Она бросает на меня понимающий взгляд. Я знаю, что она говорит это не только потому, что я не могу исцелять, но и в целом, на случай, если с кем-нибудь что-нибудь случится, и я не могу не чувствовать, что она права.

Неохотно я киваю. Было бы неплохо составить компанию, но я не прощу себе, если с ней что-нибудь случится.

— Есть еще кое-что… — Нерешительно говорю я.

Ее брови приподнимаются.

— И это?

Я вздыхаю.

— Я также подслушала, как мой отец говорил о Мазирене, который здесь в ловушке. Я не знаю, что это, но мне нужно освободить его. Я слишком хорошо знаю, каково это — быть ограниченной и находиться под его контролем, я больше не позволю этому случиться с кем-либо.

Она молниеносно встает и направляется к шкафу. Различные предметы одежды начинают выбрасываться в комнату.

— Пойдем, спасем этого Мазирена и начнем наши поиски, — взволнованно говорит она. — Не стой просто так, одевайся. Нам нужно собрать все необходимое и уйти до того, как ночная охрана встанет у твоей двери. — Она высовывает голову и смотрит в сторону балконных дверей, чтобы посмотреть наружу. — Кажется, у нас не так много времени. Поторопись.

Оранжевое сияние солнца становится ярче, когда оно почти достигает горизонта. Она права, это наш единственный шанс.

Я хватаю черную кожаную одежду, которую она бросает на пол, и бегу в ванную, чтобы поспешно переодеться. Я игнорирую небольшие уколы боли, которые пронзают при моих поспешных движениях. Когда я выхожу, на мне другой комплект моей кожаной одежды, но выкрашенный в темно-синий цвет. Это кожаные доспехи, которые Кай подарил мне, сказав, что любой, у кого есть навыки боя, заслуживает иметь их.

Я достаю кинжал из-под подушки и прикрепляю его в ножнах к бедру, мы обе набрасываем на себя плащи, поворачиваясь, чтобы увидеть, как солнце опускается на несколько дюймов ниже. Мы спешим к двери, но не раньше, чем я хватаю свою сумку и прячу книгу, которую дала мне королева Зораида, мне нужны эти написанные от руки слова в путешествии, пока я не пойму, что они означают.

Эмма

Мы умудряемся пробраться на кухню, чтобы захватить немного еды в дорогу и воды, чтобы наполнить фляги, которые мы стащили из кухонного уголка охранника.

Телиона, к счастью, здесь нет, иначе у него был бы припадок, но не без того, чтобы угостить нас особым десертом. Когда мы выходим на улицу, лучи солнца исчезают, оставляя мирное сумеречное сияние голубых и пурпурных тонов распространяться над морем. Мы спускаемся по стене дворца, пробираясь к той стороне, где расположено крыло моего отца.

— Где колодец? — Спрашивает Кора, затаив дыхание.

— Немного дальше вниз и за углом. Я видела колодец всего несколько раз, когда бегала здесь в детстве, до того, как мой отец сказал мне, что мне запрещено находиться в этой части пляжа, — говорю я, вспоминая, как он ругал меня за то, что я искала убежище на этой стороне дворца, когда мы с Эйденом однажды играли в прятки. Забавно думать, что я когда-нибудь найду убежище рядом со своим отцом. Тот день должен был стать моим первым предупреждением о злодее внутри него.

Мы приближаемся к концу стены, и я выглядываю из-за угла, не видя поблизости охранников. Странное ощущение охватывает меня, я не понимаю, почему здесь так пустынно.

— Кора… где они? — Шепчу я.

Она делает шаг вперед, чтобы посмотреть.

— Ты уверена, что это безопасно? Это не имеет смысла. Почему здесь нет охраны? — Спрашивает Кора.

— Из-за меня.

Мы с Корой обе отпрыгиваем назад, услышав глубокий голос, который прерывает нас сзади. Когда я поворачиваю свой испуганный взгляд вокруг, я вижу стоящего там Кая. Его руки сложены на груди, а на губах играет ухмылка.

— Черт возьми, Кай! — Я шутливо шлепаю его по руке. — Это не круто. Ты напугал нас до полусмерти.

— Я ненавижу тебя, — бормочет Кора себе под нос, пытаясь замедлить биение сердца рукой, которую она держит на груди. Два испуга за одну ночь. Если она испугается в третий раз, я не сомневаюсь, что она причинит кому-нибудь боль.

