Чтобы взбодриться, Иван отключил термо-барьеры, и прохладная водица заставила его вздрогнуть и грести поэнергичнее. Он буквально пронесся над самым дном, включив яркий свет, но ничего интересного там, конечно, не увидишь. Ил, немного камней да торчащие кое-где коряги. Пару раз мелькнули серебром рыбьи бока, но что тюлька, что ряпушка, не говоря уж о налиме со стерлядью, не такие уж дуры, чтоб кидаться на любой свет, словно какой-нибудь таежный гнус. Так что, пустовато сейчас под водой. А ведь здесь, на дне, целые города и деревни остались, когда строители перекрыли плотину. Иван снова повернул к берегу, вынырнул на поверхность и спокойно выбрался на берег, вновь окруженный струями горячего воздуха. Когда он добрался до машины, то был уже совершенно сухой.

Уезжать пока не хочется. Иван мысленно «материализовал» нечто вроде лежака и с удовольствием распластался на берегу, подставляясь яркому, но почти не греющему солнцу. Ну, понятно, что не курорт! Если кто-то увидит сейчас почти голого человека, загорающего на берегу, то скорее всего, наберет «Код Спасения». И будет прав, особенно если застанет и купание. Но никто ничего не увидит, нет здесь никого в это время. Разве что, пролетит над головой маленький беспилотник какой-нибудь рыбоохраны, который его аппаратура все равно увидит раньше. Правда, охрана рыбинских заводов тоже не дремлет, но они, все же, далековато. Поэтому, можно еще немного полежать, украв несколько минут, отведенных под хлопоты, ответственность и риск.

Вдруг, откуда-то донесся перезвон колоколов. Тихо, едва слышно, но если замереть, то за легким шумом ветра можно различить вполне отчетливо. Удивительное дело! До Спасо-Преображенского далековато, да и лес кругом. Но звук идет не из леса, а разносится над водной гладью, притом как будто даже раздваивается, отдается эхом, перекликается сам с собой. Иван решил проверить внезапную теорию, пришедшую ему в голову. Включил детекторы звука на максимум, окунувшись с головой в свист ветра, плеск волн и шелест леса, осыпающего землю осенними листьями. И сразу стало понятно, что это не один звук, не один перезвон, а десяток разных!

Вот добавился новый голос, а потом еще один. Источники разные, но определить пеленг и дистанцию никак не получается. Похоже, звонят все колокола в округе. На слух, не имея записанной базы данных сигнатур, Иван не смог бы отличить колокольню Казанской церкви от, скажем, церкви Георгия Победоносца при всем желании. Тут понадобился бы эксперт с мировым именем, наподобие исконной тулячки Варвары Нартовой. Ведь не зря утверждал классик, что туляк полон церковного благочестия и великий практик этого дела. Варвара даже после посвящения в Четверку так и не сняла серебряный нательный крестик, а те немногие, кто пробовал скалиться по этому поводу, неизменно и без разговоров получали от Варвары в зубы. Поэтому, среди наблюдателей эту тему поднимать не принято.

Но по какому поводу начался перезвон? Звонят так, что не по себе становится. Может, вести о взрыве уже пошли по округе и звоном пытаются отогнать нечистого? Хорошая попытка, как сказали бы, усмехнувшись, «американы».

Но теперь уже точно, пора возвращаться. Иван не спеша оделся, погрузился в машину и еще пяток минут просидел неподвижно, напоследок наблюдая за бликами на воде. Надо будет обязательно вернуться. Побороть этот кризис, решить все проблемы, а потом, желательно в июле, снова притащить сюда Альбину. Она, хоть и одесситка, к Черному морю на удивление равнодушна.

Время вышло, хватит мечтать, пора за работу. Иван тронул машину с места и не спеша двинулся обратно, в сторону города. Хорошо, что афера удалась и Рьялхи, кажется, поверили в его глупую смерть. Если повезет, то следующий год-два можно будет спокойно заниматься прогрессорством, не опасаясь шпионов, наблюдателей и инопланетных разборок над головой. Хочется использовать свой шанс и построить новую версию прошлого, чтобы перенести ее в будущее и закрепить успех, пойти дальше! Все-таки, засиделся человек на Земле.

