Раашир скривился. Присев рядом, он поднял кинжал и платком аккуратно стёр кровь с лезвия, после чего вложил оружие в руку советника. Тот последний раз судорожно дёрнулся и затих. Подтерев капли на полу, император встал и настороженно прислушался.

Дверь распахнулась, и на пороге замер высокий стройный мужчина с короткими светлыми волосами. Увидев советника, он лишь слегка приподнял брови и сложил руки на груди.

– Хотя бы предупреждал, где тебя искать, – укорил мужчина. – А то сам позвал и исчез.

– Кое-что интересное заметил, пришлось отойти. Что с поисками?

– Не переживай, от моих поварят ещё никто не убегал, – ухмыльнулся главный императорский повар. – Отследят паршивца. Ничего с нашей принцесской не случится. Мне больше парня жалко. Сожрёт же… Да не нервничай ты.

– Это мой ребёнок!

– Ну официально он наш общий, ы-ы-ы-ы, – повар глумливо заржал.

– Боги, Аркшаш, прекрати! – Раашир сердито уставился на него. – Сколько можно? Уже давно не смешно.

– Да как же не смешно? Мне вот очень смешно. Раньше тебе было смешно, теперь вот мне наконец-то тоже смешно.

Раашир скривился, досадуя на мелочность и злопамятность друга.

– Убрать? – Аркшаш кивнул на труп.

– Пусть здесь лежит. Стража потом найдёт.

– А Моззи где?

– За ним проследят, он мне кое для чего нужен. А сейчас нам нужно разобраться с ещё одной проблемой. Похоже, пасс Идан решил сорваться с отцовской цепи.

– Ты же этого и хотел.

– Я не хотел всего этого в одну ночь, – Раашир двинулся к выходу.

– Прям так хочешь пойти? – повар даже не подумал уйти с его дороги.

– А что не так?

Аркшаш молча кивнул в сторону тёмной глади зеркала, и Раашир поспешил в него заглянуть. И разразился потоком брани. Отражение в темноте было плохо различимо, но то, что волосы посветлели, бросалось в глаза. Император рванул камзол и рубашку на груди и разъярённо уставил на порез, пересекавший вытатуированную на коже печать.

– А я говорил, – нравоучительно изрёк Аркшаш, – что набивать нужно на жопе.

– Чтоб тебе ногу переломить в десяти местах и вывихнуть в трёх! Башку пусть раскроят, а потроха выжрут! Чтоб тебя висюльками твоими светлыми в помои окунули!

Если бы Дерри была лекарелкой, то Ронта ждала бы ужасная участь. Сидящая в углу Нера смотрела на кузину с ужасом, которые ей не смог внушить даже похититель. Тот сидел на окне и с весёлой улыбкой слушал пожелания. Принцесса ещё сдерживалась в словах. До того, как Нера пришла в себя, она демонстрировала полнейшее отсутствие воспитания.

– Чтоб ты ужрался и вместо женского борделя сунулся в мужской!

– О боги! – Ронта передёрнуло.

– Чтоб тебя там поимели…

– Дерри! – Нера придушенно пискнула и неловко сползла набок.

Кузина досадливо скривилась, но пощадила нежные уши сестры и закачивать фразу не стала.

– Ослабить путы? – галантно предложил Ронт неловко завозившейся Нере.

– Не трогайте меня.

– Слова прекрасной леди – закон!

– Что это за охота такая? – не унималась Дерри. – Сидишь здесь и ждёшь, что зверь сам к тебе выйдет? Скорее уж тарканник первым до голубки доберётся.

– У меня преимущество, – улыбнулся виконт.

Казалось, он совсем не переживал, что их найдут ещё до начала охоты. Спокойно сидел на подоконнике, гладил арбалет и благодушно слушал всё, что принцесса хотела ему сказать.

– Вот ты мне никогда не нравился! – презрительно прищурилась Дерри. – Тухляк с завитыми локонами.

– Ох, как я с этой завивкой намучался, – печально вздохнул Ронт, вороша пальцами и без того растрёпанную причёску.

– Я тебя всего наверну…

Виконт резко зашипел, и Дерри осеклась, решив, что всё же исчерпала его терпение. Но мужчина довольно улыбнулся и уставился на своё левое запястье.

На котором сам собой расползался порез.

– Ну что ж, – виконт слизнул кровь, – голубка покинула стены дворца и появилась в городе. Леди, прошу меня простить, вынужден оставить вас одних. Не скучайте.

