С Юрой видеться категорически не хотелось.

Тем днём они кормили змей. Полина раскидала голых мышат полозам и посадила питонам крысят. Некоторые хватали еду сразу, свиваясь вокруг неё пружинами, некоторые выжидали и раздумывали. Крысята сидели в террариумах, умываясь, и не чуяли своей скорой участи. Молодой питон высунул нос из домика и пробовал языком воздух перед крысёнком, а Полина, достав из морозилки пачку мышей, резала их напополам, чтобы накормить самых маленьких и упрямых змеек.

Телефон в сотый раз разорвался звонком — она не взяла трубку. Юра добивался ответа с утра, но Полина испытывала прилив жестокосердия — раз он с ней так, то и ей не должно быть совестно.

«Я могу тоже тебя не хотеть. Мучайся, думай, где я, с кем я. Почему не отвечаю. Как я мучаюсь».

Половина мышонка с пинцета отправилась в пасть белому маису¹. Полина пропихнула корм поглубже, чтобы змея не смогла его срыгнуть, и посадила рептилию в контейнер.

— Так вот ты где. Найти тебя труда не составило. Могла бы и не прятаться.

Полина обернулась на мужа, а это он незаметно подкрался со спины, и хладнокровно обтёрла пинцет от внутренностей салфеткой. В блюдце у неё лежали половинки мышат.

— Я занята.

— У тебя выходной.

— Мне решать.

— Обиделась, всё ясно. — Юра нервозно отвёл взгляд от змеи, проталкивающей дальше по телу пищевой комок. — Какая мерзость.

— Это моя работа.

— Скармливать беззащитных маленьких животных змеям?

— Скармливать питомцам кормовые объекты. — Полина, преисполнившись злости, подхватила другого полоза и принялась пихать в него половину мыши. Юра сморгнул, сглотнул и выругался в воротник куртки. Судя по всему, он сам был близок к срыгу.

— Как ты крысам в глаза смотришь? Ты не находишь их умными и достойными уважения наравне с другими тварями?

Полина скрипнула зубами. Моралист выискался!

— А что ж люди друг другу в глаза смотрят после того, как используют? Это жизнь, Юрец! Она везде сволочная.

— Вот она, моя жена, тонкая натура, музыкант, — на секунду онемев от её плевка, пробормотал он с досадой. — Я для тебя такой же кормовой объект? Захочешь, скормишь гаду?

— Ты при чём? — Полина придержала полоза. — Не нравится обращение? Сам-то лучше ко мне относишься?

Юра ругнулся громче, и Полина расслышала нечто навроде «о, свалка изобильная!». Порой он бормотал нечто странное. Схватил со стола и покрутил, изучая, пустую коробку из-под корма.

— «Крыса опущенная», — грустно прочитал, коверкая, название.

— Опушённая, — еле успела поправить Полина, как Юра заметил террариум с питоном. И в этот самый миг змей решился на атаку. Вцепился в крысёнка, скрутил его кольцами и начал душить. Зверёк в агонии затряс лапками и успел тонко, протяжно пискнуть. Юрец что было силы саданул кулаком в стену над головой Полины.

— Scheisse!²

— Обалдел⁈ — Она придержала закачавшийся стол. — Забыл, где находишься?

— Das pisst mich an!³ — воскликнул Юра, умоляюще сверкая тёмными глазами. И прибавил спокойнее: — Поехали домой. Пожалуйста.

— Я на смене. И до девяти вечера я никуда отсюда не уйду, — твёрдо сообщила Полина, несмотря на то, что внутри у неё всё тряслось от страха наподобие этого придурошного стола.

Юра криво усмехнулся, цыкнул языком, вытерся ладонями, будто умывавшийся крысёнок, и опрометью бросился на выход. Столкнулся в дверях магазина с посетителем, обернулся и огрызнулся, выставив зубы. Пропищал машиной, завёл мотор и умчал.

Полина положила змею в контейнер. Искоса поглядела на замершую в соседнем зале коллегу. Отложила пинцет и удовлетворённо вздохнула.

Эту битву она выиграла.

¹ — маисовый полоз — популярная декоративная змея.

² — «Дерьмо!» (нем.)

³ — Меня это заебало!' (нем.)

