— Нет-нет. Пусть они напирают на то, что я негр, и что с британией меня ничего не связывает, и одновременно подрывают авторитет родовитых коммунистов. Сейчас партия вне закона, вся она в тени, а эти родовитые уроды как были у власти при короле, так и остались при Вишневском. Нужно напирать на то, что они просто приспособленцы и в гробу видали всю классовую борьбу. Ты должен будешь подорвать доверие к ним.

Косичка заботливо наполнил бокалы виски, и как заправский официант пододвинул их парням. Парни взяли бокалы в руки, встали в круг.

— Справишься, Крепыш?

— Справлюсь.

Над лондоном начали греметь взрывы. Небывалая со времён Фау-2 активность в воздухе, была лишь предвестником грядущих разрушений.

За пару недель большая часть высшего и среднего слоя британского населения отлично приспособилась под правление Вишневских. Ещё утром полиция беспощадно боролась со сторонниками старого короля и коммунистами, но теперь полиции в городе не было. Были лишь танки, противодроновые установки со скорострельными орудиями, грузовики с ручными гранатомётами и другие машины, в кузовах которых ехала живая сила, предназначенная для них.

Первая ракета со всего размаху влупила в древний готический собор. Здание устояло, но через несколько минут, когда рассеялся клуб пыли и дыма, пламенеющая готика вспыхнула языками пламени, выше собственной колокольни. Гулкие удары где-то вдалеке сотрясали британскую землю, при каждом громком хлопке из старинных зданий вылетали битые стёкла.

Взрыв. Взрыв. Ещё один. Огромный пузатый небоскреб рухнул в Темзу, как огромная ёлочная игрушка. Новые взрывы, новые разрушения, и опять взрывы. Атака лоялистов планировалась рекой, и солдатам узурпатора было приказано обрушить все мосты, чтобы замедлить продвижение наступающих по реке. С каждой новой волной взрывов в Лондонское небо поднимались тучи дыма, пыли и обломков, а когда они оседали под шум сирены, Лондон менялся до неузнаваемости.

Казалось, ещё одна-две волны взрывов, и Лондиния вернётся к истокам, задолго до римского завоевания. Но упрямый город гордо сопротивлялся. Старинные здания стойко переносили разрушительные атаки. Дома и офисы стояли как раненые солдаты в окопе. Из пелены дыма периодически выступали лишь их ощетинившиеся крыши, и воинственно озлобленные окна. Атака за атакой, падали лишь высотные новостройки, но старые здания продолжали героически держать свой строй.

Через некоторое время, когда самые крупные гражданские высотки погребли под своими руинами большую часть противовоздушной обороны, на город начали лететь беспилотники. Они ревели пропеллерами и обрушивали на улицы и площади тонны взрывоопасных облаков. Беспилотники летели огромной стаей, совершенно не обращая внимания на противостоящие им пули и ракеты. Периодически один из них, взревев двигателем, ронял цистерну со взрывоопасным газом и возвращался в строй продолжая принимать на себя оборонительный огонь. Беспилотные бомбардировщики всё летели и летели, их было даже не тысячи. Место каждого сбитого занимали десятки, заправленных, вооруженных и готовых продолжать.

Когда смог над городом стал по большей части взрывоопасным, защитники узурпатора не решались применять ракеты, чтобы не поджечь взрывоопасную взвесь. Они надеялись что ветер унесёт туман, но ветер так не думал. Взрывоопасный газ всё прибывал и прибывал, стелясь между кварталами, и заполняя здания через разбитые окна, пространства под мостами, и промежутки между кварталами. Защитникам следовало бы поджечь этот газ при падении первой же бомбы, но приказ узурпатора “сохранить город любой ценой” стоил им города.

Зажигательный снаряд из дальнобойной морской пушки прилетел с запада. Бывалые солдаты в закрытых шлемах, отчаянно кричали, ёжились и прятались. Они покидали технику, прыгали в канализацию, но это лишь ускорило их гибель. Зажигательный снаряд упал в нескольких километрах к северу от Вестминстерского Аббатства. Последним смертникам оставалось лишь наблюдать, как по морю из взрывоопасного тумана к ним катится огромное огненное цунами.

