Вода плещется вдоль бортов корпуса корабля, когда мы достигаем цели для ожидающего нас причала. Несколько человек из Асизы ждут на краю причала и протягивают руку, чтобы помочь завязать веревки, выброшенные за борт, узлом вокруг металлических колышков. Даже с моим улучшенным зрением, я не могу видеть дальше леса и черноты, которая его окружает. Как только лодка официально прикована к причальному столбу, я спрыгиваю вниз и пробираюсь сквозь хаос на корабле, пока все готовятся к нашему прибытию. Я направляюсь прямо к Коре, желая сообщить ей, что мы сделали это.

Прежде чем я успеваю добраться до нее, мой путь преграждает сам король. Мой отец смотрит на меня сверху вниз, наверняка ненавидя мое присутствие.

— Нас встретит Королевский двор, и я ожидаю, что ты встанешь позади меня и не издашь ни звука. Ты меня понимаешь? — Он повышает голос.

— Да, ваше высочество, — бормочу я.

— Хорошо. Ты будешь вести себя соответственно и говорить только тогда, когда тебе разрешат. Твое присутствие может потребоваться на балу и для демонстрации твоей помолвки, но к себе не нужно привлекать никакого другого внимания.

Приказ, которому я планирую следовать, чтобы меня не отправили обратно домой. Он требует, чтобы я стала ходячей марионеткой, поскольку он держит нити мертвой хваткой. Я всего лишь сосуд в его родословной, которому нужно слиться с тенями и оставаться невидимой. Я для него никто, и, похоже, его это совершенно не волнует, когда он проводит концом кожаного хлыста по коже вдоль моего позвоночника.

— Иди, найди Кору. Ты должна переодеться в подходящую одежду, когда мы сойдем с этого корабля.

С этими словами он поворачивается и уходит, направляясь на квартердек, чтобы поговорить с капитаном Кэллоуэем. Когда мои глаза поднимаются туда, куда направляется мой отец, Эйден появляется рядом со своим отцом, глядя на лес впереди.

Он стоит во весь рост; ветер развевает его золотистые волосы, сильная грудь и прямой позвоночник, мужчина, готовый покорить весь мир. Его рот сжат в жесткую линию, тот же рот, который прошелся по моей шее и поглотил меня жгучей потребностью. Небольшая дрожь пробегает по мне при воспоминании о том, как его руки касались меня, и о том, какую потребность он вызвал у меня между ног.

Как будто он чувствует, что я смотрю на него, эти темно-зеленые глаза устремляются ко мне, пригвождая меня. Я быстро втягиваю воздух, переполненная мыслями о том, что хочу его, и немедленно отрываю от него взгляд, чтобы он не заметил. Внутри нарастает разочарование от перетягивания каната эмоций, которые он вызвал во мне. Итак, я решаю дать ему попробовать его собственное лекарство и, не взглянув больше ни на кого, ухожу, чтобы найти Кору.

Эмма

Команда остается на корабле, когда мы спускаемся по деревянному трапу к причалу внизу. Я обнаружила, что Кора только что проснулась, и она сразу же начала передавать мне мое платье. Я стою за разделителем для переодевания и быстро готовлюсь. Когда я переступаю через перегородку, она занята разглаживанием несуществующих складок на моем бледно-лавандовом шелковом платье, которое теперь красиво облегает мои ноги в туфлях.

Этот цвет предназначен для того, чтобы мой отец был доволен, но я не могу отрицать, что мне нравится, как он смотрится на моем теле. Платье легкое, ни в коем случае не громоздкое, и оно облегает мою фигуру из одного слоя ткани. Платье скрывает всю мою кожу с достаточно высоким вырезом, чтобы прикрыть отвратительное колье, застегнутое на моей шее, скрывая его от посторонних глаз. Струящаяся юбка свободно ниспадает и грациозно танцует при ходьбе, все еще позволяя мне прятать под ней мой драгоценный кинжал.

Из-за нехватки времени Кора распускает мои волосы и берет маленькую заколку, которую она принесла, чтобы закрепить верхнюю половину моих волос сзади, позволяя остальным свободно свисать.

— Готова? — спрашивает она.

Несмотря на то, что я нервничаю, зная, что буду рядом с Эйденом и встречусь с правителем Асизы, я все еще испытываю чувство легкости от пребывания в каком-то новом месте. Деревья, запахи и свежий воздух взывают ко мне. Напевая соблазнительную мелодию, которая заставляет мою кровь гудеть.

