Бульдог поднял Мэри на руки:

— Теперь ты ее исцелишь?

— Конечно! — Нокс подтолкнул Бульдога с его ношей в круг. — Октоберленд берет вас на свое попечение. Положи женщину в середину и отойди. Бульдог. Отойди.

Бульдог сделал, как было сказано, бережно положив Мэри Феликс среди призраков. Он вышел из круга и стал смотреть на медленный танец, слушать гудящее пение. Туман поднялся изнутри и заволок его мозг, колени подкосились.

— Сядь, — посоветовал Нокс, подходя к нему из круга. — Мы хотим нашей силой исправить то, что сделал ты этой бедняжке. Сейчас тебя клонит в сон, но ты не бойся. Сядь, все хорошо. Сядь и отдохни. — Пальцы из дыма коснулись лица Бульдога между глаз, и звук стал слышен, как через вату. — Твоя сила сливается с нашей, чтобы исцелить эту добрую женщину, Да, Бульдог, да. Сомкни веки, Бульдог, все хорошо. Закрой глаза и спи. Когда ты проснешься, все будет хорошо.

Из окна гондолы Риис глядел на проплывающие внизу Радужные Леса Бриса. Призматические деревья сверкали драгоценностями в свете дня. Ночью, под пылающим небом, эти леса переливались, как море.

Риис держался сам по себе и отказался от еды, которую принесла ему Изра из камбуза дирижабля. Когда он спал, то привязывался к креслу, чтобы бесчармовое тело не плавало по кабине, подхваченное ночным приливом, уносящим в Бездну все, лишенное Чарма.

Ему снился большой кот — рысь или оцелот. Зверь висел в дюйме над землей на ремнях, отчаянно стараясь зацепиться когтями. Ремни держал ухмыляющийся чармодел, а ведьма в покрывалах подсовывала под мелькающие когти знаменитый манускрипт — «Талисманические оды» рвались в конфетти, «Висельные Свитки» разлетались клочьями…

Проснулся он внезапно. На горизонте маячила стеклянная столица Бриса, Гора Сзо. Геральдические башни цветного стекла и хрустальные шпили полыхали в пламени рассвета на вершине горы, обрамленнные сверкающими деревьями и утренними туманами.

Дирижабль подплыл к причалу небесной гавани города, и когда Изра открыла люк, влетела вихрем ведьма, одетая только в черные покрывала. Женщина со шрамами сделала глубокий реверанс и отступила в сторону, торжественно объявив:

— Королева Вон, глава Сестричества.

Миниатюрная ведьма раздвинула черные вуали, показала юное, почти круглое лицо и улыбнулась Риису благосклонно.

— Волхв, благодарю тебя, что согласился на приглашение нашего Сестричества.

— Согласился? — Риис гневно встал, но тяжесть только что виденного сна пригасила гнев. Он понял, что вырывающийся кот — это был он сам, Котяра, связанный своей потребностью в Чарме, чтобы выжить в Светлых Мирах. Он должен заставить себя успокоиться, потому что ведьмы видят в нем ценность, которую может разрушить гнев.

— Я был привезен силой, леди Вон. И многие были принесены в жертву, чтобы доставить меня сюда.

— Нас вынудили гоблины, волхв. — Королева ведьм кивнула Изре. — Каждая из нас, сестер, наделена даром Богини, который мы отдаем жизни. Среди нас есть целительницы, учительницы, механики. Сама я была танцовщицей. Изра происходит из Дома Убийц, у нее исключительно развита способность распознавать опасность и умение выживать. Если она пожертвовала другими, то это было ради большего блага, в этом я тебя заверяю. Она — ведьма, для нее самая большая ценность — жизнь.

Риис, помня свой сон и его настоятельное предупреждение, только кивнул.

— Идем, волхв. — Королева ведьм взяла его за руку и повела в люк. — Ты голоден и лишен Чарма. Я тебя накормлю и одену, и мы поговорим о том зле, что поразило теперь доминионы.

На подвесных путях небесного причала Риис вздрогнул от ослепительного утреннего сияния, отраженного бесчисленными гранями стеклянного города. Он оглядывал переплетение подмостков и платформ, видел стивидоров в их обычных пуховых оранжевых робах, направляющих гигантские контейнеры и тюки с помощью чармовых приборов, — но не видел ни охранников, ни сотрудников службы безопасности, ни солдат. Не особо впечатляющая фигура Изры была их единственной защитой.

