- Джина, - скалясь от боли, прохрипела бедная Барсова, - Я тебя люблю, не бей меня больше!

- Сачкуешь, дорогая моя, - в тон ей ответила Джина, присаживаясь рядом на корточки. - Будет тебе наука. Включай регенерацию уже.

Альбина с облегчением вызвала нужного «демона», коснувшись «узора» имплантов и тут же почувствовала, как боль отступает. А так, пока инструктор не разрешит, будешь хоть кровью истекать, хоть в обморок падать, но терпеть. А Джина сегодня добрая, сразу разрешила подлечиться. Теперь ссадины и ранки заживут уже через десять минут, а ребра будут как новые через полчаса.

Альбина с кряхтением поднялась на ноги, уцепившись за протянутую руку Джины. При этом она отметила про себя, что эта двухметровая машина для убийства, ставшая вдруг мягкой и нежной, даже не взмокла. Давно такого не было.

- Да что с тобой такое? - переспросила Джина, осторожно придерживая все еще слабую подругу за плечи. - Уже три дня прошло, а ты все еще никакая.

- Вот и не надо было добивать, раз никакая, - огрызнулась Альбина, прекрасно понимая правоту инструкторши. - Я бы все равно тебя не достала. Не знаю, как объяснить. Не чувствую ничего, словно онемела. Надо, наверно, поработать, а там видно будет.

- Тебе бы в душ, - хмыкнула Джина. - Не очень по-рабочему выглядишь.

- Сама из моей красоты отбивную сделала, - упрекнула Альбина, массируя локоть. - Вот покажусь сейчас Вэю в таком виде, может он, наконец, от меня отстанет? Или захочет в отместку тебя побить?

- За что и пострадает, - пообещала Джина, подталкивая подругу в сторону душевой. - И он сам это знает, не волнуйся так.

- Ты что, со мной в душ собралась? - цинично поинтересовалась Альбина. - К чему такая забота после кровавой бани?

- Ну, во-первых, мне все-таки совестно, до какой-то степени, - призналась Лаваль. - А во-вторых, с меня тоже на сегодня хватит, надо смыть вашу кровь и слезы, перекусить и поспать. Набраться сил.

- Конечно, без дела нас не оставят, - проворчала под нос Альбина и морщась, стала сдирать с себя то, что недавно было похоже на легкий тренировочный костюм, а сейчас напоминает какие-то видавшие виды тряпки. Ранки на коже нестерпимо чешутся, это эффект регенерации. Про паршивое настроение можно и не упоминать.

Избавившись от упомянутых тряпок и скинув их в мусорный приемник, она влезла под ближайший блок распылителей и включила средний напор воды, без всяких силовых щеток. Пока шкурка не зажила, лишний раздражитель ни к чему. Подумав, она сделала воду чуть погорячее и закрыла глаза. Ребра и локоть все еще мерзко ноют. До чего же паршивый день сегодня! И еще неизвестно, когда он закончится.

- Ты сейчас куда? - просто спросила Джина, пристраиваясь под соседний распылитель и врубая максимальный напор плюс комплексный массаж. - Если не секрет, конечно.

- Я как раз думала, как тебе об этом сказать, - не открывая глаз, отозвалась Альбина. - Но при такой адской помывке, какую ты себе поставила… Не уверена, что тебе будет до меня и моих объяснений в следующие минут пять-десять.

- Хорош завидовать, - отмахнулась Джина, но напор уменьшила. - Говори уже, что вы там придумали.

- Сначала политинформация, - начала Альбина, решив в отместку позанудствовать. - Расскажу об обстановке. Кризис закончился, но «наверху» все еще ничего не поняли и не решили. В Четверке каждый сам по себе, общей линии нет. Стовер и Клатт делают вид, что все идет по плану, и стараются ни во что не лезть. Меня посчитали морально травмированной, поэтому решили сплавить подальше, так что завтра еду с Альваресом в Будапешт, собирать какой-то компромат на местных. Нартова, как всегда, с переменным успехом пытается быть голосом разума, и ее даже выслушивают, но делают все по-своему.

- Весело там у вас, - оценила Джина, незаметно, по чуть-чуть возвращая регулятор напора к максимуму. - А что во всей этой чехарде требуется от меня? Кроме мордобоя, конечно.

