Удар был для акулы не сильнее пинка блохи для человека, но она отступила. За ней пришла вторая, она разинула пасть и собиралась схватить Джомни, но он вложил все силы чтобы резко развернуться, и подставил ей спину, немного прикрытую аквалангом.

Акула намертво вцепилась в его баллон, и потянула его с собой, прочь от Матери Гидры. От набегающего потока воды, маска стала давить на нос, лямки баллона врезались в плечи так сильно, что Джомни не хватало сил их отстегнуть, и он достал нож, чтобы разрезать лямки и освободиться, но акула отбросила его. Он почувствовал что его бросили как тряпичную куклу, но лишь только он пришел в себя, как мимо него пролетела другая акула, и сильным ударом своего хвоста выбила нож из руки Джомни. Он попытался нырнуть за медленно тонущим водолазным ножом, но как только он почти уже его поймал, он почувствовал сильный рывок. Ещё одна акула схватила его за баллон и несколько раз дернула из стороны в сторону, так что чуть не сломала ему шею.

Наконец Джомни вспомнил о шокере на фонаре, он взял фонарик с пояса, как вдруг заметил, что акулы исчезли. Видимость была отличная, и дно, и поверхность и Мать Гидра были легко различимы с расстояния в десятки метров, но акулы исчезли так же внезапно как и появились. Джомни решил подняться на поверхность чтобы сэкономить кислород, но вдруг заметил вдали нечто интересное. Это была Нимхэ.

Маленькая фигурка сияющая в лучах солнца плавно опускалась на дно. Она была совершенно неподвижна и текуча одновременно, яркие солнечные лучи освещали её бледное лицо, а потоки воды как в замедленной съёмке теребили разорванные лохмотья, которые некогда были одеждой.

Джомни позабыл об усталости, он неумело но упорно шевелил ластами, и во что бы то ни стало решил добраться до Нимхэ. Подойдя к ней, он обхватил её за пояс, и стал тянуть к поверхности. Яркий солнечный свет ослепил его, солёный морской воздух обжег его лёгкие, но Нимхэ не подавала признаков жизни. Всё было кончено. Она была мертва.

Джомни снял маску, ещё раз взглянул на посиневшие губы Нимхэ, тяжело вздохнул, и перевёл взгляд на горизонт, на котором тоненьким слоем небеса намазали охристо-желтую сушу. Джомни ещё раз вздохнул. Он должен был отпустить прошлое, отпустить Нимхэ, отпустить Мать Гидру, оставить капитана, и продолжать жить дальше, но руки никак не осмеливались отпустить холодное невесомое тело эльфийки.

Джомни ещё несколько раз вздохнул, но всё равно не смог отпустить её. Хотя он и взял обломок маски с собой, у Хайди оставалась большая её часть, и если не она, то кто-нибудь рано или поздно позарится на британские подачки, Джомни не сможет спасти своё родное племя. Даже будучи врачом.

Джомни уже успокоился, и уже собирался проститься с Нимхэ, как вдруг к ударам его сердца, добавился ещё один удар. Джомни неумело измерял пульс Нимхэ, и понял. Она всё ещё была жива.

Джомни громко и многоэтажно выругался в адрес береговой линии и со смешанными чувствами стал тащить Нимхэ на борт Матери Гидры, яростно и раздосадовано перебирая ластами.

Люк торпедного шлюза распахнулся и на палубу торпедного отсека поток воды вынес Джомни в обнимку с Нимхэ и его аквалангом. Джомни громко вдохнул воздух, и слегка пошатнулся от перепада давлений, но достаточно быстро пришёл в себя и стал делать Нимхэ непрямой массаж грудины.

— Где доктор? — крикнул он собравшимся матросам, но они лишь пожали плечами.

— Что, никто ей не поможет? — спросил Джомни оглядывая окруживших его зевак.

— Никто из нас не знает как помочь эльфу. — ответил штурман, и гнусно посмеялся.

Но Джомни не успокаивался, он ещё с два десятка раз сделал Нимхэ массаж сердца, и вновь ощупал пульс. Он потрогал горло, и заметил что её гортанные мышцы имеют мало общего с тем что знал про анатомию человека, однако все они были сильно напряжены, и не давали вдохнуть. Вода, заполнявшая лёгкие уже впиталась в кровь, и живот и грудная клетка впали. Нимхэ не могла вдохнуть.

— Дайте мне нож! — закричал Джомни.

— Зачем?

— Мне нужно сделать трахеотомию, иначе она задохнется! — кричал Джомни.

