Он был уверен, что, когда откроет глаза, увидит на месте Коу раздавленную кляксу и монстра, который движется прямо на него.

И действительно, секунду спустя он снова услышал глухой стук, затем свист, затем стук, затем свист, затем стук… Это был монстр, понял Йо. Он приближался. Сейчас он подойдёт и раздавит его как… как…

Крысу…

Стук! Стук! Стук!

Бах! Бах! Бах!

…Или нет? Вскоре он заметил странную вещь. Грохот, который он считал шагами гигантских ног, совсем не приближался. Иногда он раздавался немного ближе, а иногда напротив — отдалялся. Почему? Именно желание узнать ответ на эту загадку заставило его приоткрыть глаза. Он посмотрел перед собой и увидел картину настолько невероятную, что она потрясла его до глубины души.

Бах! — раздался очередной удар, когда монстр вскинул свою громадную руку и резко опустил на землю. Коу, который стоял прямо перед ним, в последнюю секунду дёрнулся в сторону и отпрыгнул на пару метров, после чего немедленно ринулся вперёд и ударил ногой по ребру своего противника, оставляя заметный отпечаток, как на помятой алюминиевой баночке. А затем снова раздался грохот, и снова Коу умчался в последний момент, так что рука титана промелькнула прямо у него перед глазами.

Это была неистовая битва.

Это был танец на лезвии бритвы.

Удары монстра были настолько быстрыми, что его руки размывались и свистели как хлысты. В то же время в них заключалась неистовая мощь, от которой содрогалась сама землю. Один раз он случайно зацепил деревенский дом, и стена последнего разлетелась на куски, точно в неё пальнули из пушки. Было совершенно очевидно, что, если эта длань опустится на Коу, последний превратиться в красную кляксу на промёрзлой земле.

Он понимал это лучше любого другого.

И тем не менее, к величайшему удивлению Йо продолжал бросаться на противника.

Почему?

Йо этого не понимал.

На секунду этот вопрос даже затмил удивление, которое он испытал, когда заметил, что Коу и сам движется с невероятной быстротой.

Почему он не попробует сбежать?

Почему продолжает сражаться?

Иной раз ответы приходят сами по себе; продолжая наблюдать за отчаянной схваткой, Йо заметил, что последняя как бы удаляется в сторону. Тогда он ещё немного присмотрелся и понял, что Коу намеренно уводит противника в другом направлении. Зачем? Он что, приготовил для него ловушку? Нет, там ничего не было.

А ещё там не было его. Йо.

И в этот момент всё стало на свои места.

Зачем Коу продолжает сражаться?

Потому что монстр набросится на Йо, если он попробует сбежать. А значит у него было выбора, кроме как превратиться в назойливую мушку, которая порхала вокруг чудовища и пыталась увести его в сторону.

Йо рассеянно наклонил голову.

Вдруг его охватило немного странное в таких обстоятельствах чувство: ностальгия.

Ему вспомнилось, как в детстве он сидел в деревенском доме своего дедушки, одетый в белую майку и спортивные шорты, и смотрел пузатый телевизор. По нему показывали сериал, вспомнить название которого он был не в состоянии. На экране герой в цветастом костюме сражался против ужасного монстра. Монстр был невероятно сильным, — разумеется, ведь это был монстр — и постоянно опрокидывал героя, но тот не сдавался, снова и снова поднимаясь на ноги.

Ведь ему нужно было защитить простых людей.

В этом был его долг.

Маленький Йо смотрел на экран не открываясь и совсем не замечая мороженное, которое постепенно стекало на пол.

Теперь он попал в похожее состояние, наблюдая за невероятной схваткой у себя перед глазами.

Он совершенно забыл, что находится в опасности, забыл про холод и тупую боль. Всё это вдруг стало совершенно неважно. Перед ним разворачивалось нечто невероятное. Даже не сила, но стремление Коу потрясло его до глубины души; он весь напрягся, когда последний снова бросился в сторону монстра, и вскрикнул от радости, когда своим ударом Коу раздробил ему коленную чашечку и свалил титана на землю.