- На мордобой некоторые просто напрашиваются, - вздохнула Альбина, жалея о несбыточных вещах. - Но пока что, в повестке дня другой вопрос. Сегодня ночью, то есть, часа через три, к нам приезжает новенькая. Поэтому, взбодрись и забудь про сон. Будем встречать, знакомиться и все показывать.

- Новенькая? - заинтересовалась Лаваль. - Это вместо...

- Ну, разумеется, - невесело кивнула Альбина, - Нас должно быть сто двадцать восемь. У нас сейчас одного не хватает, так что выбор уже сделали. Девочка, вроде, ничего, но я только досье читала.

- А почему ночью-то? - задала логичный вопрос Джина. - Почему не дождаться утра? Или это опять нестандартная ситуация?

- Да, задолбали! - посетовала Барсова. - Рьялхи уже давно повторяются со своими проверками! Нюх, что ли, потеряли? Или это тоже такая проверка на фоне проверки? Короче, Нартова сейчас с нашей новенькой сидит, ночью привезет ее сюда, и тогда будем знакомиться.

- Я-то с удовольствием, - пожала мощными плечами Джина, откровенно млея от бьющих с разных сторон струй воды и прикосновений щеток. - Мне все равно с ней придется спортом заниматься. Но в «комитете по встрече» я зачем нужна?

- Затем, что Нартова так сказала, - отрезала Альбина и неслабым усилием воли заставила себя закрыть воду. - И я даже не стала вытягивать детали, потому что Варвара просто так ничего не говорит. Наше дело не уснуть и дождаться. Вылезай уже! Пойдем, перекусим.

Подождав несколько секунд, пока закончила работать сушилка, Альбина вытащила из шкафчика свои вещи, не спеша оделась и по возможности привела свою внешность, в первую очередь волосы, в надлежащий вид. Никаких следов насилия на лице, шее и руках уже не осталось, регенерация завершилась и даже зуд пропал. Она еще раз заглянула в зеркало и чуть улыбнулась своему отражению. Настроение немного, самую малость, улучшилось. Выглядишь умопомрачительно, Бина, сказала она себе, стараясь не вспоминать, кто именно и по какому поводу ее так называл.

А Лаваль, что удивительно, вне спортзала выглядит совсем непривычно, ее атлетическое сложение почти не бросается в глаза и даже рост отчасти скрадывается. Просто милая и красивая подруга. Сколько десятилетий они рядом! Ближе, чем сестры, между ними теснейшая дружба, понимание и чувство.

Но и прочие ей не чужие! Все-таки, они одна семья, и даже намного больше, чем семья. Среди них может быть какая-то ревность или небольшие раздоры, но настоящей вражды и подлости никогда. Даже этот увалень Вэй Тьяо для Альбины вроде влюбленного одноклассника пополам с непутевым младшим братцем. Но все равно, свой. По крайней мере, до сих пор был.

А теперь уже нет. В последнее время что-то нехорошее стало ей чудиться в манерах некоторых из коллег, будто хвост черной кошки замаячил за углом. К Джине это не относится, к Нартовой тоже, а вот другие… Взять того же Вэя. Казалось бы, влюбленный джигит, обожает Альбину во всех возможных смыслах, а что-то ее заставляет держать беднягу на расстоянии, иногда даже стыдно бывает за свою грубость. Что-то она чует, но не может понять, что именно. Еще более хреново, что такая же «чуйка» стала у нее появляться в отношении Мэтта Стовера и Руди Клатта. Вот от кого она не думала уловить нехороший прохладный ветерок, так это от парочки из Четверки! Что же теперь будет? Или все это ей мерещится? Не хочется делать поспешных выводов, но и игнорировать свое вековое чутье она не может. Хорошо, что можно положиться на тех, кто не вызывает сомнений. На Джину Лаваль, в первую очередь.

- Пойдем уже, - поторопила ее Альбина. - Хватит прихорашиваться, тебя, вроде, не били и по полу не возили.

Проскочив в лифте жилой или «зеленый» уровень, подруги спустились на самый нижний этаж комплекса, где всегда включена подсветка в красных тонах, но каждый раз немного разная. Основные отличия лишь в орнаментах на стенах, на то и проекция, чтобы легко перестраиваться и отображать любые мыслимые визуальные комбинации. Вот и сейчас, по стенам движется что-то вроде оранжевого пламени, пляшущего под желтоватым небом над красной травой. Одно из тех зрелищ, на которые можно смотреть бесконечно.