– У графа амулет от слишком чутких ушей, не трать силы.

– Я и не собиралась, – надменно бросила Марила, – хотела постучать и узнать, не нужен ли им травяной отвар.

– Так стучи, – пожал плечами Ронт.

– Ну уж нет, – женщина сложила руки на груди. – Раз потребовался амулет, значит, разговор серьёзный и не стоит их прерывать. Вы что здесь забыли?

– А я у графа вместо тени, – парень зевнул и повёл левым плечом.

Марила рассмотрела ремень и с оторопью узнала в нём часть арбалета. Свёкр был большим любителем самострельных луков, у него имелась огромная коллекция, и сыновьям он дарил только их. Даже ей, Мариле, преподнёс изящный складной арбалетик. «В яблочки стрелять».

– Вам не кажется, что это лишнее – приходить в гости с оружием?

– Я не гость, – парень очаровательно улыбнулся. – Скажем, я брат твоего мужа по папеньке. Слышал, он умер? – в голосе зазвучало откровенное ехидство. – Мои соболезнования.

Губы парня улыбались, а вот глаза были холодными, колючими. Марила невольно поёжилась и почувствовала страх.

– Неужто у моего правильного свёкра был сын-ублюдок? – прищурилась она.

– Отчего же ублюдок? – Ронт прищурился в ответ. – Прижит в законном браке. Рождён уже, правда, в разводе.

Мысли Марилы лихорадочно забегали, и она вдруг испугалась, что виконт претендует на наследство Ярена. Она столько перенесла, столько вытерпела, чтобы стать здесь полновластной хозяйкой, и не желала уступать титул виконтессы Расцеск с причитающимся ему состоянием.

– Мой муж единственный законный наследник, и если ты…

Её прервал хохот Ронта.

– Я понял, почему господин Сиан тебя так не любил, – отсмеявшись, сказал парень. – Ты же так похожа на него. Он смотрел на тебя как в зеркало, и ему не нравилось то, что он видел. Вы оба жаждали только высокого положения и богатства.

В глазах Марилы потемнело. Упрёки в корысти она слышала много-много раз. Они даже уже её не трогали. Но слова Ронта задели.

– А сам-то не жаждешь? – ядовито спросила она. – Думаешь, я не знаю, что ты ухлёстывал за принцессой как раз потому, что она принцесса? Да об этом весь дворец судачил.

Видимо, ей удалось зацепить мужчину. При упоминании принцессы он болезненно поморщился.

– Жажду, – не стал отнекиваться Ронт. – Очень жажду. И могу сказать почему. Хочу поднять семью Церрый, чтобы больше никто не мог пренебрегать ею. А почему хочешь богатства и положения ты? От своей семьи ты отвернулась, потому что они бедны и прозябают в безвестности. От прежнего жениха – весьма солидной партии – отказалась, когда подвернулся случай отхватить мужа познатнее.

– А я тоже не желаю, чтобы мной пренебрегали, – сквозь зубы процедила Марила.

– Вышла бы за первого жениха, и никто бы не посмел смотреть на тебя свысока. Но, – Ронт усмехнулся, – ты же захотела большего. Сама-то можешь ответить зачем?

– Я просто люблю Ярена!

Насмешка парня была прямо-таки оскорбительной.

– А господин Сиан любил жену своего брата, потом свою первую жену, а потом вторую. Все три закончили очень плохо. Совпадение ли, но те, кто был близок к тебе раньше, тоже не особо счастливы. Да и как тут быть счастливым, когда дорогой человек прошёл по твоей голове, вминая каблуки прямо в шею?

Марила не хотела слушать эти абсурдные вещи. Каждая фразы вызывала всплеск ярости. Она смогла вырваться из бедности, занять достойное место в обществе только благодаря своим усилиям. А сейчас какой-то выскочка из обедневшего рода смеет говорить ей, что достойное место она достигла недостойным образом?

– Всё самое хорошее требует жертв, – надменно ответила она.

– Хорошо, когда в жертву можно принести другую сторону, да? – ехидно спросил Ронт.

– Ты! – Марила окончательно вышла из себя и, подойдя к мужчине, ткнула его пальцем в грудь. – Ты сам хотел поступить подобным же образом. Или считаешь, что в браке по расчёту жертвой будешь только ты? А как же несчастная богатая жена, от которой тебе нужны только деньги и положение, но никак не любовь?

– Милая, – сладко пропел Ронт, – в империи огромное число состоятельных невест. Почему бы не выбрать среди них ту, которую можно полюбить?

Марила отшатнулась.

