— Лео, нам нужна большая фабрика. Думаю, надо сразу строить кирпичную и раза в три больше того сарая, который у нас сейчас, - поделилась я идеями с Лео после ужина. Мы оба искупались в прохладной уже речке и сидели перед сном в теплых халатах перед печкой с чаем.

— Уорен даст строителей и человека, который займется покупкой всего необходимого, Вики. Если честно, мы думали, что твое дело займет максимум человек десять. Но ты, скорее всего, пойдешь еще дальше, - Лео говорил с уважением, без толики зависти. И это меня грело. - Я думаю, пришло время поговорить с отцом.

— Что-то важное? – запереживала я на секунду.

— Видимо, Бентону все же быть. Мы уже обсуждали с ним станцию прямо перед мостом. Для тебя это будет большим плюсом. Сможешь отправлять свою продукцию по всей Америке.

— Да, было бы отлично, - мечтательно ответила я.

— Я одного не понимаю, Вики: чего ты так прицепилась к этому поселку? Почему бы не построить фабрику где-то в Бостоне? Там все рядом, да и жизнь кипит. Там есть рестораны, есть театры, открываются музеи. Ты могла бы участвовать в выставках.

— Мне хорошо здесь, Лео. Я и не смела надеяться, что фабрика вот так разрастется, но сейчас еще больше уверена, что мое место тут.

— Но… ты же понимаешь, что как только этот участок будет готов, мы передвинемся дальше?

— Да, и я готова ездить вечером за тобой…

— Ну, ездить я могу и сам. Но когда я окажусь в паре суток езды…

— Ты будешь приезжать на пару дней в неделю, а я буду тебя ждать. Иногда, думаю, я могу приезжать к тебе сама, чтобы развеяться, - успокаивала я мужа.

— Хорошо. То, что будет потом, будет потом. А сейчас нужно жить сегодняшним днем, - он хлопнул ладонью по колену и встал. - Пора спать. Утром у нас, как всегда, очень много работы.

Утром я ехала в Роулинс с Ленни, чтобы встретиться с хозяином железоделательной фабрики. Нам нужно было больше банок, и мы решили, что пора объявить ему о расширении. Он был против переезда в Бентон, а нам было не очень удобно фасовать в Роулинсе. Пора было перейти к какому-то консенсусу.

— А если он откажется объединяться с нашим складом? – Ленни тоже переживала.

— Тогда мы разорвем наш контракт. У нас слишком много заказов, чтобы он ставил условия. Если честно, он должен понимать, что девяносто процентов денег ему приносят наши банки, - уверенно ответила я.

Мистер Финчер был мужчиной лет тридцати. Он был ленив, но деньги любил. Оставшееся от отца производство долго работало в минус, и мы буквально подняли его с колен.

— Это большие траты, миссис Лоуренс, - ответил он на мое предложение. Я красочно описала ему наши планы об их переезде ближе к нашему складу. Но он, видимо, как представил, что ему придется поднять задницу и потрудиться со своими работниками, помрачнел.

— Хорошо. Тогда не обижайтесь, если мы найдем людей посговорчивее, - предупредила я его и вышла с фабрики. Коренастый парнишка лет девятнадцати – двадцати нагнал меня прямо у моей коляски, которую я оставила за углом. Сбивающимся от частого дыхания голосом он принялся объяснять мне свои планы:

— Мэм, мэм, не торопитесь. Мы с ребятами уже обсуждали вас и ваш завод. Есть у нас пара мастеров, которые все производство знают как свои пять пальцев. Финчер нам платит слишком мало, людей не нанимает, и приходится по восемнадцать часов работать. А так, глядишь: и половина без рук останется.

— И что вы предлагаете? – заинтересовалась я.

— Зачем вам покупать у кого-то, если можете сами производить эти банки? А мы можем не только банки, а вообще все, что из железа. Я пресс знаю, а ребята прокатывать умеют. Есть чеканщики. Мы будем работать на вас. Давайте ударим по рукам и начнем строить небольшую свою фабрику прямо на месте, где у вас перерабатывают это зерно. И нам плюс, и вам все рядом!

— Ого! Смело ты загнул? А станки? А материал?

