— Елена Павловна, подскажите место, где я могу срочно заказать серьги. Я должна сделать подарок, - набравшись смелости, спросила я, как только швеи сняли с меня платье. Оно и правда было королевским: матовый шелк, кружево ручной работы, удобный корсет к нему.
— Я отправлю с тобой свою Долли. Она знает человека. И мастер поймет, от кого ты, деточка, - к счастью, она не задавала вопросов, которых я боялась.
В достаточно большом для мастерской помещении делали не только украшения. Здесь продавалась дорогая вышивка, кружево ручной работы и много дорогих мелочей, которые могли позволить себе далеко не все.
— Как поживает миссис Лоуренс? – первым делом поинтересовался полный невысокий лысеющий мужчина лет шестидесяти, только завидев Долли.
— Она передает вам привет и прислала меня со своей невесткой, - Долли пропустила меня вперед, оставшись на скамье у входа.
— Вот. Посмотрите на эти камни, - я суетливо вынула из мешочка два зеленых самоцвета и протянула мастеру. Он сначала присел за стол на свое рабочее место, где стояли разнообразные, похожие на микроскопы, лупы. Застеленный черной тканью стол, видимо, помогал не потерять важного.
Мастер надел белые перчатки и протянул руку. Опустил со лба на глаз небольшую штуковину, похожую на объектив, и принялся поправлять лампу.
— Мисс, где вы это достали? – почему-то шепотом спросил он. - Это же чистейшей воды изумруды. И столь редкого и насыщенного цвета…
— Мне они остались от бабушки, - солгала я уверенно, поскольку была на сто процентов уверена, что это именно те самые.
— Они из России. Это совершенно точно. Я даже могу назвать прииск, но вам это будет не совсем интересно. Ваша бабушка русская? – он, наконец, поднял свой «глаз» обратно на лоб и пристально посмотрел на меня. - И что же вы за них хотите?
— Нет, вы меня поняли неправильно… Я хочу заказать серьги. Я попробую вам их нарисовать…
— Да. Приходите с рисунком через пару дней. А через пару месяцев я приглашу вас на примерку, - продолжил он за меня, видимо, чтобы не тратить время.
— Вы меня не поняли… Серьги мне нужны до послезавтра, - я теряла надежду, но еще думала о том, что все имеет свою цену.
— Ни за какие деньги я не смогу сделать ваш заказ так скоро. Это полностью ручная работа. Только с камнями мне нужно заниматься пару суток, - он говорил со мной честно. Это и нравилось, и расстраивало.
— Не расстраивайтесь, мисс. У меня здесь… - он вдруг встал и ушел за небольшую дверь, которую открыл ключом, а когда вернулся, снова закрыл ее за собой. - … есть кое-что. Заказ не забирают уже больше года. Камни принадлежат заказчику, и я уже отправил человека, чтобы узнать о его судьбе…
И он протянул мне те самые серьги. Серьги, которые моя бабушка так упорно прятала и до, и после лагеря, чтобы передать их мне. Отличались они лишь камнями. Рубиновые капли в них смотрелись совершенно чужеродно. Внутри что-то оборвалось. Я шла по правильному следу, и судьба сама вела меня по нужной дороге.
— Ну так вот… Я могу поставить в них ваши камни, - закончил мастер, наблюдая за мной. Он не торопил меня, а просто внимательно смотрел, как я вытираю слезы, все выступающие и выступающие на глазах.
— Делайте. Я доверяю вам эту работу полностью. Послезавтра я пришлю за ними Долли. Больше никому не отдавайте. Но прошу, сделайте их как можно раньше, - я встала, подошла к двери и остановилась на пороге, ожидая, когда этот расторопный «колобок» нацарапает все необходимое на листке бумаги с печатью. Видимо, это было квитанцией.
Всю ночь я просыпалась оттого, что вздрагивала. Проснулась совершенно разбитой, но держалась, чтобы провести весь день с Марией, пришедшей к обеду для репетиции. До позднего вечера она щебетала, словно маленькая птичка, перепрыгивая из гамака на качели, к пруду и обратно к дому. Я видела в ней ту себя и старалась будто нечаянно обнять ее, прижать к себе.
К вечеру, когда последняя примерка платья, наконец, состоялась, Мария сама обняла меня, выражая этим весь восторг. Я не хотела думать, что жизнь ее будет столь короткой, и менять что-то было попросту нельзя. Так мне казалось. Ведь тогда могла не родиться моя бабушка. Дело было даже не во мне.