– Не спорю, я корыстен и практичен, – парень развёл руками. – Но я всё же чуть-чуть отличаюсь от тебя и господина Сиана, – склонившись, Ронт почти прошептал: – Я остановлюсь, когда достигну желаемого. А ты нет. Ты будешь всегда желать большего. Как и он. И уже не ради того, чтобы тобой не пренебрегали, а чтобы пренебрегать самой. Но знаешь, в чём опасность для тебя?

– Не хочу это слышать! – сквозь зубы прошипела женщина.

– Когда идёшь по чужим головам, эти головы потом могут тебя укусить. Как я… папеньку.

Губы Ронта расползлись в завораживающе-жуткой улыбке. Марила с оторопью подумала, что, возможно, свёкр и Рихан не просто сгорели в огне, когда пытались выпустить лошадей. Ни тот, ни другой особой любовью к животным не отличались.

– Вот как, – усмехнувшись, Марила решила заставить мужчину пожалеть о своей откровенности. – Значит, мне стоит настоять, чтобы провели расследование?

– Рискни, – не испугался Ронт, – если не боишься.

– А кого мне бояться? Тебя? – женщина насмешливо приподняла брови. – Много ли ты можешь…

– Не буду спрашивать про господина Сиана, он явно мог много. Но вот Рихан много ли мог и боялась ли ты его? Боялась, – сделал верное заключение по побледневшему лицу Ронт. – А почему боялась? Из-за… – он сделал интригующую паузу, – лекарелского наследства? Так, – голос понизился до шёпота, – оно есть и у меня.

Стиснув пальцы, Марила отшатнулась. Глаза распахнулись, и она нервно сглотнула.

– Ты врёшь!

Хмыкнув, Ронт игриво приподнял брови и едва слышно ответил:

– Если не остановишься в своей неуёмной жажде, тебя будет ждать конец. Просто конец, – и припечатал: – Изменишь Ярену или избавишься от него в угоду своим амбициям – сдохнешь.

Распрямив плечи, парень окинул взглядом застывшую женщину и добавил:

– Если хочешь, можешь проверить, похож ли я хоть в чём-то на господина Сиана.

Дверь распахнулась, и за порог гостиной вышли граф Риан и понурившийся Ярен.

– Всё? – Ронт посмотрел на них радостно блестящими глазами. Как пёс, заждавшийся хозяина.

– Пойдём, – коротко бросил граф.

– Что ж, позвольте откланяться. Был очень-очень рад познакомиться.

Парочка направилась к выходу, а Ярен приобнял бледную жену.

– Устала?

Марила лишь кивнула и неосознанно прижалась к мужу.

– Ничего, скоро всё закончится. Я отправил слуг на поиски Синки. Соскучилась по ней?

Жена молча уткнулась в его плечо, пряча сковавший её страх.

– Знаешь, – Ронт остановился у двери посмотрел на Ярена, – если бы я знал раньше, что ты мой сводный брат, то врезал бы тебе сильнее.

Ярен невольно потянулся к челюсти.

Ночную тишь парка нарушали только лягушки, выводившие рулады во всех окрестных камышах. У пруда с касимийскими щуками, впрочем, было немного потише: жить здесь земноводные отваживались лишь на берегу.

Милаш и Сепуш сидели на горбатом мостике, просунув меж перилами и свесив вниз ноги. Над головами мужчин кружился табачный дым. Виконт курил трубку, а глава туманников затягивался одолженной папироской.

Лица обоих были слегка ошалевшими, молчание они прерывать не спешили, наслаждаясь лягушачьим пением.

Четверть часа назад дядя Лайшер вернулся из мира духов, выпихнул в спальню «вышедшую из себя» Донию и, весело попрощавшись, умотал к какой-то красотке в Салею.

Оставив разъярённую Донию на них.

Милаш-то привычный, а вот Сепушу впечатлений хватило на пять лет жизни. Насилу угомонили и уговорили простить «козла с золотыми рогами» и «древность с пеплом вместо мозгов». Проводили до выделенных женщине покоев, послушали, как она чихвостит Варона – тот почему-то сидел с разбитым лицом и смеялся над хнычущей над ним Ассехар, – и не сговариваясь пошли в парк. Спальню Сепуша Дония всё равно разнесла, присесть разве только на пол было можно и то с риском занозить штаны. Жутко хотелось выпить чего-то очень крепкого, но прежде мужчины желали насладиться умиротворением природы, полюбоваться ночным звёздным небом и подышать чистым воздухом, сладко пахнущим тиной.