— Прости, я не знала…

— Да, мне когда-нибудь все равно пришлось бы тебе рассказать об этом, дорогая моя, - он открыл глаза и посмотрел в мои. Мне стало неудобно, но я не могла отвести глаз. Не потому, что боялась обидеть, а потому, что впервые видела в них боль, которую он так тщательно скрывал. Эта боль словно затягивала меня. Он позволил притронуться к его душе.

— Лео. Теперь я понимаю, почему ты столько времени проводишь в своих исследованиях, так борешься за тот или иной участок.

— Да, потому что они безопасны, Виктория. Без тебя нам не удалось бы заполучить нужные бумаги. Эти воротилы знают, чего мы хотим, но это не купить ни за какие деньги. Тут нам и нужен твой отец.

— Да, я все это понимаю, Лео. И не виню тебя. Для меня тоже удобен этот брак. Да и ты… ты стал мне самым близким человеком здесь…

— Я все же напомню тебе, что мои чувства – не притворство, - начал было Лео, но я, наконец, отвела глаза.

— Перестань. Ты хороший человек. И если ты задумал это давно, а потом просто убедил себя… и если даже не убедил, то… я все понимаю. Не нужно этого.

— Хорошо. Время позднее. Думаю, нам пора спать, - он улыбнулся, и я увидела того Лео, к которому привыкла уже: доброго весельчака, всегда готового пойти навстречу. Которому море по колено и горы по плечо.

Утром я отправила Сэма в Роулинс. Он должен был передать мастеру несколько бумаг, на которых я прописала название товара, а также способ приготовления. Мы готовы были продавать, и дело теперь встало только в упаковке. Кроме этого, Сэм привезет бумагу, еще несколько мешков овса, соль, сахар и муку.

Весь день и всю ночь я трудилась над рецептом клейстера. Просто завернуть наши пакетики было мало. Из них все высыпалось, коли потрясти. А мы ведь готовили продукт для рабочих, которые эти самые порции будут просто класть с собой в карман.

Сделав несколько десятков проб, которые нужно было обязательно записать, чтобы при выборе лучшего повторить их, я поняла, что уже светает. То, что Лео не заметил моего отсутствия, меня даже радовало, и я решила сказать, что встала рано.

Еще до первых ударов «будильника» встала Элоиза, а за ней и Ленни. Втроем мы поторопились к реке, чтобы привести себя в порядок до всеобщей утренней помывки.

— Вики, я долго не могла заснуть, думая про твои каши. Мы ведь уже каждое утро ими завтракаем, и они не надоедают, - Ленни по дороге от реки вдруг начала делиться своими мыслями.

— Это так, и теперь завтраки готовить – плевое дело, - подтвердила Элоиза, - жильцы довольны, и мне работы в разы меньше: я завариваю их прямо в мисках, накрываю полотенцем и несу на стол. Нет грязной посуды, не надо ничего мешать у плиты.

— Да, Элоиза. Я это начала именно по этой причине, - ответила я.

— Так значит, скоро никому и не понадобятся такие вот таверны, - Элоиза указала на дом Луиса, из трубы которого уже валил дым: они просыпались много раньше нас.

— Не выдумывай, Лиззи, - перебила ее Ленни. - Иногда людям нужно что-то другое кроме каши. А вечерами там можно пропустить по кружке эля. Или виски, если есть деньги.

— Но все равно еда остается самым первым, что требуется людям, - закончила я их размышления, когда раздался первый осторожный удар по рельсе. Я улыбнулась: Бешенный Джеральд оказался не таким уж и бешенным. Да и понял все, хоть и не с первого раза.

— А к чему ты это все, Ленни, - вдруг спохватилась я.

— А к тому, Вики, что у нас под боком столько голодных мужчин…

— И? – Элоиза тоже не поняла, о чем она говорит.

— Ведь не все покупают твои обеды, которые ты привозишь, Лиззи? – снова не ответила на вопрос Ленни, а задала новый.

— Конечно. Там же их сотни и сотни! – присвистывая, ответила моя верная служанка.

— А есть еще карьер. Думаю, там число мужчин скоро приблизится к тысяче…

— Ну не тяни же, и так все утро треплешься о том, что нам и так понятно, - Элоиза даже остановилась, чтобы выплеснуть все негодование.