Наша свадьба гремела на весь Бостон. Из окна спальни я все утро наблюдала, как подъезжали и подъезжали открытые кареты. Остаться наедине с Лео я смогла лишь тогда, когда закончился весь официоз и гости отпустили нас, продолжив праздновать.
— Ты была бы прекрасной матерью, Виктория. Эта девочка просто не отходит от тебя. И мне даже показалось, чем-то напоминает тебя. Наверное, она начала копировать красивую девушку, и вы стали выглядеть, как сестры, - Лео усадил меня в удобное кресло, помог снять туфли и налил вина. Я обнаружила, что все мои вещи перенесены в эту огромную, будто королевскую спальню.
— А я думаю о другом, Лео, - сделав глоток, я поставила вино на стол и посмотрела на мужа. Он уперся спиной о подоконник, скрестил ноги и руки и рассматривал меня.
— Я обещал, что не стану настаивать на исполнении супружеских прав, хотя… ты так хороша.
— Нет, Лео. Я о другом. Если твоя мама приедет к нам и увидит, что мы спим на досках, думаю, она меня просто линчует,- я представила то, о чем говорила, и рассмеялась.
— Ты думаешь, она не знает, что ее сын аскет и ему плевать на вот эту всю роскошь? – он хмыкнул и засмеялся вместе со мной.
— Нет, это другое. Одно, когда ты был вдалеке от нее один… А теперь ты женат, и жена твоя только и делает, что суетится вокруг какой-то каши. Я так далека от этих всех украшений, от балов и позолоты, Лео.
— Можешь этого не бояться. Мы совершенно одинаковые. И если они, как ты говоришь, нагрянут… все вали на меня.
Дворецкий позвал нас в зал, поскольку прибыли еще гости.
Спустившись, я чуть не уронила челюсть. Посреди зала стоял мой отец, мачеха и мой брат.
— Тори, Тори, - мальчишка бросился ко мне и уткнулся лицом в мой подол.
— Оливер, как же я рада тебе, - я обняла мальчика, пытаясь представить, как Виктория его любила, ведь он был единственным лучиком добра в ее жизни.
Мой свекор решил ситуацию, взяв гостей на себя, как только мы поздоровались с излучающим довольство от выгодной сделки отцом и скрипящей зубами мачехой.
Когда я думала, что вечер закончен и все прошло не так уж и плохо, объявили нового гостя. Им был Оскар. Его натянутая улыбка говорила о том, что сейчас, возможно, мы станем центром внимания. Но Лео, широко улыбаясь, обнял его и что-то прошептал на ухо. Затем они вышли на балкон, а я поспешила выйти на улицу.
Я слышала весь их разговор и чувствовала вину за то, что из-за меня хорошим друзьям пришлось стать почти врагами.
Оскар обвинял Лео в том, что он искал выгоду, не думая о моем и его сердце. Оскар доказывал, что я люблю его, и даже показывал письма. Я была счастлива, что не увидела их раньше, когда еще не понимала, кто есть кто. И могла совершить ошибку, пойдя за ним.
Я стояла под балконом ни жива ни мертва, когда прямо рядом со мной из подъехавшей кареты выпрыгнула Долли и протянула коробочку.
— Миссис Лоуренс, я забрала их, как только мастер послал за мной.
— Спасибо. Идем, мне нужно найти Марию, - я вошла в дом за Долли, не успев дослушать, чем закончится этот непростой разговор между мужчинами.
Женщины отдыхали в чайной комнате. И как только я вошла, Мария бросилась ко мне. Моя длинная фата крепилась к корсету и теперь не нуждалась в том, чтобы ее несли. Но девочка будто считала себя важным элементом для красоты моего гардероба и сразу принялась поправлять все складки.
— Вера Борисовна, я хочу поговорить с вами и Марией, - торопливо попросила я, как только «моя прапрабабушка» встала.
— Вы можете пройти в библиотеку и там поговорить в тишине, - Елена все моментально устроила. Я увидела, что и она хочет узнать, о чём же будет наш разговор.
— Идемте с нами, Елена Павловна, - я протянула ладонь своей свекрови, и она, довольная оказанным доверием, повела нас в тихую библиотеку, куда вход был позволен лишь хозяевам дома.