Но услышал его лишь Косичка. Он взял из запасного акваланга нож и подошел к Джомни но как только тот потянулся взять его, Косичка не дал ему нож. Он молча взял загубник его акваланга и срезал шланг так, что из него со свистом стала сочиться кислородная смесь. Он взял шланг, и сдавив его отрезанную часть подул из него прямо в нос Нимхэ.

Холодный воздух под давлением в несколько атмосфер выбил из её носа несколько капель воды, и сработал как аммиак. Нимхэ дёрнулась, широко раскрыла глаза и громко вдохнула воздух. Она ещё долго кашляла, и сплевывала воду, но она была жива.

Высший командный состав и матросы покинули торпедный отсек. Капитан подождал пока все уйдут, зашёл в отсек и остался наедине с четырьмя парнями и Нимхэ. Пока парни глядели на него в немом удивлении, он передал Нимхэ полотенце и чистую сухую одежду.

— Ну как вели себя наши мальчики? — спросила Нимхэ капитана.

— Нормально. Но я всё равно им не верю. — ответил капитан и отвернулся, жестом приказав парням последовать его примеру. — Похоже нам удалось пробудить их любопытство.

Нимхэ хрипло посмеялась, поднялась с пола и стала вытирать свои волосы. Дождавшись когда все отвернутся, она сбросила мокрые лохмотья, и стала обтирать своё лицо, и остальное тело.

— Думаешь они уже готовы? — спросил капитан.

— Не знаю, — ответила Нимхэ и посмеялась — вы готовы мальчики?

— Мы что ли? — спросил Аарон и, будто случайно, оглянулся на раздетую Нимхэ. — Готовы к чему?

— Эх, если бы я знала… — вздохнула Нимхэ и засмеялась.

Нимхэ привела себя в порядок, и как ни в чём ни бывало стала выкручивать свою разорванную одежду и сворачивать её в моток. Капитан только ехидно улыбался и перемигивался с Нимхэ, как будто не имел никакого отношения к её изгнанию, и он и она вели себя так, будто вообще ничего не произошло.

Наконец Назир не выдержал и спросил:

— Да что происходит на этом судне? Где ты была, Нимхэ? Что это за игры такие?

Нимхэ посмеялась и продолжала мучать парней, под хихиканье капитана:

— Да, кстати, спасибо вам парни, что спасли меня. — сказала она и нежно обняла парней по очереди — Вы здорово себя показали, но вы пока что наверное не готовы чтобы знать всё.

— Почему? — задался вопросом Косичка.

— Я не знаю, могу ли я вам доверять. Я не знаю, захотите ли вы поработать со мной, не знаю хватит ли вам духу не изменить своё мнение, если узнаете в какую опасную игру я играю, как высоки ставки. — сказала Нимхэ тихим серьёзным тоном и опустила глаза в пол.

— Так может ты скажешь, что ты от нас хочешь? — спросил Аарон.

— Прости Аарон. Пока что рано. Капитан говорит что вы не готовы. — сказала Нимхэ и опустила взгляд.

Капитан открыл дверь и пропустив грустную Нимхэ перед собой обернулся к парням и строго сказал:

— Приберитесь тут, и по местам. Я придумаю вам испытание, через пару дней.

На следующий день парни завтракали в столовой с задумчивыми лицами. Никто из них не готов был даже сформулировать вопрос. По мере насыщения у них обычно поднималось настроение и в голову приходили мысли, но не в этот раз. На их лицах была грустная нерешительность и задумчивость. Их всех снова обвели вокруг пальца.

Но Аарона не устраивало такое положение вещей. Закончив завтрак он протёр губы салфеткой, раздраженно но не сильно стукнул кулаком по краю стола и громко спросил:

— Может всё-таки обсудим слона в комнате?

— Какого слона? — спокойно спросил его Джомни и улыбнулся.

Но Аарон не ответил. Он только сурово взглянул на Джомни и скрестил руки на груди напрягая могучие мускулы.

— Я знаю немногим больше твоего. — ответил Джомни.

— А ты, хитрец, что ты про неё скажешь? — спросил Аарон Косичку.

— Прости. В эльфах не разбираюсь. — раздосадовано вздохнул Косичка.

— И всё же, нам лучше составить о ней представление. — сказал Назир — кажется именно она ключ ко всему что тут происходит. Что мы о ней знаем? Она хитра, умеет работать с инструментом, она спит с капитаном, но при этом чертовски успешно строила мне глазки. Я чуть не повёлся.