Мужчина перебросил ноги на другую сторону.

– Вас скоро найдут, я оставил хлебные крошки. Ещё увидимся, когда меня будут казнить за ваше похищение.

И выскользнул наружу.

Нера и Дерри потрясённо переглянулись.

– Он сумасшедший, – дрожим голосом протянула Нера.

– Псих он! – поморщилась принцесса. – Но с башкой у него полный порядок.

[1]Да, Тейсдариласа научилась рисовать.

– Ну и учудил Дейнин наагалей, – поражённый Шерр всё ещё не мог поверить своим глазам и в ужасе смотрел на пришпиленного к стене Предка.

Выглядел тот кошмарно. Он больше не ревел на весь город, требуя вернуть его драгоценное дитя, и лишь разъярённо таращил горящие огнём глаза. Пепельные ленты полос превратились в огненные и полыхающими змеями вились вокруг духа. Камень за спиной Тёмного трескался от жара, а вот цепи с ошейником ничего не было.

– Учудил?! – тётушка так резко развернулась, что юбка взметнулась вокруг ног чёрной мглой. – Он напал на твоего деда и пытался его убить!

– К восьмистам годам смертные обычно уже понимают, что духа убить не так легко, – отозвался племянник и на всякий случай отступил подальше.

– Он украл твою сестру!

– Перенервничал, – продолжал заступаться Шерр. – Вы на него вон как давили, а влюблённые наги ужасно нежные. Вон как дед!

Услышав Шерра, Исхедиар перестал скалиться и заинтересованно уставился на парня немного сумасшедшим взглядом.

– Ах ты глупый мальчишка! – разъярилась Дония.

– Я его подольше вас знаю, – Шерр спрятался за помятым куполом часовни, уткнувшимся верхушкой прямо в землю. – Свалились с неба, начали чего-то требовать… Тут ещё дед со своим «убью»! Наагалей Дейну почище дракона охраняет. Видели бы вы, как он бесился, когда в неё Тинтари стрелял! Он из-за неё все важные дела бросил, сутки город прочёсывал в её поисках, а потом пять дней с ней по болотам мыкался. Они после возвращения на радостях так нажрались, что вся столица готовится к свадьбе. Вон даже папа всё понял!

– Ты на чьей стороне… – зашипел тётка, медленно обходя купол.

– Я за справедливость! – Шерр благоразумно начал пятиться в другую сторону. – Он, к слову, о нашей наследственности ничего не знает. А тут является дед и заявляет, что он Дейну грохнет! Дедуль, я бы тебя тоже убил.

Полыхающие огнём ленты поблекли, и Исхедиар немного успокоился. Хотя холодные красные глаза всё ещё стояли перед внутренним взором. Столь прохладный и расчётливый взгляд не на шутку взволновал духа. Он даже решил, что всё же ошибся и доверил своего ребёнка не тому смертному. Его дети были слишком ценны. Исхедиар помнил время, когда за ними охотились те, кто знал правду об их происхождении. Втирались в доверие, обманывали, а потом смотрели вот так же холодно и расчётливо.

Но Исхедиар никогда так не переживал из-за охотников. Впрочем, им никогда не удавалось обезвредить его хотя бы на минуту.

– Он её любит? – спросил Предок Шерра.

– Тебя это сейчас действительно волнует? – возмутился Варон.

Он пытался высвистеть драконов, но тех, видимо, напугал нечеловеческий рёв Предка, и возвращаться ящеры не хотели. А они здесь были ой как нужны!

– Вот неженки, – презрительно бросил вернувшийся от оранжереи Милаш.

Уговорить стражу помочь вытащить штырь не удалось. Те бросились наутёк сразу, как виконт окликнул их.

– Трусы! – припечатала Дония.

– Не, ну каков прохвост! – продолжил восхищаться удалью наагалея Шерр. – За десять минут составил план, организовал нападение, нашёл драконов, пригвоздил Тёмного духа к храмовой стене и смылся, оставив нас в дураках.

Напавшие на них наги исчезли так же стремительно, как и появились. Когда дым рассеялся, от них только следы и остались. Варон сразу бросился высвистывать дракона, чтобы броситься в погоню, а перепуганная Дония метнулась к Предку и попыталась вытащить штырь из его груди. И моментально обожгла ладошки. Артефакт реагировал на духов. И тех, кто был им подобен.