— Прекрати! — Я рявкнул на нее.

— Я ненавижу тебя, Итан, и я ненавижу тебя, Уайатт. — Она выпятила нижнюю губу и скрестила руки на груди.

— Дона? — Уайатт нахмурился, пытаясь дотронуться до нее, когда она шлепнула его по руке.

— Если вы, ребята, ненавидите друг друга, то я буду ненавидеть вас обоих. Вы, ребята, ведете себя глупо. ГЛУПО! Г-Л-У-П-П-О, — завопила она так громко, что нам пришлось отойти.

— Дона. — Я пытаюсь не рассмеяться. — Глупо с одной «П».

Она подняла руку, чтобы ударить меня снова, и я попятился.

— О, потому что ты оооооочень умный, — сказала она, опуская руку, и вернулась к горничной. — Если вы, ребята, ненавидите друг друга, я ненавижу вас, а если я ненавижу вас, я больше не буду с вами разговаривать, ребята! Потому что вы Г-Л-У-П-П-Ы-Е.

— Нечестно, Дона! — Уайатт крикнул ей вслед, но она ничего не сказала в ответ, она просто повернулась лицом к своему зеркалу.

— Почему ты добра ко всем, кроме своих братьев? — Я спросил ее, и она заткнула пальцами уши, напевая себе под нос.

— Это твоя вина, — пробормотал Уайатт, нахмурившись. Он больше всех ненавидел, когда Дона злилась на него.

— Это я во всем виноват, верно?

Он не ответил мне, просто вернулся в постель.

Прекрасно.

— Спокойной ночи, Дона!

— Хммммм. — Она завопила еще громче, когда я вошел в свою комнату. В ту секунду, когда я закрыл за собой дверь, я вспомнил выражение лица Уайатта, когда он сказал «Я тебя ненавижу». Это не было похоже на «Я тебя ненавижу» Доны.

— Ах! — Я растрепал волосы, топая ногами. У меня разболелась голова. Прошло несколько часов с тех пор, как мы вернулись домой, и Нана и тетя Кора некоторое время оставались с нами. Я люблю тетю Кору; она всегда рассказывала лучшие истории, вставала, издавала звуки и бегала вокруг. Это было весело. Нана рисовала картины; Дона и Уайатт думали, что это скучно, но мне это нравилось. Я знал, что они только хотели уберечь нас от воспоминаний, но на самом деле мне было все равно, потому что я устал.

Стук.

— Войдите. — Я двинулся к двери, когда Седрик, Хелен и Нари просунули головы внутрь.

— Мы хотели проверить, все ли с тобой в порядке, — заговорила Нари, поскольку ей было тринадцать и она была самой старшей. Она была дочерью дяди Нила и тети Мины, но она совсем не была похожа на дядю. Она была невысокой, как тетя Мина, но ее волосы были очень длинными. Раньше, до того, как она их подстригла, они касались земли, а теперь были на уровне ее попы. Ее кожа была такой бледной, что она никогда не могла слишком долго находиться на солнце, а глаза были такими черными. Это было все равно что смотреть на небо без луны или звезд. Было опасно говорить, что она другая; однажды в воскресенье, когда мы раздавали хлеб в столовой для пожертвований, кто-то назвал ее Бледнолицей. Дядя Нил вышел из себя, хотя мы с Нари не знали, что это значит. Нам тоже никто не сказал. Он чуть не убил парня, но тетя Мина остановила его.

Седрик, с другой стороны, выглядел точь-в-точь как дядя Нил, за исключением того, что у него были карие глаза. Ему было всего шесть, но он уже был одного роста с Уайаттом. Он любил футбол больше всего на свете, поэтому дядя Нил брал его с собой каждые выходные с собой на игру. Я думал, именно поэтому он всегда побеждал нас на соревнованиях по армрестлингу.

— Земля вызывает Итана! — Хелен усмехнулась, махнув рукой прямо передо мной. Ее волосы были собраны на затылке в два больших пучка, похожих на уши Микки Мауса. Они были точно такого же цвета, как у тети Коры… Ну да, она была дочерью тети Коры. Она также была компьютерным гиком; они с дядей Декланом все свое время проводили за компьютерами.

— Нари, я думаю, тебе следует рассказать дяде. — Хелен схватила меня за щеки. — Итан не очень хорошо выглядит.

— Я в порядке, Хелен. — Я улыбнулся в ответ.

Она потрепала меня по щекам.

— Ты уверен?

— Я уверен. Можешь оставить мое лицо в покое?

— Он вернулся, — обрадовалась она, убирая руки с моих щек, и подняла их в воздух, когда развернулась. — Я же говорила вам, что с ним все в порядке.

— Мы должны проверить. Ты уверен, Итан? Все родители в шоке, — ответила Нари, когда Седрик подошел ко мне.