— Тролли сюда еще не нападали?

— Пока я здесь — нет. — Вон махнула черным шарфом на горизонт янтарных куполов, бельведеров персикового стекла, пирамид янтарного золота. — Не правда ли, красивый город? Вот почему я здесь, а не у себя в Гордой Вершине. У гоблинов хватает ума не нападать на ведьм и колдунов. Они подвержены телепатии, и потому у нас есть умение их отбивать и причинять им вред. Но нас слишком мало, чтобы защитить весь Ирт, слишком мало осталось после Завоевания. Вот почему нам нужна твоя помощь, волхв.

Изра открыла решетчатую калитку, и они втроем вошли в клетку лифта.

— Леди Вон! — Риис всмотрелся в круглое лицо королевы, снова прикрытое газовой вуалью. — Я больше не волхв. Я утратил волшебную силу…

— Я знаю. — Она сочувственно погладила его по плечу. Тени решеток мелькали в спускающейся клети. — Ты потерял волшебную силу на Темном Берегу. Тебя использовал почитатель дьявола Даппи Хоб, как до того использовал Кавала. А теперь Даппи Хоб мертв, и у тебя более нет волшебства. И все же ты волхв — человек, обученный путешествовать между мирами, говорить с невидимым, уловлять мертвых. Ведь именно эти умения привели тебя к нам?

— Я ничего этого больше делать не умею. — Он приложил руки к обнаженной груди. — Я теперь просто человек, как ты сама видишь.

— Человек с Темного Берега — здесь, среди Светлых Миров. — Лифт остановился на уровне земли, и сестра Изра открыла калитку на мощеную улицу среди ребристых лавок. — Ты на Ирте единственный в своем роде, ты встречал на своем пути зло и побеждал его. Ты сыграл главную роль в падении Худр’Вра и Даппи Хоба. Это многого стоит перед лицом той опасности, что предстала перед нами сейчас. Гоблины страшатся тебя, и ты стоишь того, чтобы они страшились.

Они спустились к более тусклым районам лучезарного города — к трущобам бедняков в тени небесного причала, где почти бесчармовые мусорщики кое-как перебивались подачками и объедками богатых импортеров. Люди доживали до старости без Чарма, копаясь на свалках, обыскивая мусор и выброшенные ящики. Другие возились с паутиной оберточных сеток. Семьи в бесформенных лохмотьях брели мимо, таща спящих детей, проверяя сточные канавы в поисках чего-нибудь съедобного, свалившегося утром с грузовиков. Сидящие в проходах между складами бродяги вскидывали на Рииса и Изру невидящий взгляд и снова роняли голову на грудь, не дождавшись милостыни.

На пустой площадке между ветхими сараями, давно брошенными импортерами и теперь приспособленными бродягами под жилье, стоял полинявший на ветру и дожде тент. Королева ведьм пригласила туда Рииса:

— Моя резиденция в Горе Сзо.

— Вы здесь живете? — Риис вытаращился на примитивные тростниковые стулья и перевернутые ящики из-под фруктов, тоже служившие сиденьями. Подобно плетениям макраме, свисали с внутренних стен свернутые веревочные гамаки, освободившие место для расколотого дощатого стола. На столе лежали несколько подплесневелых коробок с травами и нарезанными стеблями, стоял ящик, литой чугунный котелок, связка костей, несколько бутылок ручного дутья с маслянистыми жидкостями, спиртовка, булавки и прищепки — грубые инструменты изготовления ведьминых амулетов, талисманов с мизерным количеством Чарма, чтобы помочь бесчармовым удержаться в ночном приливе.

Риис поглядел на черные глаза тритона в чугунке, на белые звездные жемчуга в ящике — дешевейшие из всех наговорных камней.

— Вы королева ведьм. Как вы можете так жить?

— Действительно, некоторые мои предшественницы предпочитали более пышную обстановку. Но я решила жить так, как живет большинство сестер. Каждая ведьма — жена тьмы. Мы связаны супружескими узами с тем, что более всего нуждается в свете Извечной Звезды. Это наша цель — забота о бесчармовых.

— Благородное побуждение, леди Вон. — Риис позволил себе легкую иронию в голосе. — Но не думаете ли вы, что более рациональной тратой сил было бы подвигнуть богатых пэров на кампанию уничтожения нищеты?