- Вот что я думаю, субчики-голубчики, - совершенно не выдавая противоречивых чувств, начал Королев, вглядываясь в изображение, выползшее из приемного устройства в виде широкой бумажной ленты. - Это, пожалуй, последний раз, когда мы всей толпой летали в Крым. Пусть даже, чтобы увидеть вот это!

Чтобы никто не забыл, о чем речь, он повыше поднял бумагу, развернув ее к присутствующим. На широком белом листе виднеется изломанный край лунного горизонта, довольно равномерно освещенный солнцем. На снимке видны только самые большие кратеры, в глубине которых угадываются тени, а над всем этим пейзажем висит яркий, круглый и совершенно чуждый этому мертвому миру шар Земли, покрытый перьями белых облаков. Жаль, что работать с цветом пока нельзя. Луна, в принципе, и так серая, а вот Земля вовсе даже нет! Яркий диск должен переливаться всеми оттенками синего и голубого с рыжими, бурыми и зелеными вкраплениями континентов, еще больше увеличивая контраст.

- Вы же сами настояли, Сергей Павлович - по-деловому заметил Борис Черток, сам не в силах оторваться от фотографии. - На всякий случай быть всем причастным.

- Я вам, конечно, доверяю, - чуть смягчился Главный. - В тот раз мы все бросили и помчались, потому что у Михаила (Рязанского - прим.авт.) сигналы не шли. Форс-мажор! А сейчас все прошло как надо, хоть и с третьего раза. Но мне не только хотелось увидеть эти снимки первым, но и еще раз посмотреть, как тут у вас все организовано. Будем все менять. Нам нужен нормальный центр приема и обработки данных, время пришло. Помните инцидент с пленкой, ради которой я самолет из Москвы гонял? (эпизод реальный, перед приемом сигналов с Луны-3 выяснилось, что магнитной пленки очень мало, Королеву пришлось организовывать срочную доставку - прим.авт.) Больше такого не должно быть, а данных мы будем принимать очень много.

Восход Земли над лунным горизонтом это лишь один из пяти тщательно выверенных по времени кадров. Если подумать, то это все делается просто для красоты, научной ценности эти снимки, в принципе, почти не несут. Но Королев безжалостно отрезал их от научной программы, понимая, какой переворот в умах и какой пропагандистский эффект это вызовет. Посмотрите, товарищи, и вдумайтесь, это восход Земли над Луной!

Но есть и другие снимки, которые стали появляться следом за первой серией. Новая межпланетная платформа, получившая обозначение Е-6, несет как множество передовых приборов и решений, так и приличное число компромиссов, одним из которых является старое доброе фототелевизионное устройство с пленкой. Это значит, что пленку нужно сначала отснять всю до конца, потом проявить прямо на борту, и только после этого передать кадры на Землю. И все, никаких новых снимков уже не получишь, второй пленки нет. Поэтому, планировать полет пришлось особо тщательно, особенно после двух первых неудач, когда аппараты так и не смогли уйти с околоземной орбиты. Все-таки, спроектированная коллективом Староса легкая бортовая ЭВМ еще сыровата, но разработчики набирали опыт буквально не по дням, а по часам. Поэтому, с третьего раза все получилось. Аппарат, получивший имя Луна-3, благополучно покинул окрестности Земли и через три с половиной дня вышел на полярную окололунную орбиту. На третьем витке машина сделала те самые первые пять снимков, заодно испытав систему точной ориентации, потому что и фотокамера, и остронаправленная антенна жестко закреплены на корпусе и смотрят строго вперед. А уже на следующем витке управленцы повернули аппарат вниз и начали снимать нужные цели вдоль лунных меридианов. Пленки взяли больше, чем на Е-2, но все же, много меньше, чем хотелось бы. Ученые вдруг вошли во вкус и стали ненасытны, требуя отснять половину Луны в метровом разрешении. Громче всех над этим незлобно смеялись «люди в теме», а особенно академик Келдыш. Уж он-то прекрасно знает скромные возможности аппарата, которому, несмотря на новое качество, еще довольно далеко до «Лунар Орбитеров» из другой реальности, о которой здесь никто не знает. Главным ограничением стала камера.