- Значит, Сарги пока не знают ценность поиска, - заключил Михаил. - И решили просто проверить, вдруг что-нибудь попадется. В принципе, встреча с нами может их насторожить.

- Явных следов нет, но успокаиваться рано, - заключил Иван. - На сегодня все, спасибо за идеи, друзья. Буду думать, что делать дальше. Теперь всем спать. Тебя, Борис, это тоже касается. Я послежу за твоими «заливками». Что у нас на очереди, Венера? Со своей «знатною воздушною атмосферой»?

- Точнее старика Ломоносова не скажешь, - усмехнулся Борис. - Ладно, принимай вахту. Что-то я уставать стал. Хоть чувствую себя получше, но что-то такое меня гложет.

- Не смущай молодежь нашими стариковскими ворчалками, - улыбнулся Иван. - Ты, дружище, сейчас в лучшей форме, чем был двадцать лет назад. Твоя усталость чисто психологическая. И думаю, ты это и сам понимаешь.

- Да ну тебя, - в шутку обиделся академик. - Шибко умный ты, подо все теоретическую основу подводишь. Ладно, пойду уже.

И академик, все еще усмехаясь, удалился в свою «келью» удивительно бодрой для такого возраста походкой, оставив Ивана наедине со «студентами», которые расселись по своим рабочим станциям.

- Сколько у нас времени до очередной коррекции? - спросил Иван.

- Час пятьдесят, - не глядя на часы, отрапортовал Михаил. Молодец, руководящая хватка есть, недаром Борис уже доверяет ему полноценный контроль над процессом коррекций. Вадим все-таки больше ученый, а не администратор, и главное, он даже рад возможности заниматься исключительно научно-технической стороной. Вот и хорошо, а то не хватало нам тут зависти и интриг!

- И что заливаем? - продолжил расспросы Иван.

- Даем часть информации Хрущеву и Кеннеди, - так же четко объяснил Михаил. - Готовим почву для перехода на ядерную тягу. Политические проблемы нужно решать сильно заранее, чтобы Королев и Браун не спотыкались на всякой рутине типа протестных движений или открытого саботажа.

- Внедряем экологические стандарты, - нетерпеливо встрял Вадим, - Но без того «зеленого» маразма, что был у нас в начале века.

- А что у нас с Венерой? - спросил Иван. - Когда долетят? Есть результаты?

- Пока нет, - покачал головой Михаил, - Завтра с утра все узнаем. Но они там очень быстро учатся. Еще пять-десять «их» лет, и нам просто нечему будет их учить, в плане строительства межпланетных аппаратов. Мы же только подсказываем, вываливаем опыт поколений. А они там все внедряют и уже кое в чем ушли вперед.

- Предки не глупее нас, - вставил свою реплику Вадим с несвойственной ему философской ложкой дегтя. - А если по-честному, то даже умнее.

Повезло нам с ребятами, с облегчением подумал Иван, собираясь просмотреть записи последних сеансов связи с прошлым. В конце концов, даже когда проект закончится, без дела и без работы уж точно не останутся. Уже даже сам Верховный намекал.

Но оторваться от текущих дел и погрузиться в картинки из прошлого Ивану не удалось. Снова перед его мысленным взглядом появились желтые предупреждающие значки. Опять кто-то лезет! Иван со вздохом отодвинул почти допитый чай и поднялся на ноги. Похоже, ночка предстоит длинная…

Королев снисходительно вертел в руках великолепный отпечаток снимка Венеры, полученный напрямую от коллег из Лаборатории реактивного движения. На довольно четком, хоть и черно-белом снимке, сделанном с пролетной траектории одним из американских «Маринеров», виден мраморный шар с едва различимыми полосками облаков, но больше ничего там не разглядеть. Ценность таких снимков, конечно же, чисто популяризаторская. Но есть и другие кадры, снятые через УФ-фильтр, где видна характерная игрек-образная структура облаков с довольно мелкими деталями.

