— Что случилось с нашим гостем в президентском номере?
— С ним обращались совсем не по-президентски, но он жив, — сказал я и не смог удержаться от того, чтобы не скользнуть взглядом по всей длине ее тела.
Двадцать минут…все, что нам было нужно, — это хороший…
— И… — Она схватила меня за подбородок и подняла мою голову, чтобы встретиться со мной взглядом. — Что он сказал?
— Он звал своего отца, как последняя сучка. Я предполагаю, что он пришел сюда, чтобы доказать своему отцу и остальным членам триады, что у него есть яйца…Я забрал их.
— Все во мне говорит убить его, Лиам. Убить их всех сейчас, пока ситуация не обострилась. — Сказала она и скрестила руки на груди, приподнимая груди, очевидно, чтобы помучить меня. Боже. После всех этих лет я все еще был зависим от нее. — Мы потратили много времени, медленно выстраивая баланс, Лиам… Мы никогда не сможем…
— Я знаю, — сказал я серьезно. Я поцеловал ее в лоб, прежде чем прижаться своим к ее. — И если кто-нибудь пойдет против нас, мы сделаем то, что делали всегда.
— Будем бороться?
— Победим.
ГЛАВА 2
«Мы все еще думаем о сильном мужчине как о прирожденном лидере, а о сильной женщине как об аномалии».
— Маргарет Этвуд
МЕЛОДИЯ
В восемнадцать лет я стала первой женщиной-боссом итальянской мафии и по сей день помню шок, ужас, отвращение на их лицах. Как смеет женщина пытаться руководить ими? Это было невозможно. Это было неправдоподобно, и в их глазах это был грех. Я не знала своего места. Поэтому одного за другим они посылали людей за мной или приводили людей, чтобы заменить меня, и одного за другим я уничтожала их. Я никого не щадила. Никакой пощады. Никакого страха. Только смерть. Не только им или тем, кто их отправил, но и их семьям, их соседям и даже их почтальонам. Я не просто убила их, я стерла их с лица чертовой земли в качестве урока следующему ублюдку, который думал, что может противостоять мне. Это был урок, усвоенный очень быстро.
К двадцати четырем годам я была замужем за следующим Боссом ирландской мафии, Лиамом Алеком Каллаханом, Ceann na Conairte. Итальянцы и ирландцы были как вода и масло. Наши семьи враждовали друг с другом с тех пор, как их сварливые задницы оторвались от лодки в 1850-х годах. Сказать, что наша первая встреча была чем угодно, только не любовью с первого взгляда, было бы непонимающим заявлением. Я подтрелила его. Честно говоря, я стреляла в него пару раз за время нашего брака. У меня были ушибы на ребрах, сломанные пальцы и кровь с губ во время сражений с ним. Он был таким же, как все они. Он увидел мою грудь и по какой-то причине подумал, что это означает, что я не способна управлять. Но он тоже усвоил урок.
Сейчас, в 33 года, я самая влиятельная женщина в этом чертовом штате.
— Дамы и господа, без церемоний, пожалуйста, присоединяйтесь ко мне и поприветствуйте мою близкую подругу и нашего губернатора Мелоди Никки Джованни Каллахан, — произнес мэр в микрофон. Он повернулся ко мне, когда он и остальные гости захлопали.
Лиам встал рядом со мной, быстро поцеловал меня в щеку, прежде чем я подошла к подиуму в центре сцены.
— У меня нет друзей, Бенджамин. Ты должен это помнить, — прошептала я на ухо старику, когда он поздравлял меня, крепче сжимая его руку. Он улыбнулся перед камерами, но в его голубых глазах я увидела смесь страха и ненависти, к чему я не только привыкла, но и гордилась. Бенджамин Уэстон, пятидесятисемилетний долговязый седовласый змей, который пытался перевернуть небо и землю, чтобы убедиться, что меня не переизберут.
Стоя за трибуной, я не могла отделаться от иронии. Наших врагов, полицию, теперь кормили из наших собственных рук. Между тем, мы с Лиамом были теми, кто довел их до белого каления с самого начала.
Похоже, они тоже усвоили свой урок.