— Сходят с ума? — Мои родители не сходили с ума.

— Ага! — Хелен подпрыгивала, ходя кругами и поправляя очки на носу. — Всем действительно грустно из-за того, что произошло. Я была в классе, когда это случилось. Затем заместитель директора пригласил нас всех в свой кабинет.

— Было скучно! — Седрик подбежал к моей кровати и запрыгал на ней. — Но я ненавижу уроки, поэтому был счастлив.

— Седрик, ты не можешь так говорить, люди пострадали. И прекрати прыгать на кровати! — Нари бросилась к нему, но он просто отскочил на другую сторону.

Он показал ей язык, бегая кругами.

— Ладно, сделай себе больно. Посмотри, волнует ли меня. — Она всплеснула руками. Это было отчасти забавно, потому что дядя Нил тоже так делал.

— Итан. — Хелен подошла ко мне. Было странно видеть ее серьезной, они с Доной были одного возраста, но Хелен всегда вела себя старше, даже когда шутила.

— Что?

— Ничего, я просто хотела произнести твое имя серьезно, как моя мама произносит имя моего папы, — пошутила она.

— Хелен! Ты напугала меня!

— Итан, ты испугался? — Седрик остановился как вкопанный, и Нари поймала его.

Черт.

— Нет, я имел ввиду… Это такое выражение, Седрик.

— Вы… Ра…. Жение? — Он нахмурился, не понимая.

— Я объясню позже. Пошли, нам нужно вернуться до прихода мамы. — Нари взяла его и Хелен за руки, потащив их к двери. — Спокойной ночи, Итан.

— Я хочу остаться, — захныкал Седрик.

Хелен еле волочила ноги.

— Я тоже.

— Нет. — Она потянула сильнее и вышла за дверь.

— Спокойной ночи, Итан.

— Спокойной ночи! — Я крикнул им вслед, и когда они ушли, я почувствовал себя еще более уставшим. Стянув с себя всю одежду, я забрался в кровать и два раза завернулся в простыни. Когда я закрыл глаза, воспоминания вспыхнули… крики, все эти вопли и грохот. Я не мог не помочь, но увидел Донну и Уайатта.

Мне было все равно, что случилось или кто еще пострадал, только не они.

Мамочка бы заплакала, если бы это коснулось их. Я видел маму плачущей только один раз, и это было, когда я был маленький, а Уайатт был болен. Я никогда не хотел видеть это снова.

Правило 56. Никогда не позволяй маме плакать.

МЕЛОДИ

— Граждане Чикаго, я стою перед вами не только как ваш губернатор, но и как мать троих детей из Академии Пеннингтон. Я понимаю ваш страх, ваш гнев, и самое главное, ваше стремление к справедливости, которое никогда не сможет заглушить боль. Мы потеряли девять невинных детей в единственном месте, где они должны быть в наибольшей безопасности. Я… я хочу заверить вас всех, что никто из нас не успокоится, пока стрелок не будет найден. ФБР уже связались с полицией Чикаго. Что касается семей погибших, мы уже встречались, но недолго, поскольку я знаю, что им нужно время, чтобы пережить свое горе. Я не могу предоставить никакой дополнительной информации, поскольку это активное расследование…

— Губернатор! Губернатор!

— Губернатор, что происходит в этом городе? Только сегодня утром мэр Уэстон был вынужден уйти в отставку в свете обвинений в секс-скандале и взяточничестве. Затем, позже, заместитель комиссара Цзёнг был уличен в сотрудничестве с детскими работорговцами, теперь эта стрельба. Такое чувство, что, несмотря на все ваши усилия, Чикаго возвращается к своему прежнему состоянию У вас есть какие-нибудь комментарии?

— Да. Во-первых, как вас зовут?

— Фиби Сэлинджер из «НКБ Ньюз».

— Хорошо. Во-вторых, ты гребаная идиотка, Фиби Сэлинджер из «НКБ Ньюз».

— Госпожа губернатор, не хотели бы вы объяснить…

— Хочу ли я объяснить, почему ты гребаная идиотка? Без проблем. Я не уверена, что у тебя осталось достаточно мозговых клеток, чтобы разобраться в этом самой. Сегодня погибло девять детей. Девять. В школе, которую посещают мои дети. Я провела последние несколько часов, разговаривая с ФБР, местной полицией и семьями жертв, что означает, что я не смоглв пойти домой и увидеть своих собственных детей. Долг мэра — высказываться в подобные моменты, но в настоящее время в этом городе нет мэра, поэтому я вмешалась. Вместо того чтобы сосредоточиться на текущей трагедии, вы хотите, чтобы я нашла время прокомментировать двух мужчин и их сексуальные подвиги? Если вы хотите быть репортером, мисс Сэлинджер, то занимайтесь новостями. Если вы хотите делать шокирующие заголовки, заведите блог и убирайтесь к черту.