И что же мы знаем о Венере? И много, и мало. Разумеется, нельзя даже сравнивать нынешнее знание с тем, что было еще пять лет назад. Даже три года назад не было почти никакой информации! В то время впервые удалось поймать отраженный луч локатора и более-менее точно определить расстояние до планеты. Но уже через год удалось повысить чувствительность эксперимента настолько, чтобы измерить допплеровский эффект от вращения планеты, и это дало целый поток новых открытий. Стало ясно, что вращается планета крайне медленно, что в сложении с движением вокруг Солнца приводит к тому, что солнечные сутки на Венере длятся почти 117 земных суток. Такая неторопливость скорее подошла бы Марсу!

Выяснилась еще одна пикантная деталь. Период повторения максимальных сближений Венеры с Землей оказался в точности равным пяти солнечным суткам! Именно поэтому получается, что в каждом нижнем соединении Венера обращена к Земле одной и той же стороной, и объяснения этому до сих пор нет. Приливные силы между двумя планетами для этого недостаточно сильны.

Узнать что-то большее, к сожалению, не представляется возможным, но вот уже подоспели и космические средства. Американцы и русские успели запустить к Венере по одному довольно простому аппарату в окно 1961 года, но в отличие от марсианской эпопеи, долететь смог только американец. Утешает лишь то, что состав аппаратуры и экспериментов у обеих сторон практически одинаковый. Самое главное, удалось провести наблюдение радио-затмения, когда аппарат заслонен диском планеты. Именно из этого события извлечен основной массив информации. Ученые не повторили ошибок из другого мира, интерпретация данных стала однозначной. Ох, и многим это не понравилось! Но приборы и эксперименты разработаны так, чтобы никто не сумел оспорить результаты. Если и есть в нашей Солнечной системе ад, то он на Венере! Во всяком случае, пока мы не знаем про еще один филиал ада на Ио, спутнике Юпитера.

Температура почти пятьсот градусов и давление почти сто атмосфер. Свыше девяноста процентов углекислоты в атмосфере, кислорода почти нет. И магнитного поля нет. Конец мечтам о влажных джунглях и кишащих жизнью океанах, но в то же время начало методичного исследования. Разумеется, данные предстоит подтвердить прямыми измерениями, и момент для этого приближается.

Обе стороны сумели выделить лишь по одному среднему носителю, но к счастью, долететь сумели оба аппарата. При схожей массе почти в две с половиной тонны, машины получились принципиально разные. Американский зонд легче сам по себе, но при этом несет много топлива, что позволило ему выйти на орбиту вокруг планеты. Всего три дня назад аппарат совершил критически важный маневр, перейдя на высокоэллиптическую орбиту ожидания.

Машина не несет никаких фото или телекамер, но зато имеет нечто другое, а именно, радар. Концепция получилась смелая, с точки зрения скептиков даже слишком смелая, но опять всплыло пресловутое двойное назначение, и эксперимент одобрили. К главной параболической антенне добавили боковой лепесток альтиметра и получили идеальный инструмент для того, чтобы пробить плотную и непрозрачную атмосферу и составить первую в истории карту Венеры.

Официально, программа называется «Венерианский Орбитальный Радар» («Venus Orbiter Imaging Radar», так называлась отмененная в нашей истории станция-прототип АМС «Магеллан» - прим.авт.), но журналисты, не в силах произнести ужасную даже по меркам английского языка аббревиатуру, предложили НАСА провести конкурс на лучшее название. В НАСА почесали в затылке, но конкурсов проводить не стали, а сами придумали название «Магеллан». При этом Фон Браун и Джеймс Уэбб упорно не признавали авторство и кивали друг на друга. Аппарат немного не дотягивает до своего прототипа из другого мира, но на годы опережает все сделанное раньше.

В Советском Союзе приготовили собственный прорыв, но совсем в другой области. Советская станция несет не просто комплекс приборов, но посадочный аппарат, у которого есть все шансы добраться до поверхности и проработать хотя бы полчаса. Ведь в этот раз проектировщики примерно представляют себе условия на планете, и им не пришлось городить всяческую экзотику вроде «сахарного замка». (По непроверенным данным, на одной из ранних «Венер» на случай посадки на воду антенны должен был освободить замок, сделанный из сахара - прим.авт.)