Весь вечер воскресенья до поздноты муж проторчал у отца с братом, по крайней мере, так написал Полине. А когда завалился домой и занял свою сторону кровати, от него прилично несло алкоголем. Полина плотнее укуталась одеялом и вспомнила, что последний раз видела Юру подвыпившим на свадьбе, а прямо чтобы пьяным — в день знакомства. Допытываться, зачем он накидался, и тем более ругаться смысла не имело. Если это случилось из-за отлупа Полины — то Юрец поступил глупо. Если по другим причинам — то он бы всё равно не объяснился.

Юра ушёл на работу, пока Полина спала — он не стал будить её, даже лёгкого поцелуя не оставил — Полина привыкла чувствовать его прикосновения, пусть и через сон. Злился Юра на вчерашнее, или чувствовал позавчерашнее, Полине оставалось лишь гадать. Тем паче, что сегодня ей опять снилась муторная чертовщина, а когда утро спасло от кошмара, напоминанием о муже остались свежие сырники на плите и нарубленный фруктовый салат.

«Вернётся, поговорим, — подумала Полина, подчерпывая ложкой медовую заправку с корицей. — Наверное, стоит извиниться. Я вчера вела себя, как сука. Но и взрослому мужику быть настолько впечатлительным — странно. То есть, змеям есть мышей нельзя. А ему бить людям морды в зале вот — нормально!»

В середине дня написал Феликс.

KotNaKawasaki: Прелесть, ты сегодня на работе?

Master_piper: на выходном.

KotNaKawasaki: о, так я везунчик? Составишь компанию, хотел бы прошвырнуться в Виипури?

Полина однажды была в Виипури, и ей там очень понравилось. Настоящая западная готика, к которой она тяготела, огромная крепость на острове и чудесный скальный парк под сложно выговаривемым названием, переводившимся как «Моя отрада». Баернские кряжистые домики, чудесные веранды с плющом и петуниями, многовековая мостовая. Круглая башня, сравнимаемая с толстой женщиной, и настоящие ладьи северных завоевателей на причале.

А неподалёку, на побережье, в леске — аутентичная древняя островерхая кирха, горделиво выпрямленная на фоне закатного моря.

Это Юра её возил…

Master_piper: извини, сегодня не получится, дела.

Полина соврала, сама не зная, зачем. Ей бы хотелось поехать в Виипури, но всё происходящее между ней, Юрой и Феликсом смущало и кричало о том, что совершается нечто преступное.

Преступное в плане верности. С другой стороны — если подумать здраво — было ли ей что терять? Семья известного дирижёра и музыканта Андрея Дурова не бедствовала и без всяких Альбрандтов. Да и фамилию можно оставить. Это на худой конец. Полина никогда не видела себя птичкой в золотой клетке, хоть и мечтала порой, когда рыдала по Максу, о сильном парне рядом.

Сильном, любящем и отсутствующем. С таким приходилось самой быть сильной. А если так, то можно быть сильной и отдельно. Самостоятельно.

KotNaKawasaki прислал ответ: ничего страшного, прокачусь один! Удачи в делах, прелесть!

— Удача тут понадобится, — вздохнула Полина и, уныло ткнув чайник, потёрла лоб. Сон никак не забывался, и чёрт бы побрал их вчерашнюю перепалку с мужем в магазине! Это она нагнала нервяк, сто процентов.

Полине приснилось, как чёрный кот с белыми лапками нёс в зубах огромную серую крысу. Нёс Полине. Доносил, клал у ног и говорил голосом Феликса:

— Это твоя добыча, прелесть.

— Моя? — изумлялась та, брезгуя поднять трупик.

— Испокон веков вы, как и мы, охотитесь на них.

— Чиво?

— Но будь осторожна, берегись чумы, трубадур.

При этом предостережении Феликса мёртвая крыса одномоментно разложилась до скелета, облепленного белыми личинками и кишащего блохами, правая глазница её уставилась на Полину пустым Юриным взглядом.

Полина проснулась, задыхаясь, с открытым ртом. Во сне она кричала от страха, а наяву глухо сипела до боли в связках. Не чума напугала её, а то, что этой убитой крысой, возможно был Юра.

Мерзость!

Какая мерзость!

Ничего не хотелось после такого сна, кроме, как собрать рюкзак и уехать к родителям. Но это означало бы полное жизненное фиаско.

— Ну нет. Крысы, коты, собаки! Дурдом какой-то, я тоже с катушек еду, — бормотала Полина, пока пила чай. — Но я разберусь. Я докопаюсь до правды!