Сам того не замечая, Йо вдруг стал совершенно уверен, что Коу не может проиграть. Это была уверенность ребёнка, который знает, что герой обязательно победит злодея; нерушимо правило, по которому работает вселенная с другой стороны телевизионного экрана.

В свою очередь сам Коу был намного меньше уверен в своих силах. Восприятие героя разительно отличается от восприятия простого телезрителя. Рослый мертвец обладал невероятной силой, однако был нерасторопным и бездумным. Он размахивал своими руками, как младенец. Если бы не это, и если бы в его пробитой голове мелькала хотя бы искорка рассудка, у Коу не было не единого шанса. Даже сейчас их схватка напоминала пробежку на краю бездонного каньона.

Монстр мог ошибаться сколько угодно, и в то же время каждая ошибка Коу будет для него последней.

Вместе с тем в его тело неумолимо просачивалась усталость. Двигаться становилось всё сложнее. Каждый удар по монстру был подобен удару по железной балке, и вскоре от соприкосновения с последним Коу стал испытывать ужасающую боль, словно тысячи спиц вонзались в его ноги.

Если бы не многочисленные тренировки, во время которых ему приходилось колошматить железные пластины, он бы свалился на землю от болевого шока.

…Так вот почему Сенсей заставлял его заниматься всеми этими вещами, понял Коу.

И тем не менее даже у него были пределы. Коу понимал, что рано или поздно упадёт. Ему просто нужно было выиграть достаточно времени. Продержаться до рассвета. И тем не менее даже эта цель казалась ему всё более отдалённой.

Когда он раздробил монстру коленную чашечку, это вовсе не повысило его шансы на выживание. Напротив, с его стороны это была ошибка. Он приблизился слишком сильно и теперь не успевал отпрянуть.

В следующее мгновение монстр с невероятной быстротой протянул к нему свои громадные руки.

Коу стиснул зубы и приготовился принять удар, прекрасно понимал, что даже при самом благоприятном раскладе последний переломает половину костей в его теле.

И тут раздался свист.

Плечо монстра лопнуло и разлетелись на ошмётки.

Коу немедленно воспользовался паузой в действиях последнего и бросился в сторону. Серые руки пронеслись прямо у него перед глазами. Монстр заревел, попытался приподняться и рухнул на землю.

После этого Коу снова принял боевую стойку и стал пристально следить за своим противником, который теперь мог разве что волочить своё массивное тело.

Наконец Коу заметил, что чудовище стало немного более медленным. Оно продолжало замедляться по мере того, как зарево на горизонте становилось всё ярче и ярче, и к тому моменту, когда над склоном зимнего леса пронеслись лучи восходящего солнца, монстр совершенно остановился. Тогда же он утратил всё таинственное (а потому живое), что придавал ему полумрак и обратился в обыкновенный неподвижный труп.

Коу вздохнул и почувствовал неистовое желание немедленно свалиться на землю и заснуть. Тем не менее, неизвестная сила заставила его повернуться и пройти к месту, где всё это время сидел Йо. Последний вздрогнул при его приближении, как человек, который проснулся после продолжительной дрёмы.

— Можешь ходить? — спросил Коу.

— А? Да, я… нет, наверное, — пролепетал Йо и безуспешно попытался приподняться на ноги. Тогда Коу наклонился и помог ему встать, придерживая за плечо, после чего они вместе побрели к деревенскому дому, дверь которого как флюгер вполоборота крутилась на ветру.

В помещении царила ветреная прохлада.

Коу покопался в своей сумке и достал зеленоватую колбочку с лекарством, которое приготовил для него мастер Роши. Йо неуверенно посмотрел на странную жидкость, но противится не стал. Допив сосуд до половины, он вдруг остановился и посмотрел на Коу:

— А тебе…

— Со мной всё в порядке, — моментально ответил последний.

— Х-хорошо.

После этого между ними повисла тишина. Не потому что не было темы для разговора, — она была, причём невероятно важная, — но потому что никто из них не смел к ней подступиться первым.