Он грубо хватает мою ногу через юбку, поднимая ее, чтобы обернуть вокруг своей талии. Я благодарна, что он хватает голую ногу, лишенную какого-либо оружия. Он прижимается своей затвердевшей длиной к моему естеству. Давление усиливает боль, заставляя вырваться стон. Его хватка оставляет синяки, когда он пытается вжаться в меня сильнее, вызывая еще один стон из моего горла. Тяжелое дыхание и стоны удовольствия наполняют воздух вокруг нас. Пока мое тело не решает действовать по-своему, начиная чувственно тереться о его член. Нуждающаяся. Такая чертовски нуждающаяся.

— Черт, Эмма, — стонет он. — Ты убиваешь меня.

Нет слов. У меня нет слов, чтобы сказать, только отчаянная мольба найти освобождение, когда я сильнее прижимаюсь к нему.

Рука на моей ноге напрягается, а другая его рука покидает мою талию, приземляясь на бедро, прежде чем скользнуть к моей заднице и сжать ее. Притягивая меня ближе к себе, он обхватывает большим пальцем мое бедро, чтобы помочь мне сильнее прижиматься к нему.

В моем животе образуется жгучий жар, и мое тело горит от желания. Его рот покидает мой, облизывая и покусывая мою челюсть. Затем волна удовольствия пронзает мою сердцевину, когда он проводит зубами по моей шее сбоку, над ожерельем, а затем его языком. Мой пульс учащается, умоляя о большем.

Точка трения между нами все сильнее закручивает удовольствие внутри меня. Я чувствую, какая я влажная, когда оно стекает по моим ногам, желая наполниться.

— Эйден, — хнычу я, концентрируясь на его горячем дыхании, которое ласкает мою кожу.

Он дразняще покусывает мою шею, заставляя меня вскрикнуть от удивления. Я ожидала боли, но ее не последовало. С последним сжатием рука, сжимающая мою задницу, резко уходит.

— Дай мне почувствовать, какая ты влажная, — рычит он.

В следующий момент его рука теребит подол моей юбки, пытаясь забраться под нее.

Паника охватывает меня, когда я осознаю.

Что, если он почувствует изуродованную кожу на моих бедрах или обнаружит спрятанный там кинжал?

В мгновение ока я снова отталкиваю его назад, мои ладони прикладывают столько силы, сколько могут, к его твердым грудным мышцам. Он делает пару шагов, спотыкаясь, не ожидая моей реакции. Моя грудь вздымается от быстрых движений, когда он смотрит на меня в безумном замешательстве. Все еще под кайфом от вожделения.

Действие вина и желание, которое вызвал Эйден, гаснут. Я была ослеплена ощущением его рук, жаром моей крови, но все это в мгновение ока окатывается холодной водой.

Мужчина, стоящий передо мной, выпрямляется во весь рост. Делая шаг ближе, мускул на его челюсти подергивается.

— Почему ты продолжаешь отталкивать меня? — спрашивает он обиженным тоном.

Я качаю головой, чувствуя, как на меня снова накатывает чувство дежавю.

— Прости. Вино действует на меня сильнее, чем я думала.

Ложь. Тоже неудачная, но я не могу сказать ему, что не хочу, чтобы он знал, что у меня под юбками. Оружие, шрамы или то, насколько я мокрая. Это Эйден, мой друг многих лет. Теперь границы между нами стираются, становятся хрупкими. И если я не буду осторожна, это разрушится.

По его взгляду я могу сказать, что он мне не до конца верит. Тем не менее, он не задает мне дальнейших вопросов. Я все еще вижу твердость его члена, напрягающегося по шву штанов, скорее всего жаждущего освобождения так же сильно, как и я. Но я не могу дать ему то, чего он хочет.

Опустившись в талии, он отвешивает мне короткий поклон.

— Спокойной ночи, Эмма.

И с этими словами он уходит. Тем не менее, никакого реального разговора между нами не произошло. Он просто решает оставить меня одну, страдающую и сбитую с толку.

Эмма

Фейри слоняются вокруг, готовя корабли. Когда-то существовали фейри, которым не нужно было путешествовать по морю. Фейри могут быть могущественными, но никто из них не может летать. Нет, если только вы не вернетесь в древнюю историю, когда при дворах жила редкая порода фейри, в жилах которых текла драконья кровь. Я могу вспомнить один древний текст, в котором говорилось, что Бог Тьмы потерял рассудок при создании первого Фейри, что в неконтролируемом порыве Бог случайно создал Фейри-дракона. Они были настолько редкой родословной; по сценарию они могли сами превращаться в дракона, парить высоко над облаками и владеть небом.