— Пять лет назад, — заговорила я в микрофон, — народ этого великого штата избрал меня своим губернатором в надежде, что в будущем их государство станет лучше и безопаснее. Сегодня, с помощью общественных организаций, конгрессменов обеих партий, мэрии и персонала, а также Департамента полиции Чикаго, мы, наконец, видим это будущее. С самого начала я понимала, что ключом к лучшему обществу всегда была безопасность его людей, эта безопасность могла быть обеспечена только поддержкой наших братьев и сестер в военной форме, которые каждый день рискуют своими жизнями не только в Чикаго, но и по всему Иллинойсу. Вот почему я приняла Римский законопроект, который увеличил зарплату не только полицейским, но и всем другим государственным служащим. Вдобавок ко всему, мы предоставили им и их семьям более качественные медицинские пособия. При этом число государственных служащих за последние пять лет удвоилось, но самое главное — уровень преступности по всему Иллинойсу снизился на шестьдесят процентов. Для меня большая честь приветствовать представителей полиции со всего штата здесь сегодня вечером на праздновании. Спасибо вам всем за вашу службу.
Отступив назад, я поаплодировала вместе со всеми остальными, прежде чем отойти, чтобы сфотографироваться с мэром Уэстоном, его женой и различными комиссарами полиции со всего штата. Как всегда, Лиам стоял рядом со мной, но я могла сказать, что ему не терпелось уйти.
— Твой самый большой поклонник пытается привлечь твое внимание, — прошептал он мне на ухо.
Я не поняла.
— Кто?
Легкая улыбка появилась на его лице, когда он кивнул в сторону семейного стола и, конечно же, там был мой Итан, одетый в галстук-бабочку и атласный пиджак от Ральфа Лорена с отворотами. Он лучезарно улыбнулся мне, показывая поднятый большой палец. Я быстро подмигнула ему и снова повернулась лицом к камерам, когда к нам подошло еще больше людей.
— Ты привел его с собой на встречу с Тайяном? — Я тихо спросила Лиама сквозь улыбку.
— Да, — строго сказал он, нежно сжимая мою талию, — и он хорошо справился. Лучше, чем…
— Ты должен был сказать мне.
— Я только что сказал.
После этих слов я повернулась к нему, однако он не ответил на мой взгляд. Он просто улыбнулся в камеры, сказав:
— Улыбнись, милая, они подумают, что мы спорим.
Похоже, мы поругаемся сегодня вечером.
Я кивнула Мине, которая была одета в длинное лавандово-серое платье в цветочек. Она встала и сказала:
— Большое вам спасибо, леди и джентльмены, губернатор и наша семья искренне надеются, что вам понравится наш вечер.
— Неужели Губернатор…
— Сегодняшний вечер посвящен объединенным усилиям наших мужчин и женщин в военной форме, и ничему другому. Еще раз спасибо. — Она улыбнулась и кивнула мне в ответ.
Убрав руку Лиама, к его большому раздражению, я подошла к Итану, который стоял между Декланом и Нилом. Они с Нилом оба над чем-то смеялись. Разница в росте между ними была забавной, но еще более забавным было то, насколько более взрослым Итан пытался казаться перед своими дядями.
— Mio bel leoncino2, — позвала я его, протягивая руки.
— Мааааам. — Он застонал, нахмурившись, услышав мое прозвище, но я подошла, чтобы обнять его.
— Не надо мне мамкать, — сказала я, взяв его за щеки, заставляя посмотреть на меня, — потому что я могу придумать что-нибудь гораздо более смущающее.
Его зеленые глаза расширились.
— Leoncino хорошее.
— Я так и подумала. Итак, над чем вы с дядями смеялись?
Итан и Нил обменялись взглядами, прежде чем оба сказали:
— мужские штучки.
Я почувствовала, как моя бровь приподнялась от их союза, затем повернулась и увидела, как Деклан убирает телефон обратно в карман на лацкане.
— Они смеялись над тем, как Итан имитировал нашего гостя ранее, — признался Деклан, от чего у Итана открылся рот.
— Дядя!
Деклан изо всех сил старался сохранить самодовольное выражение на лице;
— Что? Мой босс потребовал ответа. Я ответил.
Он скрестил руки на груди, нахмурившись.
— Папа — босс.
— Итан. — ;Лиам шагнул вперед, возвышаясь над ним, и Итан снова выпрямился.