Делая глубокий вдох, я киваю.

— Готова настолько, насколько я когда-либо буду готова, — говорю я ей с легкой улыбкой.

Я подхожу, чтобы встать позади моего отца и капитана Кэллоуэя, рядом со мной мужское присутствие Эйдена. Одно легкое движение моего пальца, и он коснулся бы его, но я воздерживаюсь от того, чтобы первой приукрасить это неопределенное беспокойство между нами. Он ушел, когда я хотела поговорить, чтобы приостановить зарождающуюся между нами похоть и посмотреть правде в глаза. Он сказал мне, что я нужна ему и ждал, когда я стану его, но его потребности, похоже, управляются его членом. Что случилось с другом, на которого я могла положиться и поговорить почти обо всем? С тем, кто слушал и просто сидел со мной часами? Я скучаю по той дружбе, так почему это должно быть то или другое? Почему он просто не хочет поговорить со мной?

Еще большее замешательство проносится в моей голове, пока я бездумно сражаюсь со швом на рукаве. Впереди раздаются шаги, заставляющие меня вскинуть голову. Трудно заглянуть за громоздкую фигуру моего отца, и я не осмеливаюсь выглянуть из-за него.

Внезапно в моей крови нарастает гул, становящийся все сильнее и сбивающий мое дыхание. Я закрываю глаза, чтобы ощутить опьяняющий жар, струящийся по моим венам, огонь, который сжигает все мои страхи, всю мою боль и обращает их в прах.

Что происходит?

Я медленно открываю глаза и слышу голоса, разговаривающие друг с другом, но еще сильнее… Я чувствую на себе пристальный взгляд Эйдена, когда я наклоняю голову, чтобы посмотреть на него. В его глазах вопрос, и именно тогда я задаюсь вопросом, может ли он тоже испытывать это чувство. Взывает ли к нему что-то здесь или я просто кажусь ему совершенно безумной в данный момент.

Вероятно, последнее, учитывая испытующий взгляд, который он направляет на меня. В его глазах снова этот легкий холод, и я не думаю, что даже самое жаркое пламя могло растопить созданную им ледяную внешность. Но затем, это исчезает с очередным морганием его глаз, оставляя меня в полном замешательстве, когда он вопросительно поднимает брови, глядя на меня.

Едва заметный кивок вперед — это его способ сказать мне сосредоточиться.

Начинает нарастать раздражение, подпитывая гнев из-за его внезапного поведения по отношению ко мне. Я выпрямляю спину и поднимаю подбородок, глядя вперед, будучи вечно любящей принцессой Асов. Я бы хотела, чтобы Кай тоже был здесь, но он прибудет только завтра, когда следующий корабль отправится в Асизу. Он обещал, что будет здесь на балу, и, похоже, мне может понадобиться дополнительная компания.

— А это моя дочь, принцесса Эмма Асовская.

Мои уши улавливают мое имя, как только мой отец отходит в сторону, чтобы все взгляды упали на меня. Тошнота поднимается к моему животу, но я подавляю ее, делая маленький шаг вперед. Вытягивая руки перед собой и сцепляя их вместе, я слегка наклоняю голову в знак уважения, приветствуя их.

— Приятно познакомиться с вами, — говорю я ровным, но сильным голосом, чтобы меня было легко услышать, поскольку мои слова источают уверенность. Изо всех сил стараюсь не позволить другим увидеть меня слабой.

Когда я снова поднимаю голову и смотрю на Фейри передо мной, я не могу сдержать ошеломляющего удивления, которое испытываю. Женщина.

Она одета в темно-бордовое платье, которое идеально облегает ее худощавую фигуру. Она на несколько дюймов выше меня, с иссиня-черными волосами, которые ниспадают прямыми прядями на плечи. Кончики ее ушей слегка выглядывают из-под блестящей завесы волос, а на голове у нее серебряная корона с черными хрустальными розами. Мягкое оранжевое сияние фонарей согревает ее кожу и подчеркивает высокие скулы. Довольная улыбка украшает ее идеально накрашенные губы, в то время как глубокий сливовый цвет заставляет ее жемчужные зубы мерцать в ночи. У нее поразительные глаза с длинными ресницами, обрамляющими темно-синие радужки. В темноте трудно сказать, но они кажутся почти черными, потому что такие насыщенно-синие.