Я представляю свободу, которая приходит от пребывания так далеко от мира. Прекрасная тишина, которая должна существовать на такой высоте, успокаивающая душу.

Жаль, что они вымерли. Погибли в результате многолетней охоты с применением железа особой марки, поскольку обычное железо никак не повлияло на их густую кровь. Оно не ослабляет их и не поглощает их силы, как это происходит с фейри вроде меня. В учебнике истории в библиотеке моего отца не указано, какой вид железа причинил им вред, только то, что сейчас его невозможно найти.

Чувствуя под подошвами ног раскачивающуюся палубу, я упираюсь руками в грубую обшивку корабля. Сапоги до колен с черными брюками подчеркивают мягкость моей нижней половины, а сверху надета кремовая блузка. Мои волосы собраны в низкий пучок, и на мне широкополая шляпа из мягкой кожи, загнутая набок и украшенная светлыми перьями, что придает мне вид пирата. Коре было поручено нарисовать меня как члена группы, подобрав для меня одежду, в которую я могла бы переодеться, чтобы я сливалась с толпой, а не выделялась в платье, на которое пялился бы каждый мужчина или которое привлекало бы внимание к принцессе Асов.

Я не могла быть более довольна, когда она сообщила мне эту новость. Я наслаждаюсь комфортом от того, что на мне одежда, которая не запутывается вокруг моих ног. Ощущение того, что мне не нужно выглядеть как принцесса, волнует меня еще больше. Едва заметная улыбка скользит по моему лицу, когда я смотрю на переливающееся море передо мной, готовое заявить права на мили впереди.

Крики разносятся по всему кораблю, пока члены команды закрепляют канаты, готовят мачты и поднимают цепи. Кэллоуэй стоит в темно-синих брюках и кремовой рубашке, похожей на мою. Темно-коричневая трехконечная шляпа сидит на его отвратительной голове, когда он отдает приказы с квартердека. Я наблюдаю, как члены команды работают с одинаковой точностью, подготавливая корабль к путешествию.

Теплые лучи восходящего солнца начинают согревать мое лицо, когда морской бриз скользит по сердцу корабля. Адреналин захлестывает меня, когда я чувствую, что корабль движется вперед, и я мчусь к фигуре на носу корабля, чтобы выглянуть наружу. Перегибаюсь через край, когда ступаю на деревянную доску на фут выше. Вода расступается, когда корабль начинает скользить, и волны цвета морской волны вздымаются и перекатываются, как будто расступаются по команде корабля. Я позволяю соленому воздуху ударить мне в лицо, глубоко вдыхая, чтобы вдохнуть его освежающую свободу.

Позади меня раздается тихий смех, и я поворачиваю голову, чтобы увидеть Кору, которая весело смотрит на меня. Она одета так же, как и я, хотя бы для того, чтобы доставить мне удовольствие на случай, если я почувствую себя неловко.

— Ты как ребенок, — дразнит она, в ее словах нет и следа горечи. Ее игривый тон заставляет меня спрыгнуть и приземлиться в нескольких футах перед ней.

— Это потрясающе, — говорю я. Все еще не веря, что обе мои ноги покинули остров Асов и удаляются все дальше, пока мы разговариваем.

Она смотрит на мое лицо и видит истинное замешательство, просвечивающее сквозь него. Улыбка, которую она мне дарит, представляет собой смесь ее собственного счастья и намека на печаль, зная, что я застряла во дворце.

У Коры есть семья при нашем дворе, которую она навещает, но она живет во дворце со мной и может посещать другие дворы, если пожелает. Она сказала мне, что однажды побывала при каждом дворе, но сейчас довольна тем, что осталась в Асов, чтобы быть рядом со своими любимыми, родителями и младшим братом. Ее целью в жизни всегда было овладеть своими целительскими способностями, она хотела путешествовать по землям, чтобы учить тех, кто обладает такой же силой. Ее работа моей служанкой во дворце дает ей крупную сумму, чтобы поддерживать комфорт своей семьи, и возможность тренироваться у лучшего целителя Асов.