счастливый мальчик, с которым я росла, ушел. Возможно, частичка этой его части похоронена глубоко внутри, но я не уверена, смогу ли я когда-нибудь снова освободить его.

Я оглядываюсь на кровь, капающую с шеи Баша, вызывая болезненное воспоминание о клинке моего отца, приставленном к моему горлу, когда я была моложе. Я судорожно сглатываю от того, насколько похожи их действия. Он ищет Старейшину с солдатами моего отца, страдающего от своего рода манипулятивного проклятия, которым его отравило правление моего отца.

Возможно, Эйден больше связан с королем, чем я когда-либо знала. Он напоминает мне моего отца, его отца. Оба мужчины одинаково жестоки по-своему, и теперь Эйден тоже.

От этого зрелища у меня переворачивается живот, когда я вижу эти сочные зеленые глаза, которые раньше напоминали мне свежие листья, но затем мысль загорается огнем, сжигая меня в ничто. Я чувствую, как тьма во мне шевелится, когда мое сердце наполняется отвращением к Эйдену. То, как он пытается заявить на меня права, хотя он меня не заслужил.

Я хочу показать ему, как я могу играть в игру, как я могу стать его худшим кошмаром и вычеркнуть его из этой жизни. Шепот тьмы говорит мне, что они помогут, они говорят, что моя сила, запертая внутри, бесполезна и что они всегда будут здесь для меня, ожидая, когда я отпущу их.

В моей голове вспыхивает фальшивый образ Эйдена и наших отцов, стоящих бок о бок, с кинжалами в глазах смотрящих на меня, когда я увядаю на полу под их контролем, и этого образа достаточно, чтобы разрушить барьеры внутри меня и впустить тьму.

Холод скользит по моим венам, и я чувствую прилив экстаза, когда они медленно касаются моего сердца и моего разума. Это больно, когда чувство укуса пронзает меня, но на этот раз я наслаждаюсь этим. Мои глаза закрываются, когда я чувствую, что гнев рассеивается. Я открываю их снова мгновение спустя, с ухмылкой, расползающейся по моим губам, склонив голову набок, когда я смотрю на Эйдена. Я сжимаю кулак, когда начинаю беспокоиться об этой силе, растущей во мне, не заботясь о том, что она медленно поглощает меня. Я поднимаю ладонь, готовая посмотреть, что я могу сделать.

Но затем горячее прикосновение обжигает мою щеку, когда моя голова отклоняется в сторону.

Безумные голубые глаза находят мои.

В следующее мгновение его глаза светятся серебром, устремляясь на мои, когда наши взгляды остаются скрещенными. Рука его теней заставляет меня смотреть на него, в то время как эти металлические глаза все глубже впиваются в мои.

Нежное прикосновение касается моей руки, и я нахожу на ней руку Старейшины. Она не напугана. Вместо этого она смотрит на меня с печалью, от которой у меня щемит сердце. Небольшая вспышка зеленого света покидает ее ладонь, впитываясь в мою кожу и растекаясь по моим венам.

Каждое ледяное прикосновение тьмы вымывается силой, которую она вложила в меня. Мое зрение проясняется, и я чувствую, как холодные когти впиваются в мой разум, а сердце вырывается наружу, когда тепло разливается по моему телу. Я смотрю широко раскрытыми глазами на Эдит, когда она подносит палец к губам, призывая сохранять тишину. Напоминание о ситуации, в которой мы находимся, в то время как я позволяю себе оступиться, рискуя нашим прикрытием.

Я запрокидываю голову и вижу, что Эйден и его группа все еще здесь. Я проклинаю себя за то, что не могу контролировать свою ненависть к нему настолько, чтобы держать тьму на расстоянии.

Я хотела впустить их. Их слова, произносимые шепотом, заполнили мой разум и заставили меня хотеть позволить им направлять меня. Я опускаю глаза, когда стыд ощущается у меня на языке.

Слава богу, Дрейвен смог сохранить свои тени плотно сплетенными вокруг нас, достаточно плотными, чтобы блокировать все от тех, кто снаружи.

Я не знаю, чего мне не хватало в те несколько мгновений, когда я потерялась в темноте, но когда я поднимаю глаза, я вижу, что Эйден смотрит на нас, но для него мы просто полка с книгами в затемненной комнате. В любом случае, от взгляда его пронзительных изумрудных глаз у меня по спине пробегают мурашки, а волосы на затылке встают дыбом.

— Что вы хотите сделать дальше? — Спрашивает Баш Эйдена, оставаясь совершенно неподвижным в ожидании его приказов.

Эйден засовывает руки в карманы, прищурившись в нашу сторону, и я задерживаю дыхание, молясь, чтобы он не подошел ближе.

— Пойдемте посмотрим, не бродит ли Старейшина по городу, и, может быть, принцесса тоже будет там. Кажется, ей нужен урок того, что происходит, когда кто-то обманывает меня.

Его взгляд не отрывается от того места, где мы находимся, и я волнуюсь, что он может почувствовать, что мы здесь. Но одна вещь, о которой я никогда не думала, что скажу, это то, что я достаточно доверяю Дрейвену, чтобы обеспечить нашу безопасность прямо сейчас.

Он, наконец, отрывает от нас взгляд и в последний раз оглядывает комнату, прежде чем позвать с собой команду солдат и покинуть дом Эдит, сорвав за собой дверь.

Эмма

Эдит смотрит на меня, как только становится безопасно, что Дрейвен убирает свои тени. Она не насторожена, но от нее исходит беспокойство.

— Спасибо, — тихо говорю я. — Я не имела в виду..

— Я знаю, — говорит она, кладя свою морщинистую руку на мою.

Я мгновение колеблюсь, прежде чем заговорить, пока она наблюдает за мной терпеливым взглядом.

— Как ты это сделала?

Она одаривает меня улыбкой с плотно сжатыми губами, которая становится мягче, чем дольше она смотрит на меня.

— У меня есть чистота энергии природы, поэтому я смогла очистить тебя. Но сила, которую я использовала, не останется в тебе, тебе нужно выяснить, как контролировать тьму, которая живет в тебе. Это объяснило бы, почему я не могу понять тебя или видеть тебя. — Она делает паузу, поскольку эти белые глаза не отрываются от меня. — Тебе лучше не прикасаться к тому Камню, за которым ты охотишься, пока ты не контролируешь эту силу внутри себя.

Она отпускает мою руку и начинает уходить.

Я киваю, зная, что мне нужно контролировать войну внутри меня, но я не могу полностью сделать это, пока не сниму это ожерелье и не узнаю, с чем столкнусь.

Дрейвен делает шаг вперед, глядя на осколки ее двери.

— Я починю твою дверь, прежде чем мы уйдем, — говорит он, пока мы смотрим, как она медленно начинает подниматься по лестнице.

— Не беспокойся, мальчик. Я уйду задолго до того, как кто-нибудь снова придет меня искать.

Она останавливается посреди лестницы, повернувшись к нам сгорбленной спиной.

— Лучшете будьте осторожны в своем путешествии, путь, по которому вы идете, — темный.

С этими словами она продолжает подниматься по ступенькам и оставляет нас стоять у ее открытой двери, а снежный ветер бьет мне в лицо. Оставляя меня такой же холодной снаружи, какими были ее прощальные слова внутри.

Я смотрю в ледяной взгляд Дрейвена, пока мы идем обратно к сломанной двери. Он поднимает руку, чтобы остановить меня, собирая вокруг себя свои тени, и исчезает в шквале шторма. Я нетерпеливо жду, нервы танцуют по моему телу, думая, что Эйден и солдаты моего отца все еще где-то там. Выжидают.