Я чувствую, что Кай смотрит прямо на меня обвиняющим взглядом.

— Ты думаешь, я позволю тебе снова улизнуть в ночь, и без меня?

Я собираюсь начать говорить, а затем захлопываю рот, ломая голову над опровержением. Когда я нахожу нужные слова, он поднимает руку в воздух, чтобы остановить меня.

— Не надо. На этот раз я иду с тобой, и она, похоже, тоже. — Его взгляд опускается на Кору, которая бросает на него свирепые взгляды, явно все еще затаив обиду за то, что он подкрался к нам. Он переводит свои карие глаза обратно на меня. — Я не знаю, что ты делаешь или куда направляешься, но у меня есть предчувствие, что ты не планируешь возвращаться какое-то время, и куда идешь ты, туда иду и я.

Начинают накапливаться слезы. Я чувствую, как они хотят упасть от правды в его словах. Мое сердце болит, но не от той боли, к которой я привыкла. Глубоко бьется сердце от осознания того, что эти двое готовы рискнуть своими жизнями и пройти через все неизвестное, что нас ожидает.

Я не говорю "спасибо", потому что он и так видит, насколько я благодарна, по выражению моего лица, когда наклоняет голову и кладет руку мне на плечо.

— Итак, почему мы пробираемся все дальше к границам короля вместо того, чтобы удалиться?

Я прикусываю губу, бросая взгляд на колодец, прежде чем указать на него.

— Я слышала, как мой отец сказал, что у него что-то заточено в колодце, и я должна освободить это.

Он наклоняет голову.

— Почему? Откуда ты знаешь, что это не враг?

Справедливое замечание.

Я не спускаю с него глаз.

— Это риск, на который я готова пойти. Ничто не заслуживает такой жестокой судьбы, как эта, быть оставленным каждый день жарится под солнцем, и кто знает, что еще. — Во мне поднимается чувство удовлетворения при мысли о том, что я забираю что-то у своего отца.

Он долго смотрит на меня. Кора крутит волосы между пальцами, наблюдая за нашим взаимодействием. Он смиренно вздыхает.

— Хорошо. Но нам нужно поторопиться. Кто-нибудь может заметить нас из окон наверху.

Я быстро киваю. Возвращаясь к источнику, вижу, что колодец находится посреди пляжа, на равном расстоянии от берега и стен дворца. Кровь отливает от моего лица при мысли о том, сколько дней прошло там, где палит солнце, заставляя все гореть на ощупь. Что бы ни находилось в этом колодце, оно сильно пострадало.

В последний раз осматривая местность, Кай слегка похлопывает меня по плечу, давая знак идти. Я срываюсь с места на огромной скорости, без колебаний ускоряя шаг. Мои ботинки стучат по песку, когда я зарываюсь каблуками, с каждым шагом отбрасывая песок за спину. Размахивая руками с той же скоростью, что и ногами, я спешу, ибо это мой единственный шанс освободить то, что ждет меня впереди.

Мое тело ударяется о твердый край колодца, сбивая мой темп. Я набираю полную грудь воздуха, прежде чем наклонить голову, чтобы заглянуть внутрь. Мои волосы закрывают лицо, оставляя мне щель, чтобы увидеть существо, оглядывающееся назад.

Каждый мускул напрягается, когда сияющие золотые глаза встречаются с моими, с шипением обнажая острые зубы. Я осматриваю его форму, не похожую ни на что, что я когда-либо видела или о чем читала. Перепончатые лапы, хлещущий хвост, серая кожа, украшенная жабрами. Это выглядит смертельно. Морской кошмар.

Красные пятна покрылись коркой на внутренних стенах камня, а цепи, удерживающие пленника, выглядят покрытыми ржавчиной и гранжем. Отвратительный, гниющий запах доносится до отверстия, но я отказываюсь показывать, что замечаю. Моя единственная забота — как подобраться поближе, чтобы эта тварь не вгрызлась в меня, как в обед.

Я слышу, как Кай делает шаг позади меня, и Кора ахает. Я резко разворачиваюсь и смотрю в лицо Каю.

— Мне нужно, чтобы ты повернул ручку и опустил меня вниз на веревке.