— Нам нужно сделать очень много пакетов и раздать их бесплатно. Здесь и на карьере, - выпалила Ленни. – Мадам Ирэн в одном из… ну, домов, где я работала… так делала…

— С кашей? – Элоиза даже хихикнула, а я удивленно посмотрела на нее – неужели у этой “сухой корочки” есть чувство юмора?

— Нет, с выпивкой! Первую кружку эля она давала на входе бесплатно, а вторую гости всегда покупали. Но она ставку делала не на выпивку, как вы понимаете, а на то, что мужчины после двух кружек охотнее расстаются с парой долларов, - закончила Ленни, не вдаваясь в подробности, что именно стоило этих двух долларов.

— Ты права, Ленни. Ты озвучила именно то, что нам нужно! Надо дать попробовать, а потом они сами прибегут, - я понимала, что сравнение Ленни несколько неправильно, но она думала в нужном русле! А похвалить девчушку мне было нетрудно, - Даю тебе доллар за хорошую идею. Теперь я буду платить вам за каждую идею, которую мы воплотим в жизнь! – выпалила я и, обернувшись на хлопки, увидела Лео.

— А мне ты не дашь доллар за идею? Мне кажется, если ты не будешь спать ночами, то скоро свалишься с какой-нибудь болячкой. Скорее всего, нервного характера, - Лео, хоть и был уже причесан и умыт, выглядел очень заспанным.

— В этот раз не получится, мистер Лоуренс. Я спала и встала сегодня раньше вашего, - я сделала выпад вперед и поставила руки на талию. Это должно было сойти за игривый вызов, но Лео посмотрел на меня серьезно.

— Я пару раз выходил и заглядывал сюда, на открытую кухню. Ты не видела меня, потому что была занята замешиванием какой-то каши или еще чего-то…

— Да, но потом я легла и заснула.

— Нет, Вики, ты мне врешь. Идем завтракать, а я лично теперь буду контролировать твой сон.

Элоиза накрыла нам завтрак. А я вдруг вспомнила о сестре Лео. До меня вдруг дошло то, что тогда меня задело, тронуло еще в этой истории.

— Лео, мне кажется, или у твоей мамы и твоей сестры… у них русские имена, - выпалила я, боясь, что вызову этим вопросом нехорошие воспоминания и испорчу ему завтрак.

— Тебе не показалось. Это так. Моя мама из России, - с улыбкой ответил Лео. Он был спокоен и продолжал есть, - откуда тебе известны эти имена?

— Мне кажется… я что-то читала о России.

— Вероятно. Сегодня я попрошу тебя приехать ко мне на дорогу. На участок, где строится мост. Уорен заедет за тобой после обеда, - сообщил Лео, и я качнула головой в знак согласия.

Мне очень нравилось, как Лео рассказывал о своей работе, как детально разъяснял суть всего, чем он занимается. Меня сейчас больше интересовала его мама. Всё, что касалось моей Родины, даже в её прошлом, казалось мне сейчас чем-то недостижимым, но желанным и тёплым.

Тот самый мостик, по которому мы с Ленни переходили, когда направлялись в Шахты, сейчас был разобран. Берега с обеих сторон были разрыты, и куда ни глянь, везде трудились люди. Огромные валуны вручную или с помощью лошадей с лебедками перетаскивались подальше от реки. Я поняла, что их будут тоже использовать в деле.

— Да, работы будет больше, чем мы предполагали. Но ты ведь именно этого и хотела, - сказал Лео, когда мы остановились.

— Ты знаешь, почему я хочу здесь остаться. Несмотря на то, что твой отец, возможно, уладит все дела с моей семьей, мне очень полюбилось это место, – мне представлялся сейчас огромный железнодорожный мост с пешеходной частью на месте бывших гнилушек. Но я понимала, что он будет куда проще.

– Когда твоя мама оказалась здесь? – я решила сменить тему на интересную для меня так резко, что сама запереживала.

— Они познакомились не здесь. Они познакомились во Франции. Там обручились, несмотря на то, что и его и её семьи были против этого брака.

Мой дед оставил отца практически без наследства. Если не считать небольшого железоделательного завода. Да и тот был скорее ярмом на шее. Оттого он и отдал его отцу.

— Значит, твой отец жил во Франции? - я удивилась такому повороту.