Это есть проявление динамического равновесия, которое устанавливается около статического состояния, колеблющегося в небольших пределах. При этом в зоны веков никогда материальная точка не возвращается на прежнее место.

9. Еще на двух явлениях надо остановиться.

Во-первых, мы живем, и живое вещество может существовать только в «мире» трехмерного пространства и трех состояний материи: твердого, жидкого и газообразного.

Область такого состояния вещества захватывает в планете всю биосферу, идет ниже в земную кору геологов, хотя этого они не отмечают и выводов из этого не делают.

Уже в верхах стратосферы, низы которой сейчас захватываются человеком и таким образом вступают в биосферу, мы существовать не можем. По Б. Левину, средняя длина свободного пробега молекул достигает 1 см на высоте 100 км, то есть столкновения молекул происходят в среднем на таком расстоянии, а на высоте 200 км длина свободного пробега молекул исчисляется километрами. Это уже не газ, а вакуум. В нем мы жить не можем.

С другой стороны, на континентах под геохорами мы встречаемся с состоянием вещества, для которого не может быть и речи о твердом, жидком, газообразном состоянии. Здесь сохраняются в веществе без искажения молекулы, но едва ли могут быть неискаженными мельчайшие кристаллы, величина которых достигает 10^–5 см.

Это особое состояние планетного вещества – глубинно-планетное состояние. Вещество, находящееся в этом состоянии, похоже на жидкость, но твердость его (упругость) больше стали. Геологи выражают это явление, называя его особым состоянием – стекловатым, или пластичным.

Для некоторых веществ мы встречаемся с таким состоянием и на меньшей глубине, гораздо ближе к нам, например, для льда – на земной поверхности, а для каменной соли и для гипсов, которые текучи подобно жидкости, – на небольших глубинах. Чем дальше вглубь, тем чаще мы встречаемся с отклонением от твердого состояния даже при низкой температуре.

Я уже упоминал, что температура повышается при углублении внутрь планеты благодаря радиоактивному распаду атомов. Создаваемая этим путем горячая область достигает максимума температуры на некоторой глубине, за пределами гранитной оболочки, в тяжелой подгранитной оболочке (см. схему).

Температура может достигнуть здесь, вероятно, нескольких сот градусов, едва ли превышая 1000–1200 °C, точку плавления наших вулканических массивных пород при обыкновенном давлении.

По достижении максимальной температуры идет медленное ее охлаждение вследствие сильного уменьшения количества радиоактивных атомов в подгранитной оболочке.

Под континентами и под всеми океанами, кроме Тихого, или Великого, расплавленные очаги, которые, по нашим представлениям, связаны с вулканическими процессами или с глубинными землетрясениями, не доходят до 200 км от уровня геоида, редко превышают 100 км, обычно меньше, а под Тихим океаном они проявляются на глубине от 200 до 800 км. Эти максимальные по глубине землетрясения очень редки. Мы не можем сейчас объяснить эти глубокие землетрясения, так называемые батисейсмы, иначе как взрывами. Для Тихого океана такие батисейсмы, которые превышают глубину 200 км от уровня геоида, не редки, а за его пределами не констатировано до сих пор ни одного такого случая.

Надо, однако, заметить, что мы находимся здесь на границе точного знания: только в 1939 году были найдены в космических лучах нейтроны – материальные частицы веса водорода, находящиеся в движении с космической скоростью. В 1941 году нейтроны были найдены при распадении тяжелых атомов урана, тория и протактиния в циклотронах. Их нахождение дает нам возможность подойти к решению проблемы образования вулканических очагов внутри планеты.

Ни одна теория, в том числе и кант-лапласовская, не давала нам до сих пор возможности подойти к этой проблеме. Сейчас мы видим путь искания. Необходимо изучение вулканических извержений и пород с точки зрения нахождения в них нейтронов.