— Станки не проблема. В Бостоне много обанкротившихся заводов. Когда приходят крупные монополисты, такие вот малые трудяги просто загибаются.

— А ты много понимаешь в деле, - я даже присвистнула.

— Достаточно. Мой отец работал на отца мистера Финчера. Тот хоть денег им не жалел, но умер рано. А мой отец сейчас в кузне работает. Его и еще человек пять взять, и будет у вас своя фабрика. Что закажете, то и будем делать. А станки покупать возьмите моего отца. Он и выберет, что надо, и починит, коли придется. Ему это как вторая жизнь будет, миссис. Подумайте, не пожалеете.

— Пиши адрес, - я достала из ридикюля бумагу и карандаш. - Подумаю и человека отправлю. А это адрес нашего склада, - я написала на обрывке и передала ему.

— Да, я его хорошо знаю. И Ленни, и Дика. Сам вожу им банки.

— Ну и хорошо. Тогда я обдумаю, и мы найдем тебя, - я села в коляску и возница тронулся. Тот парнишка, имени которого я даже не спросила, стоял и смотрел на меня взглядом, полным надежды.

— Ленни, надо брать на работу только тех, кто вот так же, как этот паренек, горит идеями, хочет трудиться и получать за этот свой честный труд хорошие деньги, - я рассказала все Ленни и Дику, когда приехала на склад. - Надо рвать все связи с Финчером. Зная, как дела обстоят на других таких фабриках, он ленится поднять задницу и что-то сделать.

— Да. Знаю я этого Рика. Хороший малый. Быстрый, как паровозный свист. Ты права, Вики. Потратимся вначале, зато потом будем иметь упаковку по цене раза в четыре дешевле. Я за! - Дик даже сложил большой и указательный пальцы в кольцо, что означало «О`кей».

— Я плохо разбираюсь в промышленности, но коли вы считаете, что стоит, то и я не против, - подтвердила Ленни.

На том мы и договорились. Дик должен был заняться сбором всех, о ком говорил Рик. Именно так звали этого шустреца. Я не сомневалась, что именно из таких вырастают воротилы бизнеса. Но это тоже мне было на руку: лучше союзничать с ними, вырастить их подле себя, чем конкурировать потом или покупать у них втридорога.

Первые маленькие бумажные пакеты - каши с сухофруктами - мы оформили красиво: я заказала цветную упаковку. И каждый такой пакетик мы оборачивали ленточкой. Ленни наняла шесть молоденьких девушек-промоутеров. И, как я ее научила, договорилась с парой крупных магазинов, чтобы те позволили им раздавать на своей территории наши красивые каши.

Для этого, по сути, я и приехала в город. Сама лично проверила каждую, поправила банты на головах, помогла повязать розовые передники. Мы отдали наши каши в магазины под реализацию. Покупать их пока не особо стремились. Если каши в банках брали с руками, то такие вот небольшие одноразовые пакеты не внушали серьезности хозяевам магазинов.

Два магазина взяли по сто пакетов. Наши девочки просто раздавали бесплатные «пробники» тем, кто покупал наши банки и другие крупы на развес.

На следующий день, когда мы с Ленни пришли в эти магазины, нам отдали плату за те первые двести штук и с горящими глазами заказали еще по пятьсот.

Вечером за ужином в отеле мы с Ленни и девочками-промоутерами решили, что нужно идти в другие магазины и раздавать там. А если хозяева не согласятся, то раздавать каши на улице, рассказывая, где их можно купить. Девочки привлекали к себе внимание яркой одеждой, красивой упаковкой.

Еще через неделю в складе появился отдел для фасовки упаковок-малышек. И наши каши, которые пока продавались только на строительстве дороги и на шахте, наконец вышли в город.

Всё закручивалось с такой скоростью, что я понимала одно: мне нужны помощники, нужны люди, которым я передам часть знаний. Нужно было распределить обязанности.

И в поселок потянулся народ.

Все заработанные деньги уходили теперь на строительство фабрики. Уорену строители пообещали готовность через три месяца, не меньше. Чтобы ускорить процесс, он сам перекинул на расчистку территории самых толковых землекопов. Сейчас же, когда начали уже возводиться стены, мужчины с некоторой долей разочарования вернулись на дорогу.