Стоит ли даже пытаться описать то, что ужаснуло бы мирных жителей Нагасаки, но как ни странно, это было страшнее атомной бомбы. Раскалённые клубы дыма надвигались как будто в замедленной съёмке. Тщательно рассчитанные концентрации газа взрывались волнами, и сотрясая землю так, что её колебания можно было заметить на глаз. Ужасающие волны накладывались друг на друга, и их сила неумолимо умножалась. Медленно надвигающееся огненная стена выглядела так, что самый высокий лондонский небоскрёб казался спичкой в лесном пожаре.

От северной части Лондона осталась лишь пустошь. Серые обгоревшие остатки зданий были истёрты в пыль, и лежали на земле серыми дюнами, подобно песку в африканской пустыне. Страшная ударная волна превратила север Лондона в огромную пустынную долину, на дне которой буквально несколько секунд назад текла Темза. Жителей там не оставалось. А даже если кто нибудь и остался, то взрыв выжег весь кислород в в сфере радиусом десятки миль. Несколько раз обратная волна схлопывалась, поднимая в воздух пепел, дым и мелкие обломки, но потом осталась лишь серая пустошь, испускавшая дым.

Сорок три минуты и двадцать одна секунда ушла на то, чтобы атмосфера стала пригодной для дыхания, хотя бы через противогаз, но с севера послышался вой танковых двигателей, свист турбин и лязг гусениц.

Всё это время, под покровом мутных вод Темзы, по дну реки к городу приближались танки, и беспилотные машины огневой поддержки. Не дожидаясь пока войска узурпаторов подтянут подкрепления, военные бронированные машины вышли из реки на берега, и стремительно понеслись занимать позиции очищенные взрывом. Танки и легкобронированная техника взрывами раскопали в горах обломков оборонительные точки, заняла в них круговую оборону, и разбросала мины.

После того как точки были заняты, в их периметр тут же были доставлены машины противовоздушной обороны. Они сбивали ракеты и снаряды, летящие из восточных и западных частей Лондона, но когда от войск узурпатора перестали лететь снаряды, транспортные самолёты доставили дальнобойную технику, способную не подпустить подкрепления в Лондон. Летевшие на бреющем полёте транспортники, слегка приподнимались, чтобы у десантируемых машин успевали открываться парашюты, затем сбрасывали груз, и пикированием набирали скорость, чтобы поскорее покинуть фронт.

Точно рассчитанная стехиометрия огненного шторма, освободила подход к Вестминстерскому дворцу. Расчёт военно морских компьютеров был такой, чтобы минимизировать разрушения города. В результате сложного наложения взрывов образовался клин, чем ближе к острию которого, тем сильнее были разрушения, но при этом меньше ширина безопасной территории. Чем ближе к центру Лондона, тем плотнее было кольцо узурпаторов оборонявших цель - Вестминстерский дворец.

Как только была занята оборонительная точка, в огневой досягаемости которой оказалась главная цель, на севере клина, из Темзы с плеском, шумом и брызгами на сушу выехали несколько странного вида танков и большая бронированая амфибия. Без вооружения, на восьми огромных колёсах. Машина стремительно понеслась по серым дюнам обломков, а танки выстроились в две колонны, и начали оборонять её с флангов. По началу колонна броневиков ехала спокойно. Но когда до цели оставалось около получаса езды, начало происходить нечто загадочное.

Из под обломков начали восставать солдаты. Окровавленные и покалеченные, они, как ни вчём не бывало, перематывали свои оторванные и изуродованные конечности тряпками, обильно смоченными какой-то чёрной тягучей жижей. Наблюдение с микродронов показывало ужасающие и чудовищные картинки.

Раненые бойцы, без единой эмоции на лицах заправляли внутренности в разорванные тела, и будто смолой, заклеивали несовместимые с жизнью повреждения. Они ставили головы обратно на плечи, и перематывали их пропитанными зловещей чёрной субстанцией бинтами.