Для того чтобы понять состояние материи ниже гранитной оболочки, где проявляются землетрясения, необходимы сейчас опыты, которые нигде серьезно, кроме Соединенных Штатов и до войны – Парижа, не делались. Надо ждать новых открытий, без которых философские и даже логические построения останутся беспочвенными.

10. Я хочу сказать еще несколько слов о тропосфере. Можно различить три ее проявления: 1) наземную тропосферу, 2) подземную тропосферу и 3) подводную тропосферу.

Везде, где вода соприкасается с газами, с наземной тропосферой, до самых больших глубин океана, вода проникается свободным кислородом в большем количестве по отношению к азоту, чем это имеет место в воздушной тропосфере. Это обусловливает мощное развитие живого вещества водных бассейнов.

То же, но в другом аспекте, мы видим в подземной тропосфере. Здесь мы обычно не учитываем мощности подземного живого вещества. Свободный кислород быстро им поглощается и заменяется угольной кислотой. Таким образом, и в областях подземной жизни, в почве и подпочвах суши нет свободного кислорода. Он исчезает на глубине нескольких метров.

В осадках, илах дна водных бассейнов, морей и океанов, свободный кислород сохраняется только в тонкой поверхностной пленке – пелогене, а глубже поглощается организмами и заменяется углекислотой.

В подводной тропосфере, главной области жизни – гидросферы – во всех водах, сохраняющих связь с наземной тропосферой, кислород сохраняется и проникает их до пелогена. Нельзя забывать, что хотя это явление называют раствором кислорода в воде, это не есть раствор, сколько-нибудь аналогичный раствору соли в воде. Это есть проникновение газа в воду. Столб газа в океане на самых больших глубинах находится под давлением тропосферы, не превышая 2–4 атмосфер, тогда как одновременно морская вода, в которую этот газ проникает, находится под давлением, превышающим 1000 атмосфер, доходящим до 10 000 атмосфер и больше.

Это можно понять, только допустив неразрывную связь газа в океане с воздушной тропосферой.

11. Наконец еще несколько слов о причине диссимметрии геологических оболочек, как видно из схемы, резко сказывающейся в строении планеты, – в Тихом океане.

Мне кажется, геологи должны считаться с выводами астрономов по отношению к Луне. Такой большой единственный спутник есть среди спутников планет исключительное явление. Я уже указал на вывод академика В. Г. Фесенкова, что в археозое вращение Земли вокруг своей оси шло медленнее, сутки были дольше благодаря лунным приливам и отливам, и Луна была ближе к Земле.

Впервые Д. Дарвин, сын знаменитого натуралиста Ч. Дарвина, выдвинул в 1912 году теорию, принятую рядом астрономов, что Луна образовалась из Земли, отделившись от нее на месте теперешнего Тихого океана.

Это мог быть совсем не катастрофический процесс, а процесс, растянувшийся на миллиард – два миллиарда лет. Он столь же не катастрофичен, как не катастрофично идет образование горных цепей, которого человек не замечает, хотя оно происходит на его глазах, в течение тысяч его поколений. Так, при жизни человека образовались величайшие вершины Восточных Гималаев. Живший здесь в это время человек этого не замечал, так медленно для него оно шло.

Но надо иметь в виду, что это явление может быть объяснено и проще, что мне кажется более вероятным. Под Тихим океаном не только нет гранитной оболочки, но, как это вытекает из биогеохимических данных, и не могло ее быть, под ним в течение более полмиллиарда лет не было суши, а гранитная оболочка образуется только из биосферы суши, то есть есть продукт суши.

12. Еще два слова. Существование металлического ядра весьма вероятно, так как удельный вес Земли – самой тяжелой планеты по удельному весу – превышает 5,5. Такие большие удельные веса на Земле известны только для металлических тел.

Возможно, что ферримагнитная разность железа здесь играет господствующую роль, но она одна недостаточна для объяснения среднего удельного веса нашей планеты, и она одна не может объяснить магнитного поля Земли.